Я сделал всё нежно, так, что боль от первого проникновения Светик практически не почувствовала. Она кончила быстро, а я чуть позже и успел выйти из неё до семяизвержения. Нам, пока, дети не нужны. Я продолжал нежно целовать её грудь, гладить её плоский живот и шептал нежные слова. Светик открыла глаза и сказала:

— Я ждала этого с самого начала восьмого класса. Когда ты вернулся в наш класс первого сентября, я поняла, что ты мне нравишься. Когда в пятом классе ты уехал в Финляндию с родителями, я даже особо этого и не заметила. А вот когда ты вернулся, я сразу тебя вспомнила. Как же мне хорошо. Какая я счастливая. Ты меня будешь любить всегда?

— Я буду любить тебя всегда. Тебе не было больно?

— Совсем чуть-чуть. Девчонки не обманули, это действительно не описать словами. После твоих песен, я думала, что не выдержу и не выдержала. Тебе было хорошо со мной?

— Очень. Я бы ещё не отказался, но тебе нельзя. У тебя там сейчас больно, несколько дней тебе надо воздержаться.

— Да, девчонки рассказывали. А как же ты? У тебя проблем не будет? Вон он как у тебя опять торчит, — сказала Светик и захихикала. — Я знаю, как я тебе могу помочь. Мне девчонки рассказывали, что парни часто просят в попу. Говорят, что это больно, но я согласна потерпеть ради тебя.

— Я возьму крем и смажу, а сам одену презерватив.

— Давай попробуем. Для тебя я готова сделать всё.

Я нашёл мамин крем в тумбочке и принес упаковку фирменных презервативов из своей комнаты. При виде голой девушки мой прибор ещё больше напрягся и встал почти вертикально. Светик увидела его и воскликнула:

— Ух ты. Мне девчонки говорили, что он большой, но о таком я даже и не мечтала. Как он во мне уместился? Дай я его поцелую.

Она поцеловала его и опять стала возбуждаться. Я начал натягивать презерватив и от вида этого процесса Светик ещё больше завелась. Я перевернул её на живот и намазал ей анальное отверстие кремом. Палец ласкал её анус и проникал внутрь. Девушка стала сама насаживаться на палец, заползая на него все глубже. Тогда я взобрался на неё сзади, мягко и постепенно стал проникать в неё. На удивление, ей не было больно. Она застонала, схватила руками простынь и заглушила крик, уткнувшись лицом в подушку. Я ускорился и мы кончили вместе. От волн оргазма её тело несколько раз изогнулось и затихло.

— Мне кажется, что я побывала в раю. Говорят, там живут боги и богини. Теперь ты мой бог, а я твоя богиня. Согласен?

— Я согласен жить с тобой, как боги на Олимпе. А теперь, моя Афродита, нам пора в ванную и собираться. Сегодня начинаем восхождение на Олимп. Такая красивая богиня должна жить только на Олимпе.

Я поцеловал Светика и отправил её в ванную. Когда она вышла, я тоже быстро ополоснулся и оделся. Девушка уже заканчивала прихорашиваться.

— Светик, я написал ещё одну песню про тебя. Хочешь послушать?

— Конечно. Очень хочу. А как называется?

— «Единственная». Как и ты у меня.

И зазвучала песня:

Светик прижалась ко мне, обхватив меня руками, и слушала, замерев. Это были мгновения невообразимого счастья. Меня обнимала самая красивая и самая желанная моя богиня. Я видел, что и девушку переполняли те же чувства, что и меня. Мне хотелось так сидеть вечно, обнявшись с единственной.

— Это правда, что я у тебя Единственная, — тихо спросила Светик.

— Чистая правда, — ответил я. — Понравилась?

— Как такая красивая песня может не понравится. Я никогда не могла себе представить, что ты умеешь так тонко чувствовать душу песни. Эта песня самая душевная из твоих. Ни у кого из моих девчонок нет парня, который бы писал такие прекрасные песни. Да просто песни никто и не пишет, бренчат блатные куплеты на трёх аккордах и всё. Никакой особой романтики. А ты у меня особенный, ты в душе романтик.

— Спасибо, любимая. Будем собираться?

— Я готова, можем выходить.

— Тогда идем. Я беру магнитофон и гитару. О, чуть тексты песен не забыл. Для тебя я напечатал слова на машинке. Так, ты берёшь себя, как самое ценное и хрупкое, и не вздумай ничего разбить, — сказал я и мы вместе рассмеялись.

— А что во мне самое ценное? — задала хитрый вопрос Светик.

— Всё то, что я целовал, то и самое ценное, — ответил двусмысленно я.

Мы спустились к машине, я положил все на заднее сиденье, а подругу усадил на переднее. Жену мы возим на переднем, а любовницу — на заднем сиденье. Только не говорите, что тёщу надо возить в багажнике. Тёщи бывают разные, поэтому кому как повезёт. Это лотерея. Надеюсь, и в этой жизни мне опять повезёт с тёщей.

Пока ехали, обсудили кучу моментов и нюансов. Надо было решить, сколько песен Светик будет исполнять на дискотеке, во что она будет одета. Для неё, как для любой женщины, самым главным является то, как она будет выглядеть. Оказалось, что ничего нового из одежды у неё нет. Я её успокоил, сказав, что за платьем для неё мы поедем в «Березку».

— Рядом с метро Академическая, на Ферсмана, есть «Березка», где продают итальянские платья и французские брючные костюмы, — обрадовал я богиню.

— Правда? Ты у меня самый лучший на свете, — ответила Светик, счастливо улыбаясь. — Все девчонки просто обалдеют, когда я выйду в новом платье на сцену.

— Да, и новые туфли надо купить. Ну а прическу сама придумаешь. Хотя так, как сейчас, с распущенными волосами, мне больше нравится.

К Сереге мы вошли запыхавшиеся, так как в лифте успели нацеловаться. Серега со Светиком долго охали и ахали, вспоминая пятый класс и Светкины смешные косички с бантиками. Мы сразу прошли в комнату с аппаратурой и быстро подготовили инструменты. Я достал слова «Позови меня с собой» и поставил кассету с записью со своим исполнением. Светик легко попала в голос, а Серега быстро подобрал на синтезаторе сопровождение.

— Мне она очень нравится, — сказала девушка. — Немного грустная, но жизнеутверждающая. Это на продажу?

— Да. За каждую проданную песню я вам буду платить по 150 рублей.

— Сколько? Да у меня мама в месяц столько зарабатывает, — воскликнула обалдевшая Светик. — Это за две сегодняшние песни я заработаю триста рублей? Вот это да!

— В начале апреля я собираюсь их продать и тогда всем выплачу гонорар. Знаете сколько Юрий Антонов вместе с группой получает за концерт от трёх до пяти тысяч рублей, — ошарашил я друзей. — Любая хорошо сделанная работа должна хорошо оплачиваться. А за остальные песни я буду платить по сто рублей. Но постепенно, по мере накопления денег на счёте. Мне без паспорта счет не откроют, придётся на отца оформлять. Так что, Светик, ты сегодня заработаешь четыреста, а может пятьсот рублей. А Серега за два дня получит тысячу триста с премиальными.

Ребята ошарашено молчали, потом вскочили и стали кричать от радости. Светик меня всего расцеловала, но я их быстро вернул с небес на землю.

— А теперь за работу, — скомандовал я.

Остальные четыре песни мы записали на одном дыхании. На песне «Солнце» Светик выкладывалась полностью, понимая, что эта песня станет её визитной карточкой не только на дискотеке, но если повезёт, то и на радио. Потом мы пошли на кухню пить чай. Мне пришла в голову одна идея с новой песней. Я взял чистый лист и ручку и стал записывать. Я решил ковать железо пока горячо и записать песню группы Демо и её солистки Александры Зверевой «Солнышко в руках» (втор музыки и слов Дмитрий Постовалов). Я заменил слова «о запретах» на слово «о заботах» и слово «стыдно» на «трудно», чтобы исключить двоякое толкование.

— Что ты пишешь? Новую песню? Какую?

— Для тебя и про тебя. Теперь я буду тебя называть по названию этой песни, — сказал я и написал над словами её название — «Солнышко».

— Ух ты, я теперь твоё Солнышко. У меня будет две песни про солнце, — жмурилась от удовольствия моё Солнышко. — А когда я её исполню?