Мадам Роси расплакалась. Она умела аккуратно, с достоинством плакать. Полную волю слезам не давала, гасила набегавшие волны жалости,

еле слышно всхлипывала.

– Учти, мой милый,– сказала она, – первый мужчина занимает у женщины всю ее Вселенную, но со временем у нее появляется желание познать и другие планеты, пролетающие мимо. Мишеля я даже не успела, как следует полюбить. Молодость романтична, я дорисовала то, чего не доставало в Мишеле. После его трагической гибели год не могла успокоиться, мучилась, жизнь казалась мне неинтересной. Но тут мои мысли, чувства занял Рошар, моряк дальнего плавания. Мужественный, отчаянный морской волк сразу

перешел в атаку, взял меня в плен. Ты спросишь, с чего же начинается любовь? С первого взгляда! Взгляды сразу расскажут почти обо всем. Вы смотрите друг на друга, будто притягиваетесь, не можете оторваться, и тут происходит электрический разряд, вспышка, поднимается температура, давление, сердце зашкаливает. Ты не находишь покоя ни днем, ни ночью. Мучения, желание видеть свой объект влюбленности перерастают в галлюцинации. Вы оба становитесь сумасшедшими. А все потому, что изначально наш мир создавался для любви, с любовью. И это земное чувство, данное нам Богом, движет миром. Я думаю, любовь вращает всю Солнечную

систему. Впервые я встретила Рошара в Банке «Вульсон оф Вудберг», где он после длительного морского похода получал свои капиталы, а я пришла узнать курс акций компании «Луазели». Он стоял с крупной пачкой денег, а я находилась у светового табло. Наши взгляды скрестились. Я была поражена словно током высокой частоты. Ведь тот романтический портрет мужчины, который я создавала, был, как две капли воды, похож на Рошара.

Своим взглядом с горящими огоньками он притягивал к себе, нет, он меня ослеплял, сражал, обезоруживал полностью. Я стояла в растерянности, не зная, что делать: то ли бежать прочь, то ли броситься ему на шею. А он с пачкой денег в руке приближался ко мне, не отводя взгляда. Я не могла двинуться с места, застыла, ноги не слушались, в голове сплошной туман, только тревога, любопытство. А женское любопытство – безудержно. Что будет дальше? Что он скажет, зачем я ему? Рошар тихо подошел, протянул свой морской заработок, сказал: «Бери, моя мечта!..» Я опомнилась, когда стояла с пачкой денег в руках. Рошар подхватил меня на руки на виду у служащих банка, понес в машину. Я словно была загипнотизирована, только смотрела на него удивленно, обессиленно. Рошар завел мотор, мы помчались через весь город на сумасшедшей скорости неизвестно куда. Думаю, он тоже не сознавал, зачем меня умыкнул. Глаза его горели, а у меня звенели вопросы, догадки, хотелось закричать, а голос не слушался. Руль старого «Бьювика» скрипел, как старая мачта, а он жал на педали, лавируя между «Каравеллами» и « Ласкернами». Наконец, мы остановились. Я посмотрела на вывеску красивого дома в стиле старинной готики, там в золоте и неоне сверкали буквы: «Лазурный берег». Окна, подъезд светились неоном. Уже вечерело. Рошар подал мне руку, мы покинули «Бьювик» и по белому мрамору лестницы поднялись в ресторан «Антибус». Я, затаив дыхание, ждала, что же будет дальше? А он шел гордый, независимый, полный молодой красивой, мужественной силы. Навстречу нам вышел распорядитель. Рошар протянул ему крупную денежную купюру, тот

предложил лучший столик. Только, когда мы устроились, Рошар сказал: «Любимая, я искал тебя по всему миру! В Азии, Европе, в трех океанах, а ты оказалась здесь…» Он взял меня за руку, назвал свое имя, мы познакомились. Так и сидели, смотрели глаза в глаза, поражаясь внезапному провидению. Мы были охвачены взаимной симпатией. Моя душа то замирала, то омывалась тревогой. Он в один момент перевернул мою жизнь! После нескольких рюмок вина я положила голову ему на плечо и уже точно знала: он мой, мой навсегда! Мне стало так хорошо, как бывает раз в жизни. После ресторана опять носились по городу, обгоняя машины, приехали к какому-то дому, он на руках занес меня в квартиру. Я не сопротивлялась, уже решилась, потому что лучше, нежней друга мне не найти. Так думала тогда, когда он вскружил мне голову… А потом была непредсказуемая бурная ночь.

Последняя песня девичества. Рошар начал с обильных поцелуев.

Его обольщения меня поражали. Поцелуи нагрянули на меня, как стихийное бедствие, как нежный морской бриз, в моей голове играла музыка небесных сфер, звенели торжественные колокольчики. «Морской волк» ласкал меня пламенными губами, касаясь везде – от волос до пяток. Да нет! Он целовал и пятки. Не было такого места на моем теле, которого не касались бы его губы. Я ощущала силу бывалого моряка, его поведение было – одна нежность, ни одного вульгарного слова, грубого касания. В моих глазах мир распахнулся

до самых, казалось, морских глубин, до туманной дымки горизонта. Он подарил мне незабываемую, ни с чем несравнимую, можно сказать, божественную ночь. Рошар овладевал мною нежно, ласково, хотя я чувствовала его нетерпение. Боясь обидеть меня, задеть мое самолюбие, он действовал самым приятным образом. Мне казалось, это был любовный взрыв… Он так разыграл мое сексуальное воображение, до таких пределов, что от нахлынувших переживаний, фантазий я готова была на все и даже начала досадовать, что он медлит с основным событием. Но Рошар знал

законы обольщения, не торопился. В медицинском колледже, где я училась, мы с подругами интересовались специальной литературой о первой брачной ночи. Я предполагала события, последствия. Рошар действовал деликатно, как мог, но, вероятно, жажда скорее познать меня его подвела. После обильных ласк я почувствовала боль. Она была далека от удовольствия. Я испугалась, вскрикнула, слезы покатились из глаз. Закусив губы, еле сдерживала рыдание. Увидев кровь, испугалась. Рошар начал останавливать кровотечение, целовал, но мне уже было не до поцелуев. Я сжалась в комок, сидела на постели в слезах, растерянности. Мне казалось, что битый «морской волк» поступил неумело, хотя он извинялся, уверял меня в своей опытности. Почему же так получилось? Прелюдия прошла замечательно, непередаваемо, а дальше… Я отправилась в ванную комнату. На пороге мне стало дурно, в глазах потемнело, я упала на руки Рошара. Тут бывалый «морской волк» испугался. Он хлестал меня ладонями по щекам, пытался привести в чувство. А я бледнела, теряла силы. Рошар кинулся к телефону, чтобы вызвать медицинскую помощь, но я его остановила… В течение недели боль не отпускала меня. Тогда я подумала, что если такая боль и есть наслаждение в браке, то увольте меня!.. Рошару долго потом пришлось уговаривать, извиняться, убеждать. Он в высшей степени оказался предупредительным. Его фантастическая нежность вновь возвратила мне прежние желания. Волнения прошли, я доверилась его опыту полностью. С каждой новой встречей мне становилось лучше, появилось наслаждение, потом пришло время, когда я уже не могла жить без Рошара. Но, к сожалению, его отпуск оказался очень коротким, мы не успели, как следует, насладиться счастьем. Я провожала его в морской порт, а слезы туманили мои глаза. Мы стояли у трапа корабля, я вцепилась в Рошара, не отпускала его, будто предчувствовала недоброе. Рошар еле сдерживал слезы. То было, пожалуй, самое тяжелое расставание в моей жизни… А через полгода меня вызвали в морское ведомство, вручили извещение, что Рошар во время жестокого шторма в южной части Атлантики погиб. В его документах нашли мой адрес. Чиновники попросили явиться через месяц за получением жалованья, возмещением за утрату. Рошар, как знал, обо всем позаботился… Все произошло будто в кошмарном сне. Я жила и не жила, ходила, как в бреду. Учеба не шла. Я забросила медицинский колледж, так как до срока появился на свет ребенок. Мое утешение, мой Рошарчик. После таких ударов судьбы я решила пойти к гадалке. В Айштадте жила тогда известная предсказательница Сильвия. Она исследовала мои кармические данные, покачала головой, повздыхала, а потом выдала: «В твоем роду кто-то совершил страшный грех, связанный с убийством человека. Наказание последует неотвратимо. Такой грех можно искупить только кровью. Совершивший убийство умер, значит , наказание переносится на ближайших родственников, даже на не родившихся детей…» Вот так я попала в поле действия вендетты на кармическом уровне. Кого бы я ни пыталась полюбить, он будет уничтожен. Моя любовь для возлюбленного – смерть. Но тебе, мой милый Роня, я не принесу неприятностей – я тебя не люблю. Мне придется повторять, убеждать себя: я не люблю, не люблю… Иначе… Страшно подумать, представить, как сложится твоя судьба потом. Ты создан для жизни, для волшебной любви. Ты красив, неглуп, имеешь шансы выйти в люди, стать заботливым мужем. Вот поэтому я не имею права тебя любить, мой милый Роня…