Лиз, у которой были самые ясные голубые глаза. Лиз, которая всегда так хорошо о нем заботилась. Лиз, о которой он мечтал ночью. Лиз, женщина, которую он жаждал больше, чем кого-либо другого, даже больше собственной жены.

Лиз была подлой змеюкой. Лиз связалась с русскими.

Как давно она работала против него? Как давно она решила продать его? Она сделала это, потому что ненавидела? Потому что не заботилась о стране? Потому что стремилась к власти? Или она ударила его в спину просто ради денег?

Он был гребаным идиотом, пускавшим слюни от ореола ее светлых волос, милого выражения и тела, ради которого он готов был убить.

Отсюда эта поездка в Кэмп-Дэвид. Он намеревался проветрить голову. Выходные с парнями. Только его лучшие друзья и больше никого.

Ну, они и служба безопасности, потому что без них ему можно ходить только в туалет.

Они с Коннором расскажут остальным все, что узнали. Вместе они решат, как поступить с прекрасным предателем, которого он любил много лет.

Нет, он жаждал ее. Это была не любовь. Это не могло быть любовью. Он не заслуживал любви. Власть, деньги и отец, который разражался тирадами и бредил о демонах, — да, это было для него. Но не любовь.

— Машина готова, — объявил Томас, выходя из его комнаты.

Как, черт возьми, он оказался в таком положении? Из-за своих проблем он отрывает друзей от жен. Имел ли он на это право? Имел ли он какое-либо право тащить их вниз вместе со своим тонущим кораблем?

Разве его амбиции уже не нанесли достаточно вреда им всем?

Он посмотрел на телефон и подумал о том, чтобы отменить выходные. Он мог бы запереться в Кэмп-Дэвиде и…

«Я не встречала никого, кто беспокоится об окружающих так, как ты, Зак.»

Он слышал, как тихий южный голосок Лиз дразнит его. Чаще всего именно она спасала его от упаднических настроений. Это она заставляла его вставать по утрам. Это она заставляла его с нетерпением ждать будущего. Он так долго и с нетерпением ждал, когда сможет официально позвать ее на свидание. Он планировал сделать это сразу, когда закончится кампания на выборы на второй срок. Он даже думал о том, как хорошо было бы провести свадьбу в Белом доме… и, может быть, завести ребенка.

Теперь все изменилось. Он сбегал для того, чтобы не убить ее.

Нет, он сбегал, потому что, когда Коннор принес ему уличающие ее доказательства, его первой мыслью было приковать Лиз к кровати и показать ей, что она не может безнаказанно предать его. Он горел желанием связать ее и убедиться, что она точно понимает, кто здесь главный, и что она никогда не сможет снова предать свою страну… или его. Он думал жениться на ней, чтобы каждый вечер напоминать ей, что она служит в угоду президенту — и никого другого — и так будет продолжаться всю оставшуюся жизнь.

Это было бы ужасной ошибкой.

Сейчас она была где-то в Западном Крыле, работала с Тиной, которая думала, что Зак ужасно обращается с ее подругой.

Ему придется сказать Тине, что ей следует осторожнее выбирать людей, которым можно доверять.

Зак схватил мобильный телефон и положил в карман. Может быть, он должен отменить эти выходные, но он не будет. Ему это нужно. И он был обязан друзьям. Они решили сражаться бок о бок с ним. А значит, им надо расставить все фигурки на шахматной доске, прежде чем русские снова сделают шаг. Может быть, они даже нападут первыми.

Он вышел из комнаты, приветственно кивая встречным людям. Он двигался быстро, не желая останавливаться для разговора. Ему нужен был стакан скотча и компания его друзей.

Будут ли они все еще его друзьями, если их наихудшие подозрения насчет его прошлого и происхождения окажутся правдой? Может быть, было глупо волноваться насчет этого, но он беспокоился.

Томас ждал его у лимузина.

— Сегодня я буду вашим водителем, сэр. И, для записи, был рад служить вам. Постарайтесь не слишком пачкать машину кровью.

— Кровью? — Зак покачал головой, заглядывая в открытую дверь лимузина и забираясь внутрь. — О чем ты говоришь?

Но Зак сразу увидел, что на заднем сиденье кто-то был. Свет, идущий от двери, осветил пару дорогих лоферов и дизайнерские брюки. В его лимузине кто-то сидел.

Зака пронзила дрожь:

— Томас?

— Надеюсь, вы меня не уволите, сэр. Но со всем уважением я настаиваю, чтобы вы поговорили с ним. Давно пора.

Значит, Томас тоже участвовал в этом заговоре. Его окружали волки в овечьих шкурах. Они не убьют его, не сегодня. В конце концов, у них были на него планы.

Лучше покончить с этим. Может быть, он наконец все узнает. Информация наверняка поможет ему решить, каким оружием лучше бороться.

Зак забрался в лимузин, сел, а затем повернулся лицом к врагу, все еще сидящему в тени.

Черты лица казались ему до боли знакомыми. Форма носа. Пронзительный цвет глаз.

Но это было невозможно. Так ведь?

— Привет, приятель. Ты хоть представляешь, как хорошо вернуться в цивилизацию? С меня хватит консервированного дерьма, и, как бы я ни старался фантазировать, в этом не было ничего очаровательного. — Мэддокс Кроуфорд наклонился вперед, на его лицо упал свет. Он держал хрустальный бокал, наполненный скотчем, и на его лице была веселая улыбка. Он выглядел немного старше, чем несколько коротких месяцев назад, перед «похоронами». Но он также выглядел абсолютно живым. — Я живу на полуфабрикатах, а дружок Лары Фредди делает это ядовитое пойло действительно ужасным.

Зак моргнул.

— Мэд?

— Во плоти и даже красивее, чем до своей смерти, — Мэд откинулся назад. — У меня было время начать ухаживать за кожей. Тебе это тоже не помешает, приятель. Дерьмово выглядишь. А теперь давай приступим к делу и поговорим о том, кто пытается взять тебя за яйца и разрушить эту страну, потому что вы абсолютно облажались.

Когда машина отъехала от Белого дома, Зак все еще пялился на своего мертвого друга. Он схватил Мэда за руку, чтобы убедиться, что парень настоящий.

— Не могу поверить, что это ты. Где ты, блять, был? Как ты мог позволить нам думать, что ты мертв? Почему, черт возьми…

— Я знаю. Я знаю. Но сейчас все объясню, — заверил Мэд. — Присядь. Это будет нелегко.

В голове Зака закружились невероятные предположения, но он взял скотч и присел, приготовившись слушать. Это будет интересная поездка.

Конец

Notes

[

←1

]

Имеется в виду Капитолийский холм

[

←2

]

Ссылка на книгу «Алая буква» Натаниэля Готорна, в которой женщину, обвиненную в супружеской измене, в наказании приставили к позорному столбу и обязали всю жизнь носить на одежде вышитую алыми нитками букву «А» (сокращение от «адюльтер»)