- Что ж, резонно. Только позвольте узнать, вас уполномочили или вы сами все придумали? - раздался хриплый бас, точно такой, как тогда, возле ворот.

  - Кто уполномочил Наполеона стать императором? - ответил вопросом на вопрос Павел. ("Жить осталось минуты две, не больше", - подумал с тоской.) - Простой лейтенант, даже не француз, корсиканец! Он и говорил-то с акцентом, над ним солдаты французы посмеивались. Ведь никаких шансов даже стать полковником нет, верно? А сколько вокруг было советов не высовываться, не лезть на рожон? А сколько раз мог просто погибнуть от шальной пули или удара вражеским штыком? Куда ты карабкаешься, маленький корсиканец? Твое дело - муштра, казарма и черная тоска дальних гарнизонов. Повезет, если останешься жив. Или костыли, черная повязка на пустую глазницу и деревянные культи вместо ног. Он плюнул в лицо судьбе, растоптал всех, кто стоял на пути. Жизнь поплелась за ним, как коза на веревке, а все вокруг него жили по обстоятельствам. И сейчас так, но если появляется возможность все изменить, надо воспользоваться! Вы хорошо устроились, Солидус, - Павел обвел здоровой рукой роскошные покои. - У вас деньги, власть, своя армия. Вы даже сумели добиться любви достойной женщины, а это так трудно, на грани невозможного!

  При этих словах Ледатр вздрогнул, ссутулился еще больше, лицо почернело. Павел заметил реакцию, но продолжал говорить.

  - Вы живете в заслуженном покое, в привычной обстановке, но разве привычка не разум глупых?

  При этих словах вздрогнул уже Солидус. Мрачные глаза слегка расширились, по лицу пробежала чуть заметная тень.

  - Прусский король любил повторять эту фразу, но сам оказался пленником шаблонных построений и тактических приемов, потому был не раз бит. Сначала Фермором, потом Салтыковым. Тем не менее он - военный гений того времени и к его словам стоит прислушаться.

  - Ну, допустим, что с Фермором вопрос спорный, многие историки считают, что победа осталась за Фридрихом, - перебил Солидус Павла. Сморщил нос, закрутил на палец ус и отпустил. - Хотя, кто такие эти историки? Ладно... Какое отношение прусский король имеет к моим делам?

  - Самое непосредственное! Раздробленная Европа в то время была в таком положении, что маленькая Пруссия могла стать европейской супердержавой, прояви Фридрих больше упорства, а главное - не держаться за шаблоны! Его тактика косого строя была разгадана именно русскими и потому они били его. У прусского короля была отличная армия, но мало денег. У вас тоже достаточно сил, но относительно мало средств. Уничтожив Троицкую, вы получаете разветвленную систему коммуникаций, денежные средства и гораздо большее влияние, чем сейчас. С вами начнут считаться за пределами Мертвого Континента!

  Павел замолчал. Обрезок левой руки болел просто нестерпимо. Что-то окончательно расстроилось в крошечном мозге протеза и теперь он выступал, как генератор болевых ощущений. Надо срочно найти толкового протезиста, а где он тут? Солидус молча сидит в кресле, глаза направлены куда-то в потолок, пальцы выбивают неторопливую барабанную дробь на подлокотнике. В палатке тихо, словно наступает время полуденного сна.

  - Ну, хорошо, аргументация понятна, - задумчиво произнес Солидус. - Кстати, чего вы так морщитесь, что-то болит?

  - Да протез барахлит, - скривился Павел.

  - А-а ... справа от моей палатки санчасть, узнаете по красному кресту у входа. Там найдете специалиста. У меня многие с протезами ходят, так что врач без дела не сидит. Дежурный начальник охраны Федор - это с ним вы подрались - поможет, найдете его у ворот. Ступайте, - сказал Солидус.

  На улице удивленный таким благополучным исходом беседы Павел спросил хмурого Ледатра:

  - Римский, разве Фридрих носил усы и бороду? Я, может, ошибаюсь, но по-моему нет.

  - Разумеется! Он терпеть не мог растительности на лице, тщательно брился и носил короткие волосы, тогда дворяне обязательно носили парики. Это выскочка больше похож на карикатурный образ барона Мюнхгаузена, с прусским королем ничего общего!

  Врач у Солидуса действительно оказался толковым, а программа настройки еще лучше. Уже через полчаса Павел и Ледатр сидели в двухместной палатке, куда их проводил тот самый здоровяк в черной майке по имени Федор. Прежде чем выйти, он достал из заднего кармана штанов маленькую бумажку. В верхней части крупными буквами написано - счет.

  - Смотри, здесь проставлена сумма за ремонт зубов. Полтыщи рублей! Еще сто сверху и это будет твой долг, понял? - произнес он, глядя на Павла.

  - А при чем тут я? Ты сам полез, я вынужден был защищаться! - удивился Павел.

  - Не сам, а ты меня спровоцировал. К тому же я был при исполнении, это отягчающее вину обстоятельство, - укоризненно покачал пальцем Федор.

  - А стольник сверху за что?

  - За моральный ущерб и вынужденное оставление поста, - твердо произнес Федор. - Тут тебе не тово!

  - Соглашайтесь, Павел Андреевич, - зашептал Ледатр. - Я потом все объясню.

  - Да? Ну ладно, полтонны с меня и стольник сверху. Согласен, - кивнул Павел.

  Когда довольный Федор вышел, он повернулся к Римскому.

  - Ну?

  - Что ну! Если этот охранник так говорит, значит, что нас с вами не казнят! Неужели не понятно?

  - Вы правы, - согласился Павел. Минуту помолчал, спросил осторожно:

  - А что за намеки такие делал Солидус? Какая-то женщина, сделать счастливой... У вас, похоже, личные счеты с этим парнем?

  - Не ваше дело! - буркнул Ледатр и отвернулся.

  - Извините, - вздохнул Павел.

  Вышел на свежий воздух. День уже клонился к ночи, солнце коснулось пылающим ободом горизонта, от аккуратных белых домиков бегут длинные тени. Сидеть в палатке совершенно не хотелось. За спиной послышались шаги.