Он сжал ее талию, крепче прижимая девушку к себе.

— Не могу, — выдохнул он ей в губы.

Он отпустил ее челюсть и переложил пятерню на затылок, соприкасаясь с Шион лбами. Она уперлась ладонями ему в грудь и почувствовала такое сильное биение сердца, как будто их там было несколько. Его мышцы были так напряжены, что Шион боялась лишний раз дернуться.

— Я все равно не пойду с тобой, — она покачала головой, и почувствовала, как по его телу пошла мелкая дрожь после ее слов.

Не сдержавшись, Какузу коснулся губами её приоткрытых губ. Он старался действовать мягко, но вся его нежность превращалась в исступленное желание. Мощные удары его сердца доносились до ее ушей, и он зарычал в ответ на ее притворную попытку оттолкнуть его. С прискорбием она призналась себе, что ей нравилось то, как он изнемогает от желания.

Какузу резко отпустил ее, и Шион, открыв глаза, увидела на его лице искреннее страдание. Он медленно облизнул свои губы и вытер их, не сводя с нее взгляд. Пожирал глазами, хотел большего, но отошел на шаг назад.

— Я не позволил бы убить его, если бы оказался рядом тогда, ясно тебе? Твой отец спас меня, когда я был ребенком. И даже не проси рассказывать, почему меня надо было тогда спасать, — произнес Какузу, даже не пытаясь скрыть своей боли при этих словах. Она поняла, что он впервые так откровенен с кем-либо. Слова, которые он никогда не произносил, рвались из него наружу, очищая его от душевных мук. — Вот откуда я знаю его, как сильного шиноби. И да, я сражался тогда против его с Сенджу союзников, но теперь я нукенин и не обязан выполнять ни чьи приказы.

Разочарованно опустив голову, он заскочил в комнату, и ошеломленная Шион ринулась за ним. Шого сидел на полу, уложив голову связанной Сэри к себе на ноги. Он ласково гладил ее по волосам и вскинул голову, когда Какузу появился с Шион.

— Уходим, — пробасил Какузу, и Шого осторожно встал, чтобы Сэри не ударилась головой об пол.

«Я не могу найти Тобираму. Он словно заблокирован где-то», — раздался голос Сэри в голове Шион. — «Задержи их, а я буду пытаться снова найти его».

— Ты не можешь его вытащить отсюда, — твердо произнесла Шион, обращаясь к Какузу. — Он все это затеял!

— Я тоже в этом участвовал, — он повернулся к ней, и Шион увидела его злобный взгляд. Он навис над ней и угрожающим басом продолжил: — Я убивал, разрушал, чтобы взять чужое! И делал это по своей воле! Потому что я свободный человек, и я сам так хотел!

— Ты убийца, — с болью в сердце произнесла Шион. — И ты опасен.

— Да, — он горделиво поднял нос. — И все же ты хочешь меня.

Шион смущенно прикрыла глаза и отвернулась. Отрицать не имело смысла, это была чистая правда, которую понимали они оба.

— А разве эта пташка с нами не идет? — удивленно спросил Шого.

— Нет, — Какузу выплюнул ответ, тоже отворачиваясь от Шион.

Шого подошел к ней ближе, но Шион сделала несколько шагов назад от него.

— О, детка, — он стал плавно кружить возле нее, как акула. — Не расстраивайся. Какузу слишком сложный для тебя человек, советую тебе забыть его. Я сомневаюсь, что хотя бы одна женщина будет способна выдержать его напор. Слишком жаден, слишком требователен. Он заберет всё и поглотит тебя до остатка. Буквально удушит своими чувствами. А я вижу, как ты любишь свободу, пташка, которую он тебе не даст.

Шого тыльной стороной ладони провел по ее щеке. Поморщившись, Шион отбила его руку и залепила ему крепкую пощечину.

— Какая она дерзкая, — радостно сказал Шого, обратившись к Какузу. — Обожаю таких. Как жаль, что ей придется умереть.

Шион вытаращилась на него, а затем на Какузу.

— Он не сказал, да? — хохотнув, Шого обошел Шион со спины и наклонился к ее уху. — Вас обеих придется убить.

Опустив голову, Какузу стоял к Шион спиной, и она могла видеть только испуганный взгляд Сэри. Он не отрицал, и девушка поняла, что это правда.

Шого подсел к Сэри стал гладить ее по голове, говоря при этом:

— Может, ты и не поверишь, но я огорчен. Я был настроен на долгую игру с тобой. Но нехорошо, что вы узнали о моих приключениях в Стране Рек. А мы с Какузу не любим свидетелей.

Шого вернулся за спину к Шион и, скользнул своими руками по ее талии, прижался к ней. Она позволяла ему такое нахальство, потому что в оцепенении пыталась просверлить взглядом затылок Какузу. Она уже видела, с какой легкостью он справлялся с врагами, и знала, что его даже не будет мучить совесть из-за еще парочки убитых: незнакомой ему женщины и той, что ему отказала.

— В твоем доме найдут два трупа. Какой в этом смысл? — процедила Шион.

Он взял ее за подбородок, развернул ее лицо к своему и заговорил притворно-изумленным голосом.

— Вы слышали, какое чудовищное происшествие случилось в нашей Конохе? Нукенин Какузу, сбегая из тюрьмы, убил свою бывшую напарницу-шпионку и ее подругу в доме ее бывшего мужа, а потом скрылся в неизвестном направлении. А хозяин дома в этот момент отдыхал в своей столичной резиденции. Как трагично.

— Заткнись! — прогремел Какузу. Шион и Шого подняли свои глаза, но он обращался не к хозяину дома, а к Сэри, которая пристально глядела на него. Она общалась с ним ментально, и Какузу был явно не в восторге от того, что именно она ему говорила. — Или я убью тебя!

— «Или» не пойдет, друг мой. Тебе в любом случае придется убить их, — Шого оставил Шион в покое и подошел к Какузу. — Иначе весь мой прекрасный план рухнет.

— Ты тоже закрой рот, — рявкнул на него нукенин.

Взгляд Шого мгновенно остекленел. Весь его иронично-саркастичный флер улетучился, и появилась хладнокровная, кровожадная гримаса.

— Я вышел на этих тугоумных мечников, заставил их прикончить настоящую делегацию из Кири, вытащить тебя из тюрьмы… Я надеюсь, от них-то ты хоть избавился?

— Они сражаются с обоими Сенджу, думаю им не жить, — ответил Какузу сквозь зубы.

— Вот и славно, — со озлобленным прищуром сказал Шого. — А теперь избавься от наших пташек. Это не столь обременительное дело.

Какузу медлил. Они с Шого сверлили друг друга взглядами, и оба не желали сдаваться.

— Прискорбно, — Шого с отвращением на лице сделал шаг к своему столу.

Из шкафчика он достал нож для вскрытия писем и, вертя им в руке, подошел к Какузу и свирепым взглядом окинул его.

— Мне всегда было интересно, на что способны люди с идеологией шиноби. Казалось бы, обладатели такой воли и силы духа. Мне смешно, когда я думаю о том, что они считают себя хранителями мира и порядка. Как они, безвольные исполнители, определяют, что можно, а что нельзя? Например, убийства. Они допустимы, но лишь те, которые обоснованы приказом. Забавно, да? Моралисты, — последнее слово он брезгливо выплюнул.

Он отвлекся от Какузу и обошел Шион сзади. Он отодвинул ее волосы, открывая шею, и отогнул ворот водолазки. Взглянув на темный кровоподтек, он присвистнул. Шого прижал нож к яремной вене Шион, и девушка крепко зажмурилась. Какузу не сопротивлялся происходящему и не собирался ее спасать. Он просто смотрел, а она боялась пошевелиться, потому что любым неосторожным движением она может напороться на острие.

— Но только не нукенины, — продолжил Шого, водя ножом по шее Шион. — Вы способны принимать решения, действовать исходя из внутреннего импульса, а не навязанных правил и законов. Чистая воля и следование своим желаниям. И мне любопытно, что ты выберешь сейчас? Когда-то ты сказал, что единственное, что важно для тебя — это деньги. Власть не вечна, люди предают, изменяют, умирают. А деньги — это что-то постоянное. Если наши пташки останутся в живых, мы с тобой, напарник, не сможем развлекаться как прежде…

Удар, резкий хрустящий звук, и Шион почувствовала, как половину ее лица залило горячей кровью. Едва держась на ногах от испуга, она отшатнулась и открыла глаза.

Какузу вытянул на нитях свою руку и, схватив пятерней голову Шого, с легкостью раздавил ее. Тело мужчины с грохотом обрушилось на пол, а Шион жадно хватала воздух ртом. Часть ее лица, шея и плечо были в крови и частичках мозга Шого. Она пыталась смахнуть все это с себя, но руки предательски тряслись, и у нее ничего не получалось. Какузу сорвал шелковую скатерть со стола и подошел к ней. Он принялся заботливо вытирать ее лицо, осторожно взяв девушку за подбородок.