— Что еще за процедура, Хаширама-сама? — спросил старейшина Таки, полноватый круглолицый старик с короткими пальцами.

— Возможно, вы слышали о клане Яманака, — ответил Хаширама и взглядом указал на Иноске. — Они обладают секретными техниками, позволяющими проникать в истинные воспоминания людей. Таким образом, мы сможем добыть необходимую нам информацию, чтобы задержать оставшихся преступников и также приговорить их к казни за содеянные преступления.

— Тогда почему возникает вопрос об этике? — уточнила Акеби.

— Лучше на этот вопрос вам ответит глава клана, Яманака Иноске, — Хаширама жестом передал слово ему.

— Процедура полностью контролируема мною, — начал Иноске. — Но в процессе, пока я ищу необходимые воспоминания, могут проскальзывать и те, что касаются ваших какурезато.

— Другими словами, — заговорил круглолицый старик из Таки, — помимо последних событий вы узнаете все, что было до того, как они стали нукенинами?

— Не обязательно, — нехотя проговорил Иноске. — Но это не исключено.

Старик с отвращением скривил рот и переглянулся со своими.

— Но вы только что сказали, что процедура контролируема.

— Да, но воспоминания человека — это не набор закономерного и логичного повествования. Это не книга, в которой каждая новая глава идет за предыдущей и связывает все воедино. Это хаос, в котором я ищу необходимые сведения.

— Между нашими странами заключен договор о мире, — нахмурившись, Акеби сложила руки на груди. — К тому же Закуро Шики, можно сказать, уже ничего не знает о Кири. Она изменилась с тех пор, как этот предатель гнусно сбежал. Конохе нет смысла специально выискивать в воспоминаниях нукенинов устаревшую информацию о наших какурезато.

Добродушно улыбнувшись, Хаширама почтительно кивнул ей.

— И тем не менее, — старик повернулся к хокаге, — мы не можем позволить кому-то воспользоваться ситуацией.

— Вы считаете, что Хаширама-сан использует полученную информацию и подло нападет на вашу страну? — искренне удивился Тецуро. — Сейчас стоит вопрос не о выискивании информации о вашей какурезато. А о людях, которые все еще в опасности потому, что двое организаторов Кинрэнго все еще на свободе.

— После того, как Какузу смог сбежать из нашей тюрьмы, он выкрал секретную запретную технику, Джионгу, и уничтожил высшее руководство Таки. Эта техника крайне разрушительна. И мы не можем допустить, чтобы кто-либо еще узнал ее секрет.

— Откуда вы знаете, что он уже не рассказал о ней никому? — спросил Тецуро.

— Более алчного и жадного человека я не знаю, — продолжил старик. — Какузу ни за что не стал бы ни с кем делиться сокровенным, и вообще…

Старик из Таки продолжил приводить свои несущественные аргументы, а Тобирама чувствовал, как закипает. Он все больше склонялся к тому, что нападение Какузу на Хашираму несколько лет назад все же имело какое-то тайное дно, которое старейшина во что бы то ни стало хотел скрыть.

— …и может, на самом деле, все это затеивается ради того, чтобы заполучить Джионгу…

Тобирама хлопнул ладонью по столу и, повернув голову, наклонился вперед, чтобы взглядом проткнуть болтливого старика.

— По-вашему, Коноха так ничтожна, что будет использовать подобные методы? — возмутился он.

— По-моему, вы переходите границы… — старик сдвинул брови, и глубокие морщины на лице стали еще больше заметны.

— Наверное, это была плохая идея сразу затевать собрание, когда вы даже не успели отдохнуть после долгой дороги, — разочаровано покачал головой Хаширама. — Предлагаю вам вот что. Давайте перенесем эту встречу на вечер. Как вам такая идея? Мы обдумаем всё, что здесь было озвучено, и решим, каким способом сможем добиться выхода этой ситуации, чтобы он удовлетворял всех.

— Мы готовы подписать оба согласия. И на изъятие воспоминаний, и на казнь, — кивнула Акеби. — А также мы бы хотели получить Кубикирибочо.

— Мой ассистент к обеду подготовит вам все и пригласит в мой кабинет для подписания, — Хаширама с улыбкой слегка поклонился ей в знак уважения. - И после вам выдадут его имущество, в том числе и меч.

Акеби ответила тем же и со своими напарниками встала из-за стола. Все еще недовольные и озадаченные представители Таки вышли за дверь, а вслед за ними и мечники. Тецуро вежливо попрощался с оставшимися и, как и другие гости, покинул зал.

— Это было ожидаемо, — Иноске сложил руки на груди.

— Он не хочет, чтобы мы узнали правду о нападении Какузу на Хашираму, — произнес Тобирама.

— Что?

— Да, это было некоторое время назад, еще до того, как он стал нукенином, — подтвердил Хаширама, снимая свою шляпу и кладя ее на стол. — Как только он стал отказываться от согласия на процедуру, я подумал, что те слухи могли быть правдой. По официальной версии, Какузу напал по собственному решению. Но слухи говорили, что на самом деле в этом было замешано руководство Таки. Какузу проиграл, а они не хотели начинать войну, поэтому всю ответственность спихнуло на него.

— А потом он смог выбраться из тюрьмы, — закончил Тобирама, — и убил их за это.

— Хаширама-сан, — Иноске внимательно посмотрел на него. — Другого способа выяснить, где оставшийся член Кинрэнго, нет. Какузу скорее умрет в пытках, чем сознается, поэтому я предлагаю… Эти старикашки из Таки даже не узнают, что я исследовал его воспоминания, а вопрос о его казни их даже не заботит.

— Иноске, я благодарен за твою преданность, но поступаться своими принципами я не стану. Мы найдем другой способ отыскать напарника Какузу. Его следы ведут в страну Дождя, хотя бы это мы знаем.

— Команда Хьюга Шинты уже проверила все, заходили в ту гостинцу и взяли список всех постояльцев, которые жили в тот день, в который Шион и Какузу были там, — сказал Тобирама. — Они проверили всех людей из того списка, но связать Какузу с ними не вышло.

— Мы провозимся с этим делом намного дольше, чем могли бы, — с недовольством в голосе произнес Иноске.

Хаширама изо всех сил строго посмотрел на обоих.

— Я ответил уже! Мы не станем в угоду собственному удобству поступаться принципами! Пусть команды ищут этого преступника так, словно клан Яманака не обладает этими техниками. Все!

Тобирама видел мир не таким, каким его воспринимал Хаширама. И от того часто спорил и противоречил ему, и считал, что именно его взгляды позволят брату шире смотреть на все. Но в этот момент, когда Хаширама был так строг и непреклонен, Тобирама ни сказал ни слова. Сейчас непробиваемое природное упрямство Сенджу не позволит хокаге принять веские доводы.

После нескольких минут молчания, Иноске попрощался с обоими до вечера и вышел из зала заседания. В тот же миг Хаширама снял маску суровости и повернулся к Тобираме с недоумевающим выражением лица.

— Так о чем ты думал? — спросил он с явной нетерпеливостью в тоне.

— Может, дождешься, пока Иноске хотя бы от двери отойдет подальше?!

Не прождав и десяти секунд, Хаширама слегка развел руки в стороны, показывая, что требует ответа на свой вопрос.

— Честно говоря, я сам не знаю, о чем я думал, Хаши, — Тобирама прикрыл глаза ладонью и покачал головой. — Но все произошло так быстро, что я даже не могу сказать, в какой момент я понял, что назад дороги нет.

— Я догадывался, что что-то происходит, — он покачал головой. — Мне все понятно, она умная, красивая женщина. Но Тоби…

— Я знаю, — не желая выслушивать нотации, прервал брата Тобирама, выставив ладонь в его сторону. Он и так все понимал. — И после ее развода легче не стало. Курокава забрал своего сына, и Сэри теперь… Не находит себе места.

— Потому что это его сын, — кивнул Хаширама. — Его наследник. А Сэри-сан сможет родить еще.

— Ты же понимаешь, что это аморальный человек.

— Вас двоих тоже не назовешь праведниками, — хмыкнул Хаширама. — Вот Сэри-сан… Даже не представляю, как общество примет ее после этого адюльтера.

— После знакомства мы не планировали никаких отношений. Все сложилось очень спонтанно…