Это и было их отношениями. Они сталкивались и боролись, пока один из них не отступал или не ломался. И затем они всегда оказывались в постели. Черт возьми, секс после ссоры был для них нормой, и ему было ненавистно признавать, как сильно он его любил.

У него было чувство, что больше ему не доведется его испытать.

— Надеюсь, ты будешь наслаждаться остатком жизни, чертов ты трус. — Она отступила и схватила сумку. — Именно такой ты и есть. У тебя с Заком много общего. Вам обоим нужны женщины, которые не бросят вам вызов. — Она усмехнулась. — Удачи с этим.

Она вышла из комнаты.

Он позволил ей уйти, но его не покидало чувство, что он наблюдает за крушением поезда.

Вот и все. Между ними все кончено.

Ну, между ними все должно было быть кончено, но он выбежал вслед за ней, не имея достаточно сил, чтобы позволить ей уйти.

— Я трус, потому что не хочу провести остаток своей жизни таким образом?

Она не обернулась, пока пересекала лестничную площадку второго этажа и направлялась к лестнице. Она просто подняла руку и показала ему средний палец.

— Ну, ты можешь провести жизнь, целуя задницу Зака. Это то, к чему ты готовился всю жизнь. Бедный Роман слишком боится иметь собственную жизнь, поэтому присосался к Заку.

Она была на полпути крутой лестницы, которая вела на первый этаж, когда он догнал ее. Парень протянул руку, намереваясь остановить ее, потому что все не должно было так кончится. Последнее слово не должно было остаться за ней.

В ту минуту, когда он коснулся ее руки, она обернулась. В ее глазах горел огонь, а на губах застыло проклятие.

И в этот момент она поскользнулась. Ее глаза расширились, когда она начала падать.

Сердце в груди Романа почти остановилось. Он потянулся к ней, отчаянно пытаясь остановить ее падение.

Она носила шелковую блузку. Он не мог за нее ухватиться. Она буквально проскользнула сквозь его пальцы.

Тина покатилась вниз по лестнице, ее тело ударялось о ступени и перила, пока она наконец не приземлилась у подножия лестницы.

Роман бросился к ней, он был настолько ошеломлен, что перестал дышать.

— О боже, Тина. С тобой все в порядке?

Дверь открылась, и внутрь ворвался Зак. За ним по пятам следовал Мэддокс.

— Откуда, черт возьми, этот шум? — спросил Зак, а затем увидел Тину, который морщилась и стонала. — Мне вызвать скорую?

— Да! — закричал Роман, в голове билась единственная мысль — взять Августину на руки. Чтобы убедиться, что она в порядке. Черт, извиниться перед ней и начать этот разговор заново. Потому что они не могут расстаться. В ту же минуту, когда она начала падать, он понял, что отпустить ее было ошибкой. Он представил мир без нее, и это был чертов ад. Ледяной ад. И он не горел желанием в нем жить.

Она права. Он был трусом. Он должен признать это, исправить.

— Не прикасайся ко мне, — выплюнула девушка, со стоном вставая на колени.

— Августина, пожалуйста, позволь мне помочь. — Он должен убедиться, что с ней все в порядке. Она выглядела такой бледной, такой непохожей на себя. Его Тина была бодра и полна жизни. Он забыл, что иногда она может быть хрупкой.

— Я хочу знать, что, черт возьми, происходит, и я хочу знать это прямо сейчас, черт возьми. — Мэддокс, беззаботный бездельник, стоял у подножия лестницы, как защитник Тины, глядя на Романа самым мрачным взглядом, которым он когда-либо видел.

Тина протянула руку.

— Я упала, Мэд. Я зашла кое-что забрать, прежде чем уезжать из города, и повздорила с этим придурком. — Она указала на Романа. — Я слишком быстро поднималась по лестнице и упала. Не смей вызывать скорую. Ничего не пострадало, за исключением гордости. Она порвана в клочья. Так что, если ты уйдешь с дороги, я, пожалуй, пойду.

Мэд тут же подскочил к ней и взял за руку.

— Позволь мне проводить тебя до машины.

— Я уже уходила, — сказала она. — Все в порядке.

Роман не мог позволить ей уйти, пока они не помирится.

— Тина, мы должны поговорить.

— Я не хочу говорить с тобой, Роман. Не сейчас, — ответила она, не оглядываясь. — И если ты попытаешься приблизиться ко мне до того, как я буду готова, то знай, что я могу быть именно такой сукой, как ты и сказал. Я взорву твой мир и буду этим наслаждаться. Так что отвали. И Зак? Мы с Джой состоим в одном сестринском обществе. Она милая, добрая, хорошая, и, если ты сделаешь ей больно, я тебя убью. Я ясно выразилась? Вы, ребята, думаете, что вы братья навсегда. Вы не представляете, на что я способна ради сестры.

Она направилась к выходу.

Когда Роман кинулся за ней, Зак удержал его.

— Не надо. Ты добьешься лишь того, что вы снова начнете ссориться. Ты знаешь ее. Она не бросает слов на ветер. Мэд?

— Я отвезу ее домой и позабочусь о ней. — Мэд взглянул на Романа и нахмурился. — Если ты будешь держаться от нее подальше, то мне не придется звонить Дэксу и говорить, что ты трахнул его сестру. Я знаю, ты думаешь, что она какая-то воинственная богиня, чье влагалище живет отдельно от сердца, но она куда более хрупкая и заботливая, чем ты можешь себе представить.

Роман прошиб хладный пот, когда Мэд вышел, хлопнув дверью.

— Ты знал? — спросил Романа Зак. — Вы оба?

Зак вздохнул и подошел к серванту, где хранился скотч на особый случай. Он быстро налил два стакана.

— Знал ли я, что ты провел с Тиной огромное количество времени, и при этом не только занимались учебой и сплетничали о бывших профессорах? Да уж. Вы никого не обманули. Когда вы вдвоем находитесь в одной комнате, от вас разве что искры не летят.

— Дэкс?

— Абсолютно ничего не подозревает. И ты должен простить Мэда. Он любит Тину. Он потерял с ней девственность, и с тех пор они близки.

Роман поморщился.

Зак ткнул в него пальцем:

— Вот оно. Именно поэтому ты не должен был и пальцем касаться Тины.

Роман взял стакан, стиснув его в руке.

— Что ты имеешь в виду?

После долгого глотка Зак опустился в большое кожаное кресло, которое напоминало трон.

— Ты никогда не смиришься с тем фактом, что у Тины больше опыта, чем у тебя.

— Неправда. — Но, возможно, так и было. Он ненавидел мысль, что она спала с Мэдом. Он ненавидел Зака за то, что тот бросил это прямо ему в лицо. Хотя их связь закончилась много лет назад, это все еще грызло его. А потом еще этот отвратительный слух о ней и Заке… При мысли об этом, его охватила ревность.

— Нет, правда, — не согласился Зак. — И это лицемерие. Но я не думаю, что ты сможешь это преодолеть. Ты злишься на любого, кто посмотрит на нее дважды, а ведь она сексуальная женщина. Если ты не сможешь это принять, то сойдешь с ума. Ко всему прочему Тина умнее тебя. Она смешнее. Она лучший адвокат. Она…

— Не мог бы ты перестать? Знаешь, если ты хочешь, чтобы Тина проводила твою кампанию, я могу передать ей все дела.

— Ты только что подтвердил мои слова. Ты не можешь любить женщину, с которой постоянно соревнуешься. Сядь и прими решение здесь и сейчас. Ты либо бросишься за ней и постараешься построить с ней настоящие отношения, либо тебе придется ее отпустить.

Он точно знал, что ему делать. Зак прав. Он не хотел тратить жизнь на борьбу с женщиной. Или соревнование с ней. В таком случае вся его жизнь превратится в постоянную битву. Он мечтал о политической борьбе, но дома ему был необходим мир. Без этого он бы сошел с ума.

Парень опустился в кресло напротив Зака. Вот так они проводили большинство вечеров — планировали будущее с бокалом скотча в руке.

— Так расскажи мне об этой новой девушке. Не о Джой Я прочитал досье, которое отправил твой отец. Я говорю о ее подруге. — В его сердце зияла дыра, но, возможно, это было лучше, чем постоянно жить как на иголках. Может быть, это скучно, но, по крайней мере, он не будет жить в постоянном смятении. Он мог думать. Он мог дышать.

И он знал, что это делало его слабым. Зак прав.

— Ты уверен? — уточнил друг. — Может, тебе стоит подумать об этом несколько дней? Я могу сходить на свидание с одной только Джой. Скорее всего, она еще одна глупая подражательница Джеки О. И теперь, когда мне известно, что Тина убьет меня, если я ее обижу, я, скорее всего, постараюсь побыстрее смыться с этого свидания.