Вот я слышу своё имя, иду вперёд. Маркус протягивает мне нож. Я смотрю ему в глаза и принимаю его. Поворачиваюсь к чашам. Я держу нож в правой руке и касаюсь лезвием ладони. Стиснув зубы, я веду лезвие вниз. Прижимаю обе руки к груди и, содрогаясь, выдыхаю. Я открываю глаза и вытягиваю руку.

Кровь шипит на углях.

========== Глава 3. Полёт. ==========

Один выбор может изменить тебя.

Я опускаю глаза и встаю за рождёнными в Бесстрашии неофитами, которые решили вернуться в собственную фракцию. Когда последний восемнадцатилетний делает свой выбор, наступает пора уходить.

Бесстрашные покидают зал первыми. Я иду мимо мужчин и женщин своей бывшей фракции и не свожу глаз с чужого затылка.

Но я должна увидеть родителей ещё раз. Я оборачиваюсь через плечо в последний момент перед тем, как пройти мимо них, и немедленно жалею об этом. Взгляд отца обвинительно впивается в меня. Рядом с ним мама с абсолютно пустыми глазами.

Сзади напирают люди, как будто гонят прочь от семьи. Я бросаю взгляд на парня слева, который был эрудитом, а теперь бледен и тревожен больше меня. Я всё время потратила на мечтания об этой фракции, а теперь и близко не представляю, что меня там ожидает.

Толпа бесстрашных ведёт нас к лестнице вместо лифтов. Затем все пускаются бегом. Вокруг раздается уханье, возгласы и смех, и десятки ног топают в нестройном ритме.

- Что за чертовщина тут творится?, - кричит парень рядом со мной.

Он из Эрудиции.

Я лишь пожимаю плечами и продолжаю бежать. Бесстрашные вываливаются на улицу, преграждая дорогу автобусу, и я прибавляю ходу, чтобы догнать хвост толпы. Несмотря на всю эту суету, в моём животе приятно тянет от восторга. Я начинаю чувствовать боль в мышцах, но эта боль была приятной. Когда мы поворачиваем за угол, слышу знакомый звук. Гудок паровоза.

- Только не это, - бормочет эрудит, - Мы должны запрыгнуть на эту штуковину?

- Скорее всего, - отвечаю я.

Возможно всё таки хорошо, что я так часто наблюдала за прибытием бесстрашных в школу.

Толпа вытягивается в длинную очередь. Поезд скользит к нам по стальным рельсам, его фонарь мигает, гудок ревёт. Двери всех вагонов открыты в ожидании бесстрашных, и они грузятся группа за группой, пока не остаются одни неофиты. Неофиты, рождённые в Бесстрашии, давно привыкли это делать, так что через мгновение остаются только переходники. Мы пару секунд бежим рядом с вагоном и затем бросаемся в бок. Я не такая высокая и сильная, как некоторые, и потому не могу подтянуться. Я цепляюсь за ручку рядом с дверью, ударяясь плечом о вагон. Руки дрожат, и вдруг незнакомая мне искренняя хватает меня и затаскивает внутрь. Задыхаясь, я благодарю её.

Я слышу крики и оборачиваюсь. Эрудит, бежавший рядом со мной, вовсю пытается догнать поезд. Девушка из его фракции протягивает ему руку, но он слишком отстал. Когда мы уезжаем, парень падает на колени рядом с рельсами и обхватывает голову руками. Мне становится не по себе. Он только что провалил инициацию в Бесстрашие. Теперь он бесфракционник.

- Всё в порядке?, - спрашивает искренняя, которая мне помогла.

Я киваю.

- Меня зовут Кристина.

- Лили.

- Ты знаешь, куда мы едем?

Ей приходится перекрикивать ветер, который задувает через открытые двери всё сильнее с каждой секундой. Поезд набирает скорость.

- Наверное, мы едем в их штаб-квартиру, но я не знаю, где это.

- А разве кто-нибудь знает? Можно подумать, они выскакивают из дыр в земле.

Порыв ветра проносится по вагону, и переходники валятся друг на друга, сбитые с ног. Я наблюдаю, как Кристина смеётся, хотя ничего не слышу, и тоже растягиваю губы в улыбке.

- Они спрыгивают!

Я поднимаю голову и подаюсь вперёд. В последние несколько минут скорость замедлилась, и я вижу, как бесстрашные из передних вагонов выпрыгивают из поезда на крышу.

- Нам тоже придётся спрыгнуть, - говорит незнакомая мне искренняя.

- Замечательно, - отвечает парень с её фракции, - чего уж разумнее, Молли. Спрыгнуть с поезда на крышу.

- На это мы и подписались, Питер.

- Ну и пусть, а я не буду, - произносит отречённый с блестящими от слёз щеками.

Он единственный переходник из Отречения, также как и я единственная здесь с фракции Дружелюбия.

- Ты должен, - говорит Кристина, - или провалишь инициацию. Ну же, всё будет хорошо.

- Нет, не будет! Я лучше буду изгоем, чем мертвецом!

Я с ним абсолютно не согласна. Я лучше буду мертвой, чем опустошённой, как бесфракционники.

Кристина протягивает мне руку.

- Возьми.

Я поднимаю бровь, собираясь сказать, что мне не нужна помощь, но она добавляет:

- Я просто не смогу, если меня кто-нибудь не потащит.

Я беру её за руку, и мы встаём на край вагона. Когда он пролетает мимо крыши, я считаю:

- Раз. Два. Три!

Мгновение невесомости, и мои ступни врезаются в твёрдую землю, а голени пронзает боль. Из-за жёсткого приземления я растягиваюсь на крыше, прижатая щекой к гравию. Я выпускаю руку Кристины. Она смеётся.

- Это было забавно.

Я тоже начинаю смеяться. Мы сделали это.

Все неофиты-переходники, кроме того отречённого, оказались на крыше, с тем или иным успехом. Искренняя по имени Молли морщится и держится за лодыжку, а Питер гордо улыбается. Должно быть, приземлился на ноги. Затем я слышу вопль и поворачиваю голову в поисках источника звука. Бесстрашная стоит на краю крыши, смотрит вниз и ревёт. Парень с её фракции обнимает её сзади, чтобы та не упала.

- Рита, - повторяет он, - Рита, успокойся.

Я встаю и выглядываю за край. На мостовой под нами лежит тело. Девушка с руками и ногами, изогнутыми под неестественными углами, её волосы веером раскинулись вокруг головы. У меня сосёт под ложечкой, и я перевожу взгляд на рельсы. Не все справились. Даже сами уроженцы этой фракции не в безопасности.

Рита падает на колени, всхлипывая. Я отворачиваюсь. Чем больше я буду смотреть на неё, тем вероятнее что расплачусь сама. Я говорю себе как можно строже, что здесь так заведено. Мы совершаем опасные поступки, и люди умирают. Люди умирают, и мы совершаем следующий опасный поступок. Чем скорее я усвою этот урок, тем больше у меня шансов пережить инициацию.

Я говорю себе, что досчитаю до трёх, а когда закончу, продолжу свой путь. «Раз». Я представляю тело девушки на мостовой и содрогаюсь. «Два». Я слышу всхлипы Риты и неразборчивые утешения парня за её спиной. «Три». Сжав губы, я отхожу от Риты и края крыши.

- Тихо все! Меня зовут Эрик! Я один из лидеров этой фракции!, - кричит довольно молодой мужчина на дальней стороне крыши.

Он стоит на бортике крыши, как будто на тротуаре.

Как будто никто только что не разбился насмерть.

- Несколькими этажами ниже вход в наш лагерь. Если вы не сможете собраться с духом и спрыгнуть, то вы убожества, которым тут не место.

- Вы хотите, чтобы мы спрыгнули с этого бортика?, - уточняет эрудитка.

- Да. Какие-то проблемы?

Похоже, происходящее забавляет Эрика. Несмотря на то, что парень достаточно далеко, я всеми клеточками своего тела ощущаю его презрительный взгляд. Взгляд, как будто мы дерьмо под его подошвой.

- Там внизу вода или что-нибудь в этом роде?, - спрашивает один из неофитов.

- Вот спрыгните и узнаете.

Я оглядываюсь. Никто особенно не рвётся прыгать с крыши. Все смотрят куда угодно, только не на лидера. Кто-то изучает свои царапины или смахивает камешки с одежды. Я кошусь на Питера. Он ковыряет ноготь. Старается вести себя небрежно.

Я гордая. Когда-нибудь это не доведёт меня до добра, но сегодня придаёт храбрости. Я иду к бортику и слышу смешки за спиной.

Эрик отходит в сторону, освобождая мне путь. Теперь у меня появилась возможность хорошо разглядеть его. Тёмно-русые волосы, сбритые по бокам, достаточно жёсткие черты лица, пирсинг в виде двух бусинок над правой бровью и серые глаза с холодным взглядом, шея и мускулистые руки покрыты татуировками. Начинаю думать о том, что он достаточно красив, но вовремя отгоняю ненужные мысли. Скорее всего это сказывается полученный стресс.