- Я тебя понимаю. - Напарник знал мой характер: переубедить меня в чём-то трудно. - И в то же время не могу поверить.

  - Здесь всё кристально чистое, Мэл. И люди чистые. Они... они как дети, понимаешь. Здесь добрый мир.

  - Я понял тебя, командир. Значит, это твоё окончательное решение?

  - Да.

  - Не могу привыкнуть к мысли, что возвращаться буду без тебя.

  - Здесь есть будущее, Мэл. - У меня наворачивались слёзы. - Пообещай мне, что они не прознают про этот райский уголок.

  - Обещаю, - грустно, но уверенно ответил Мэл. - Эти засранцы никогда не появятся тут, можешь быть спокоен. Пусть прячутся на своих Багамах... или ищут другое место в космосе...

  - За которое надо будет ещё побороться, - продолжил я, - если там окажутся зелёные и злые человечки, прежде чем уложить свои толстые задницы на лежаки.

  - Верно.

  Мы задержано посмеялись.

  - Модуль я буду поддерживать в рабочем состоянии, рацию буду постоянно заряжать от солнца... Тьфу ты, от их, конечно, звезды. Я не настаиваю, Мэл, но, если что, жду тебя. Если надумаешь, я заберу тебя...

  - Нет, - он наотрез отказался. - Викки, дети... Нет, я не смогу. Я скучаю.

  - Я поэтому и не настаиваю.

  У меня покатились слёзы. Я последний раз разговаривал с землянином.

  - Передавай всем привет, Мэл. Придумай что-нибудь... насчёт моей гибели.

  Мэл вздохнул.

  Мы попрощались, и он улетел.

  Восемь лет назад.

  - Ты вернёшься в свой мир? - она повторила вопрос.

  Я посмотрел на утёс, на летающих над океаном людей.

  - Нет, Оаоу, не вернусь. Я остаюсь здесь.

  Её реакции я не видел: меня заворожил уверенный бреющий полёт одного из смельчаков, который ловко находил потоки горячего воздуха и умело планировал, как бывалый лётчик.

  - Почему ты остаёшься? - Это был и не вопрос и не утверждение. Мне показалось, это её была просьба.

  Возвращаться туда, думал я, где всё давно испорчено аморалью, в этот грязный и суетливый мир, где правят деньги, секс и наркотики, и всем заправляет пара сотен толстосумов, - я не хотел. Земля изживается. Климат меняется, грядёт глобальное потепление. Эти извечные военные конфликты, теракты религиозных фанатиков-сумасшедших - будь они прокляты их же богами, - от которых никому покоя нет ни в прессе, ни на телевидении, ни в жизни; эта политика, полемики, грязь, ложь... Сыт по горло. Ну почему людям неймётся, жить мирно не хочется? Надоело всё до чёртиков: и деньги, и пыль, и города. Нет, делать мне там нечего.

  Если бы знать точно, что вернусь сюда в следующий раз, может и...

  Но я на сто процентов уверен, что Они не возьмут меня с собой. "Свой" рулевой давно ждёт штурвал.

  - Мне нравится твой мир, Оаоу.

  "Пилот", подросток семнадцати лет, размахивая самодельными крыльями из пальмовых листьев, летел в нашу сторону вдоль береговой линии на высоте тридцати футов. Из последних сил он размахивал руками, удерживая себя в воздухе. Я отметил его умение планировать и находить нужные потоки, чтобы как можно дольше продержаться на лету. "Будь в этом мире самолёты, из него получился бы хороший пилот", - подумал я.

  - Мой брат, - закричала Оаоу, - это мой брат, Еия! Э-эй!..

  Мальчишка махнул нам рукой-"крылом" и, потеряв равновесие, завалился набок, и с высоты десяти футов упал в воду недалеко от берега. Вынырнул, засмеялся, счастливый, и поплыл к берегу, оставив намокшие, поломанные "крылья" в воде.

  - Почему он тебе нравится, наш мир? - переспросила она.

  Я посмотрел на утёс. Очередной "лётчик" отделился от толпы, разбежался и прыгнул с обрыва; над его спиной выросло что-то прямоугольное, похожее на парус; ветер наполнил его и раздул, как парашют, притормозив ускорение: пилот плавно полетел, медленно опускаясь к воде.

  "Братья Райт, - подумал я. - Когда-то точно так же всё начиналось".

  Потом повернулся к Оаоу. Предвкушая счастливое будущее, находясь в мире прошлого, я ей ответил, почему хочу остаться:

  - Потому что у вас ещё всё впереди.

   * * *

  Я восьмой год живу здесь. Не жалею, что остался. Нисколько. Живу с Оаоу, у нас четверо красивых детей. Старший весь в меня, с голубыми, земными глазами. Постоянно просит сделать ему самолёт. Будущий лётчик.

  Я много путешествую по материку. Изучил, по моим подсчётам, треть континента. Составляю географическую карту планеты. Везде, где бы я ни был, живут добродушные и мирные люди.

  Единственное, что мне портит настроение, это мысль о том, что сюда могут явиться земные гости. Если Мэл тогда проболтался, то наверняка они, не дождавшись его возвращения, рванут сюда. Прошло почти восемь лет. Весь путь составляет ровно столько же. Если им всё с самого начала известно, то они уже на подлёте к Ельпиде - так я назвал эту планету. А если Мэл вскроется по прилёту, а он наверняка уже приземлился, то в запасе есть ещё восемь лет.

  Теперь живу в ожидании. Успокоюсь, если в течение года никого не будет.