Танисса была сказочна рада избавиться от старого тирана. Теперь власть была в руках Гримвинда, а он уже давно был в её собственных руках.

Интермедия 1

Сознание пробуждалось быстрее чем тело. Девушка ещё не могла пошевелить и пальцем, но уже пыталась понять где она находится.

Она сидела, прислоненная к холодному камню, а все её тело болело от неудобной позы. Постепенно она возвращала контроль над собой, сначала пальцы, затем конечности оживали.

Она попыталась сглотнуть слюну, чтобы осушить пересохшее горло и почувствовала как нечто в нём задергалось в ответ на движение оживших мышц, уходя глубже в недра пищевода.

Девушка попыталась встать и поняла что её что-то удерживает на месте. С заметным усилием её левая другая рука оторвалась от камня и девушка поняла, что всё это время она была прикована к нему толстым слоем мха, застывшего гноя и копошащихся насекомых.

Эта картина шокировала бы других людей, но одеревеневшее сознание всё ещё не до конца осознавало своё положение.

Окончательно оторвавшись от камня, она огляделась. Когда-то это место явно было жилым помещением. Зал уходил на несколько десятков метров вперед, а потолок был достаточно высок, чтобы она не могла дотянуться до него даже в прыжке. То что она приняла за камень оказалось каменным троном больших размеров. Когда-то его накрывала шкура, но сейчас от нее осталась лишь труха.

Девушка направилась к единственному выходу из зала. Сначала пошатываясь, но вскоре ее шаг становился все тверже и осторожней. Кости, что слоем покрывали пол, хрустели под ее ногами, когда тяжелые, латные сабатоны прокладывали через них путь.

У двери ее взгляд зацепился за вещь, которая была чужда этому месту. Все здесь было разрушено, осквернено местностью что когда-то захватило ее. На девушке была надета плотная бригантина, латные поножи, рукавицы и тяжелый закрытый шлем, но как и все вокруг они были изъедены временем и служили домом для бессчетного роя насекомых, что даже сейчас двигались по ней.

Но предмет, что стоял прислоненный к двери, был так же чист как и в день когда его выковали и зачаровали. Матовый ксифос. Ее меч все еще был там, где она его оставила и выглядел так, словно это было только что.

Все еще нетвердой рукой она схватилась за рукоять и убрала его в полусгнившие ножны, после чего что было мочи надавила на закрытые двери, открывая себе дверь наружу.

Мертвые земли. Их не было здесь, когда она пришла сюда, но это было очевидно. Заброшенный тейг, где она нашла приют после прошлых событий, ныне превратился в обитель порчи, как и все города, что неизбежно сдавались при наступлении мертвых земель.

Не скрываясь и без тени сомнения девушка пошла по древней дороге. Ее мрачную уверенность в своей безопасности можно списать на разум, все еще не очнувшийся от долгого сна или на божью волю, однако она не думала об этом, просто идя вперед по поселению.

Почему-то, она прекрасно знала куда ей нужно держать путь.

***

Люди воспринимают мертвые земли как измененное, проклятое место. Они видят чудовищ что лезут из страха людского и их ограниченный разум не способен осознать происходящее перед ними как результат безумного, но холодного сознания.

Порождения ужаса, которые рождаются во сне мертвого бога и находят физическое воплощение в мире смертных.

Мертвые земли не оскверняют живых, отнюдь. Ни одно живое существо не останется в землях над которыми нависла тень. И ни одна душа не посмеет проникнуть внутрь.

Оскверненные животные. Океаны личинок и прочих насекомых что встречают людей рискнувших сократить путь пройдя по мертвым землям есть не более чем потаенные ужасы, поднятые из глубины разума людей.

И они способны меняться.

Девушка шла по снегу, оставляя глубокие следы. Она не замедлялась. Не искала пищу или воды.

Вскоре она шла уже не одна, но во главе. Ужасы мертвых земель. Тысячи их. Столь привычные оскверненные звери, что при приближении к ней начали меняться.

С тошнотворным звуком ломающихся костей и рвущейся плоти. Они вопили от боли или наслаждения, когда мех сменялся на порочный союз костей и плоти.

Когда на горизонте появился город, ужасы выстроились в когорты и продолжили свой марш, но уже в тишине.

Те пытались защититься. Воины с душами волков и медведей что встали перед вратами, ощетинившись стеной копий и щитов.

Столь же храбры они были сколь тщетны их попытки защититься.

Ворвавшись в город чудовища устроили резню. Тысячи их наводнили город и каждый из них был абсурдней и ужасней предыдущего.

Перекрученные тела. Сломленные души. Херувим, что слишком прекрасен для дел что творит своими руками.

И в ядре всего этого безмолвно стояли когорты измененных Первой.

Хитин в бледной пародии на зачарованный метал. Костяные клинки вместо освященного металла. Невидящие глаза что смотрят сквозь жалкую пародию на храмовничий шлем.

Они смаковали отчаянье что омывало их словно волной. Гнев и жажда терзали их примитивные рассудки, слишком простые чтобы мыслить. И каждый из них был словно цепями скован стальной дисциплиной.

Ни один из них не сделает ни шагу если на то не будет воли Первой.

Однако она лишь наблюдает.

Пока что.

Глава 2

Очередной день в Орнове начался с подготовки нового плана Таниссы.

Она сидела в своих покоях рядом с Гримвиндом и рассказывала ему свою задумку.

- Мы, - начала она, - должны организовать самую настоящую войну. Но не такую жалкую битву между кланами. Нет, нам нужно настоящее побоище, которое сильно ударит по рядам этих вонючих северян.

- Хм, - призадумался Гримвинд, - И как мы это устроим?

- Нужно сплотить всех этих полоумных ярлов и отправить большую армию на юг. Пусть государство Мератуг примет на себя первый удар.

- А как мы заставим их биться вместе? Не порознь - клан отдельно от клана, а плечём к плечу как одно войско.

- Мы просто захватим их. Ты можешь одолеть любого человека, а кроме ярлов биться с кем-то ещё не придётся. Может, конечно, нам потребуется организовать пару нападений на соседей, но в конечном счёте наши владения станут настолько большими, что прочие вольные кланы сами начнут проситься к нам под бок.

Танисса встала с кровати и, подойдя к небольшому столу, налила в две больших дубовых кружки эля, одну из которых она дала Гримвинду.

- Когда и этот план мы претворим в жизнь. Драконы севера наконец избавятся от гнёта людей, и тогда наши сородичи наконец смогут начать восстанавливать популяцию. Перед тем как умереть от старости, я хочу чтобы мои потомки получили назад утраченное.

- Во истину, госпожа, в отличие от вашего отца, вы действительно заботитесь о нашем роде.

- Никогда не упоминай при мне моего отца! Лохар отвернулся от меня. Он забрал мою силу, моё прошлое и моё будущее. Это чудовище обошлось со мной как с каким-то жалким слизнем. Я всё ещё не могу поверить в то, как несправедливо он наказал меня.

- Вы ещё засияете, моя госпожа, и вернёте свой прежний облик.

- Надеюсь на это…

Через неделю по всему Кальдйорду медленно поползли тревожные слухи. Все от фермеров до рыболовов и охотников перешёптывались о мёртвых землях, которые каким-то образом преодолели горный хребет, отделяющий Кальдйорд от осталной части Аониса. Они говорили о том, что орды чудовищ медленно приближаются с востока и никто толком не может дать им отпор.

Среди населения Орнова поднялась волна негодования, но Таниссу это известие только позабавило.

Она прекрасно знала, кто может стоять за всем этим и даже какая причина могла быть для этого. Но в любом случае, это было ей только на руку. Под угрозой всеобщей гибели у племён будет больше мотивации к объединению. А если учесть тот факт, что мёртвые земли могли начать двигаться и в сторону других территорий, то южных королевствам придётся нелегко, ведь им потребуется защищать свои города от скальдов, а границы от полчищ монстров.