— Не нарушай поток волн, плавно встройся в него, стань этим потоком, — звучал голос отца из воспоминания.

Чакра Сасаямы двигалась стройным ходом по часовой стрелке, и Шион начала подсоединять свой поток чакры к его. Очень сбивчиво, нескладно, но в какой-то момент она потеряла ощущение границ своего тела, как это бывало в моменты долгого хождения сквозь предметы. Теперь словно она и водяной шар были одним целым, неделимым на части.

Кисараги слегка наклонила шею, затем руку. Движение вернулось к ней, осталось выбраться наружу. Шион подняла взгляд на Сасаяму, который заметил, что она начала шевелиться. И через мгновение поток чакры усилился. Сасаяма пытался тем самым раздавить Кисараги внутри тюрьмы, но просчитался. Как только он ускорил поток своей чакры, чакра Шион тут же начала двигаться с той же скоростью.

Крепко держа кунай в руке, она плавно провела рукой до ладони Сасаямы, которая была внутри шара, и жестким движением вспорола вены у основания кисти. В воду брызнула кровь, и Сасаяма тут же отпустил технику. Тюрьма рухнула обратно в воду под ноги нукенина, а Шион глубоко задышала воздухом. Мгновение, и она оказалась за спиной у Сасаямы, крепко вцепившись в его волосы и оттягивая тем самым голову назад.

Сначала она захотела что-то сказать ему напоследок, но вместо этого уверенно вспорола ему горло. Водяной дракон и клон, с которыми боролся Абураме, рассыпались в тот же момент, когда бездыханное тело Сасаямы стало опускаться на дно.

Шион тяжело выдохнула, трясущейся рукой пряча кунай обратно в мешочек, и обернулась. Вода постепенно начала выливаться через дыру на этаж ниже, а до этого ее границы сдерживала чакра Сасаямы.

— Тобирама-сан просил, чтобы не убивали их мы, — произнес Казуя, подойдя ближе к Шион. — Но вот уже двое нукенинов мертвы.

Выжимая копну волос от воды, Шион резко повернула к нему голову.

— Кто второй?

Один из жуков заполз под непроницаемые очки Казуи, пока тот молчал, и Кисараги неосознанно поморщилась.

— Тот, кто с разными глазами, Сайга Мицуру.

— Значит, Какузу убил его. А Закуро?

— Ино-Шика-Чо против него ведут бой. Но не Какузу убил Сайгу.

Шион взволнованно захлопала глазами.

— Тобирама…

— Да, и теперь с Какузу сражается он.

— Возвращайся к охране семьи. Из нукенинов больше никого не осталось, но если прорвутся обезумевшие гражданские… — произнесла Шион на пути к дыре на нижний этаж.

— Не так все обстоит, как думаешь ты… — бросил ей вслед Абураме, но Кисараги услышала только часть этой фразы.

Этаж был практически уничтожен. Разрушены оказались не только внутренние стены, но и внешние. В некоторых местах были пробиты пол и потолок. И повсюду стояла вода, в которой плавали обугленные деревянные балки.

По звукам из дальней части этажа Шион определила, что там явно идет бой, и она помчалась именно туда. Сердце колотилось как бешеное. С каждым метром Шион понимала, что Какузу уже осознал, кем она являлась. Щеки горели от стыда, но разум убеждал в истинности ее поступков. Она все сделала верно, все ради защиты людей и своей страны, ради долга шиноби.

«И все же… В отличие от меня, отец не был предателем».

С тяжелым сердцем Шион помчалась напрямик, а не извилистыми коридорами, и выскочила через стену прямо в гущу сражения.

В обугленной, потрепанной одежде Тобирама, тяжело дыша, стоял спиной к семье Накагава. Он бросил короткий взгляд на Шион, но не потерял концентрацию в битве. Кисараги перевела взгляд на Какузу. Вместо него она увидела чудовище, сшитую куклу, с отделяющимися конечностями. Рядом с его головой было три керамических маски, а нити черными змеями вились вокруг всего его тела. Он явно готовился к нападению, но посмотрел на Шион, которая в ступоре пялилась то на Какузу, то на Тобираму.

— Встань за мной, — твердо скомандовал Тобирама.

Шион посмотрела на него, а затем снова на Какузу. Она медлила и чувствовала, что не может двигаться, как будто вина просто придавливает ее к полу.

— Шион! — позвал ее Тобирама.

Она не посмотрела на него в ответ. Ей была ясна ее дорога даже без призывов Тобирамы, но ей тяжело было принимать факт того, что она предала доверие Какузу. Шион отвернулась от него и тяжелой поступью подошла к Сенджу. Кисараги медленно подняла на него глаза и встретила жесткий и суровый взгляд, полный непонимания такого поведения с ее стороны. Шион сотни раз представляла их встречу после этой миссии, но ни в одном из этих сюжетов Тобирама не смотрел на нее с таким осуждением.

— Надо было прикончить тебя, — с обидой выкрикнул Какузу, а Шион опустила голову вниз, закусив губу.

Тобирама заметил это, и ей стало стыдно и перед ним.

— Значит, я сделаю это сейчас, — выкрикнул Какузу.

У двух масок открылись рты, и из них повалили огонь и земля, сталкиваясь по пути и превращаясь в лаву. Пол быстро заливало, и Сенджу создал земляной барьер, но лава его в любой момент легко преодолеет. Кисараги глянула на дайме, его жену и двоих сыновей.

— Накагава Тецуро, — почти шепотом произнесла себе под нос Шион и помахала молодому человеку. Тот непонимающе захлопал глазами и неуверенно поднял руку. — Прости, что не вернула шкатулку! — крикнула она ему, на что парень удивленно переглянулся со стоящими рядом родственниками.

— Ты не ранена? — спросил у нее Тобирама, вытаскивая из кармана свиток.

— Нет. Меня выручил Казуя, но пришлось убить Сасаяму Кея.

Тобирама недовольно поджал губы, но с пониманием кивнул.

— Я рада тебя видеть, — улыбнулась ему Шион. Если бы не стоящие рядом люди, если бы не подкатывающая лава и разъяренный Какузу, она обязательно обняла бы Тобираму.

— Я тоже рад. И рад тому, что с тобой все в порядке. Но сейчас не время, — Тобирама посмотрел на земляную преграду.

— Надо уводить семью, — сказала Шион, но не сдвинулась с места, ожидая команду от Тобирамы.

— Тебя Абураме не предупреждал? Это не семья, а шиноби Тани, которые приняли их облик с помощью техники превращения, — ответил Тобирама, а Шион удивленно захлопала глазами. — Как только я прибыл в Тани, с гонцами отправил во дворец свою печать для Хирайшина. А затем в несколько заходов перенес семью в безопасное место, оставив вместо них шиноби.

Внезапно стену начало насквозь пробивать мелкими воздушными пулями. Тобирама, Шион и шиноби Тани едва успевали отскакивать в сторону. Скоростной шквал не прекращался, пока всю стену в считанные секунды не изрешетило настолько, что она начала осыпаться на пол.

— Потом все обсудим, сейчас пора действовать, — сказал Тобирама, выходя на несколько шагов вперед.

Лава не лилась, а оставалась как будто в замороженном состоянии, готовая в любой момент уничтожить все на своем пути. Пол под ней и вокруг нее прямо на глазах превращался в пепел. Она удерживалась на этом этаже только за счет чакры Какузу. Он стоял на прежнем месте, продумывая тактику боя против Тобирамы.

— Стихия Воды: Разрывная Волна Воды! — выкрикнул Сенджу, сложив печати.

Из его рта в сторону Какузу вырвалась мощная струя воды. Он стал отскакивать в сторону, а Тобирама поворачивал голову в направлении нукенина. На своем пути струя разрезала стены, как будто они были сделаны из масла, а не каменных блоков. Одна из масок открыла рот, и сильным потоком воздуха начало сдувать струю воды в сторону. И в тот же момент лава снова потекла в сторону Сенджу, Кисараги и шиноби Тани.

— На стены! — скомандовал Тобирама, прекратив бессмысленный бой стихиями.

С угрожающим видом Какузу развернулся прямо на них, и маска, с по-прежнему открытым ртом, выпустила колоссальный поток воздуха. Шион в миг придавило к стене. Порыв не прекращался, а наоборот увеличивался. Стены и колонны трещали, потолок сыпался вниз, пол проваливался под тонной лавы. Кисараги едва повернула голову в сторону Тобирамы и остальных, и они так же, как и она, оказались в ловушке. Тобирама медленно, насколько позволяли силы, поднимал руки, чтобы активировать хоть какую-то защитную технику. Шион решила, что не будет отставать от него.