Она провела поверхностное сканирование жизненных показателей. Пришедший отчёт фиксировал всплеск энергии и подтверждал жизнеспособность соланианки, вот только Ноубл бледнела совершенно не по-живому. Её губы синели, сосуды на шее и руках проступали, наливаясь тёмным и… золотым, переходящим в рыжий. Повелитель времени удивлённо провела по её щеке, коснулась шеи и почувствовала тепло. И вдруг бледнота стала пропадать, щёки тронул румянец, губы заалели, а вот то самое золото перекинулось на руки Повелителя времени.

Пилот скривилась от боли, пронзившей пальцы и ладони. В страхе Изобретатель поднялась и попятилась от Ноубл, осматривая собственные ладони. Золотое свечение впиталось в кожу. И от этого стало ещё страшнее.

— Органика! Ненавижу органику! — шикнула Повелитель времени, встряхнув руками, и резко замерла.

Вокруг стало слишком тихо: более никто не переговаривался и казалось, даже системы гудели на порядок тише. Изобретатель, сжав руки в кулаки, медленно развернулась. Внимание спутников Доктора, его самого, Давроса и офицеров приковалось к Повелителю времени, и последняя была готова поклясться, что заметила ухмылку на лице каледа.

— Ох, нет, нет, нет! — она дёрнула в сторону ТАРДИС и тут же затормозила.

Ещё одно энергетическое поле очертило круг, беря в плен Повелителя времени и отрезая пути к отступлению. Разглядывая жёлтые переливы барьера, Изобретатель тяжело вздохнула и всплеснула руками:

— Да чтоб тебя!

«Идиотка», — протянула она и снова развернулась, продолжая обзываться не самыми лицеприятными словами. Её взгляд зацепился за мета-кризиса, а после Изобретатель увидела настоящего Доктора.

Он выглядел… Изобретатель осеклась. Конечно, внешность была такая же, как у мета-кризиса, и скорее это мета-кризис имел внешность Доктора, но вот было в нём что-то необычное и удивительное. Такое, что цепляло и побуждало внутри довериться. А ещё он носил тот самый полосатый костюм, в котором был тогда в Кардиффе. Хотя, судя по удивлению и шоку на лице Доктора, ещё будет носить. Повелитель времени тяжело вздохнула: «Дыши. Ради всех Богов, дыши», — шептала про себя Изобретатель, искренне радуясь, что энергетическое поле не пропускало телепатические волны.

Ей стоило огромных усилий отвести взгляд от Доктора, вот только следующее увиденное лицо вызвало куда большую дрожь. Роуз Тайлер, Мать — а в этом сегменте времени ещё нет — стояла за следующим барьером. Лицо не затронули морщины, пухлые губы были подведены светло-розовой помадой, от которой она откажется в будущем, а карие глаза сохранили теплоту, пускай сейчас они и полнились испугом и непониманием.

Дрожь начала бить сильней, отчего Повелитель времени сложила руки на груди, и пальцами вцепилась в плечи, признаваясь: больше всего на свете ей, Еве Тайлер, хотелось подойти и обнять мать, почувствовать родной запах, ощутить ответные крепкие объятия и услышать тёплые наставления.

Заметив, как Роуз нахмурилась, Изобретатель напомнила себе: «Ты не часть этого времени». Она повторяла это снова и снова, но всё не могла заставить себя отвернуться.

— Я и не сомневался, что ты выжила, — нарушил молчание Даврос.

— Поверь, уж лучше бы я умерла, — огрызнулась Изобретатель.

Калед всё-таки улыбался. Его протез отбивал четырёхкратный ритм по корпусу, но не в той последовательности стука, что иногда звучал в сознании. Повелитель времени повернулась к Давросу, который продолжал:

— Дети Времени, собранные в единой точке Измерений. Всё так, как и предсказывал Каан.

Доктор посмотрел на Давроса, после на безумное существо, заключённое в покорёженный корпус далека, и, наконец, на мета-кризиса. Гибрид развёл руками и, пожав плечами, заговорил:

— А да. У нас ещё один Повелитель времени.

«О нет», — всё внутри похолодело.

— Да помолчи! — вспыхнула Изобретатель. — Больше шестисот путешествий, а за полчаса с тобой единственное, что я чувствую — это праведный гнев и желание выкинуть тебя в рифт, гибридёныш! — она сознательно пошла на ложь.

— Эй! Геноцида не случилось, так договаривайся!

— И договариваюсь!

— Оно и видно!

— Замолчали! — прикрикнул на обоих Доктор.

Мета-кризис и Изобретатель мигом посмотрели на Повелителя времени, который умудрился в значительно малом помещении вскинуть руки. Доктор осмотрел обоих, задержал взгляд на пилоте чуть дольше и произнёс:

— Твоё имя.

«Не начинай», — шикнула про себя Повелитель времени.

— И не подумаю говорить, Доктор.

— Изобретатель, — в голосе Давроса промелькнуло ехидство.

Пилот дрогнула и чертыхнулась, замечая, как по лицу Доктора пробежала тень, что ожесточила его. Глаза наполнились ещё большим удивлением и… страхом. Изобретатель сипло вздохнула, качнув головой.

— Изобретатель? — голос Доктора дрожал.

— Не важно, — шепнула Повелитель времени.

Она упёрла руки в бока, тяжело выдохнула и посмотрела себе под ноги. Всё внутри то холодело от ужаса, то разгоралось от желания разнести этот дряхлый планетоид на куски, то начинало душиться чувством вины. «Нельзя так оставлять, — Изобретатель в панике осмотрела энергетическое поле. — Если я так и буду стоять на месте, то будет хуже», — она ухватилась за эту мысль, как за спасательный круг, и сняла с пояса панель.

— К чему стесняться сейчас своих имён? — о Даврос пребывал в предельно довольном расположении духа, упиваясь эмоциями двух Повелителей времени. — Когда до уничтожения Вселенной остались считанные секунды периода…

В подтверждение его слов системы корабля начали отсчёт до следующего запуска бомбы реальности. Изобретатель не ответила. Она продолжала искать среди взломанных параметров управления те, что отвечали за энергетические захваты, и повторять про себя: «Он не должен знать. Доктор не должен знать».

Меж тем сознание начало полниться шёпотом чужого эха, которое принуждало всё-таки отыскать способы договориться с далеками. Изобретатель скривилась, обращаясь к остаточной энергии Повелителя времени: «Посмотри на Каана! Он прошёл через ужасы Войн дважды, увидел Воронку Времени, обезумел, но всё равно сохранил верность далекам, так почему ты надеешься, что остальные — куда более мелочные — прислушаются к моим или твоим словам?» Профессор не сдавался, более того, проявил поразительное упорство, отчего руки переставали слушаться пилота.

— Что ты натворил в очередной раз? — голос Доктора выбил её из концентрации окончательно.

«Что?» — шепнула Изобретатель про себя и посмотрела на Доктора в растерянности.

И тут отсчёт, разносящийся по капитанскому мостику, оборвался. От внезапно наступившей тишины Повелитель времени вздрогнула. Она осмотрелась и заметила, что у систем управления капитанским мостиком стояла Донна — излучающая невидимый для спутников свет, она широко улыбалась, а её глаза горели знакомым золотом.

— Возможно при помощи обратного внутреннего цикла. И эта кнопочка здесь! — в голосе спутницы не осталось страха, только веселье и уверенность.

— Самая важная женщина во Вселенной, — Изобретатель улыбнулась и посмотрела на панель: на боковых экранах отчёт фиксировал повсеместное изменение параметров планетоида, но главное — отключение подачи энергии в бомбу реальности, чего не удалось сделать даже её ТАРДИС.

— Доктор Донна! Двусторонний биологический мета-кризис! — Доктор хохотнул, и его смех отрезвил Изобретателя.

Она осмотрела энергетические захваты, которые постепенно бледнели — вероятно, Ноубл запустила программу их отключения. «Нет, нет, нет!» — Изобретатель нахмурилась, увидев Доктора. Она закрыла протоколы управления полем и в спешке стала искать иные, связанные с магнетроном. На этот раз на поиск искомого пилот затратила несколько меньше времени.

ТТ-капсула помогла зафиксировать новые параметры перемещения на Земле, конкретно на городе Кардифф. Изобретатель подняла голову и столкнулась взглядом с Доктором. Повелитель времени посмотрел на неё, на панель в её руках, и всё понял.

«Поздно», — пилот сглотнула и запустила маршрут телепортации. Одна за другой энергетические камеры начали пустеть. Ноги не удержали Повелителя времени — она начала падать, но её успели подхватить. Изобретатель выпустила панель и ухватилась руками за синие плечи…