— Разумеется, ваше величество. Чем я могу быть полезен?

— Вам известно, что это за кольцо, Лан? — Йеланд поднес к лицу парня руку, на которой было не меньше четырех колец. Не дав собеседнику ответить, король продолжал. — Это фамильная драгоценность моей семьи. Этот рубин принадлежал еще Дренлелору — основателю династии Ильдов.

Таскилл стоял и почтительно слушал монарха, не перебивая, хоть и не мог понять, какое отношение знаменитое кольцо может иметь лично к нему и зачем его величество все это рассказывает. Король меж тем продолжал.

— Я не знаю, что ждет меня, когда дайрийцы войдут во дворец. Какую участь уготовил Малтэйр нам с братом и стоит ли рассчитывать на его милосердие. Но, как бы там не повернулось, я не хочу, чтобы кольцо Ильдов, которое, по легенде, таит в себе удивительную силу, оказалось в руках врага. Вам известно, что в жилах Малтэйра течет кровь Ильдов? Дайр — тот самый, из-за которого великий Элар раскололся на две части, этот безумец, виновник всех наших бед — был справедливо наказан за свои деяния еще при жизни. У него не было сыновей, которым можно было передать престол, только дочь…

Историю страны, в отличие от истории таинственного кольца, Лан знал неплохо, а потому не нуждался в пересказах. Отсутствие наследника мужского пола у Дайра Ильда было общеизвестным фактом, зато его дочка стоила десятка сыновей. Королеву Теору, сильную и мудрую, помнят и по сей день, даже один из зимних месяцев назван в ее честь. Однако возражать Йеланду Таскилл не стал, дабы не проявлять непочтительность.

— Теора Ильд, выйдя замуж за полководца Малтэйра, взяла его фамилию, хотя король, ее отец, мог бы настоять на обратном. С тех пор Ильды правят лишь в Эларе, но в потомках Теоры и Малтэйра, увы, не меньше крови Дренлелора, чем во мне или в Нейри. Вполне возможно, что, захватив Элар, Валтор Малтэйр вспомнит об этом и захочет вернуть себе древнюю фамилию, а заодно и рубин, искони бывший символом нашей семьи. Этого нельзя допустить.

Что ж, логично, подумал про себя Лан. Наконец-то он понял, к чему клонил король, и согласился с тем, что сберечь фамильную реликвию от врагов необходимо и правильно.

— Вы хотите, чтобы я спрятал кольцо? — Таскилл скорее утверждал, чем спрашивал.

— Не совсем, — Йеланд покачал головой. — Я хочу, чтобы вы отдали рубин Лотэссе Линсар.

— Но почему? — не понял Лан. — Вы думаете, что Лотэсса лучше сможет сохранить кольцо, чем я? Но она же больна и вообще…

— Не спорьте со своим королем, эн Таскилл, — голос Йеланда звучал непривычно властно. — Полагаете, что лучше меня знаете, что правильно, а что нет? Я пока еще король, хотя, возможно, ненадолго, и могу отдавать приказания, не отчитываясь в своих решениях.

— Разумеется, ваше величество, — пристыженный парень склонил голову. — Я сделаю, как вы скажете.

— Вот и хорошо, — смягчился Ильд. — Отдайте кольцо Лотэссе. Не надо ей ничего объяснять, скажите лишь, что это мой прощальный дар, который должен напоминать обо мне, — видя, что Таскилл опять хочет что-то возразить, король продолжал. — Я не столь наивен, чтоб полагать, будто по-прежнему буду восседать на престоле или хотя бы жить во дворце. Если меня не казнят, не убьют и не бросят в темницу, то уж сошлют из столицы наверняка. Королем мне больше не быть, Лан, — он вздохнул. — Мой трон займет Валтор Малтэйр. Он будет сидеть в этом кабинете и спать в моей опочивальне. Пусть хоть что-то мое ему не достанется, — с этими словами король снял перстень с руки и протянул парню.

— Вы всегда будете нашим королем, — порывисто воскликнул Лан.

— Нет, мальчик, не буду, — грустно улыбнулся Йеланд. — Может, оно и к лучшему. Я был не очень хорошим королем, я знаю.

— Вы Ильд — наш законный государь, — упорствовал Таскилл. Оспорить последнее утверждение Йеланда у него не хватило духу, поскольку оно полностью соответствовало истине. — Пусть Малтэйр оказался талантливым и удачливым полководцем, но терпеть его на ильдовском троне эларцы не станут! Они… мы вернем вам трон, ваше величество, и дворец, и столицу, и страну. Просто нужно время. Нужно собраться с силами, чтобы дать отпор.

— Дайриец не даст вам времени, — покачал головой король. — И уж тем более он не даст времени мне. Проще всего было бы меня убить. Конечно, это вызовет протест всех цивилизованных держав, но какое Малтэйру до них дело…

— Вам придут на помощь, — Лан сам в это не очень-то верил, но сейчас ему казалось необходимым поддержать монарха, павшего духом.

— Никто мне не поможет, эн Таскилл. Ни венценосные братья, ни подданные, ни даже сверхъестественные силы…

— Ну, на вмешательство последних не стоит и рассчитывать, — Таскилл осторожно вставил реплику.

— Представьте себе, я и до этого дошел, — признался Йеланд. При этом Лан заметил на одной из его ладоней свежий порез, а на манжете капли крови. Полумрак, царящий в кабинете из-за закрытых штор и не зажженных свечей, не позволил увидеть этого раньше.

Король проследил взгляд собеседника и виновато развел руками. Кроме того, почему-то бросил вороватый взгляд на хрустальный бокал с темным вином, стоящий на столе. Что ж, нельзя винить несчастного почти свергнутого монарха за естественное желание заглушить отчаяние. Пусть пьет, если ему так легче. И не Лану Таскиллу его судить.

— Я решился проверить правдивость одной древней легенды, как раз связанной с нашим фамильным кольцом.

Лан против воли испытал любопытство, хотя вообще в такие вещи не верил. Очевидно, заинтересованность собеседника не ускользнула от Йеланда.

— Вам интересно, чем это закончилось, эн Таскилл? — невесело усмехнулся король. — А ничем! Легенда оказалась просто легендой, и хваленый ильдовский рубин, передающийся из поколения в поколение со времен Дренлелора, — всего лишь драгоценный камень без всяких там магических свойств.

— Разве это кольцо было… волшебным? — произнести последнее слово было как-то неловко. Вроде как выходило, что он — Лан — тоже верит во всю эту ерунду.

— Получается, что не было, — его величество развел руками. — Просто принято считать, что если воззвать к дарителю кольца в трудную минуту, то помощь придет. Это, конечно, тайна, но что толку ее хранить, если все оказалось ерундой. Да и вообще, какой теперь-то смысл в семейных тайнах и преданьях? Хотя, надеюсь, эн Таскилл, что наш разговор останется в секрете.

Лан, разумеется, пообещал молчать, и сейчас, выходит, нарушил обещание, подробно рассказав обо всем Торну. Но безопасность Лотэссы была для парня важнее любых принципов.

— А король так и не назвал имени дарителя кольца? — спросил протектор.

— Если бы назвал, я бы назвал его вам, — пожал плечами Таскилл. — Могу я, в свою очередь, спросить, кто угрожает Лотэссе и что вообще происходит?

— Спросить-то вы можете, — лениво и словно задумчиво протянул Торн. — Но я отвечу на ваш вопрос, лишь будучи уверенным, что вы нам не враг и не используете то, что узнаете во зло.

— Я — враг вам! — отчеканил Лан. — Был и останусь. Но если интересы Лотэссы требуют забыть о вражде… на время, я забуду и принесу любые клятвы, кроме разве что присяги на верность.

Лотэсса пыталась читать, она выбрала одну из книг, которые обнаружила у Нейри. Книга была хорошая, однако девушке никак не удавалось сосредоточиться на содержании. Мешало постороннее присутствие. Временами Тэсс незаметно, не поднимая глаз от страницы, поглядывала на Нармин, которая постоянно что-то строчила — то ли делала записи, то ли письма писала. Кроме жрицы, в гостиной то и дело мелькали новые служанки, Тэсса даже не пыталась запоминать их имена. Впрочем, к маменькиной прислуге она проявляла такое же невнимание. Фрейлин еще как-то запоминала, а ради прочих девиц не считала нужным себя утруждать. Своих личных горничных она, конечно, знала, но оставила их в Вэйлтайне, не рассчитывая надолго задерживаться в королевском дворце. А бежать из столицы со свитой еще глупее, чем пытаться прихватить с собой любимого коня.