Они вышли из лавки, юноша опустил глаза, носком изящной туфли чертил в песке иероглифы:

  - Virginie! За наше золото мы можем купить любой корабль в порту, даже с командой, кроме корабля, на который вы указали.

  Его безумный капитан Thomas запросил за корабль огромную сумму, ее хватит на три других корабля.

  Возможно, что капитан бредит, потому что у него из живота торчит трубка, а по ней из мочевого пузыря вытекает моча. - Юноша из кармана камзола извлек мешочек с золотом и виновато протянул Virginie Albertine de Guettee.

  Не справился с заданием, хотя и не его вина, но щеки его горели стыдом, а из глаз вылетали молнии гнева.

  Virginie Albertine de Guettee, к удивлению юноши, не сильно расстроилась, из-под маски не послышалось рыдание.

  Холодными ладонями Virginie приняла мешок с золотом и молча, а иначе она без языка не могла, направилась к рынку рабов, не сомневалась, что юноша следует за ней, как паж.

  Он перебирал длинными тонкими, как у девушки, ногами, молчал в глубокой задумчивости обреченного.

  Virginie Albertine de Guettee решила, что он в нее влюбился, а иного и быть не могло.

  Торги на рынке шли вяло: рабов на продажу привезли множество, а покупатели в вечерний час разошлись, делали вид, что их не интересует живой товар, но по усмешкам на лицах торговцев легко читалось: "Денег у вас нет, а не желания!".

  Седьмым чувством казначея стражники почуяли запах золота, он исходил от Virginie Albertine de Guettee, забивал запах женщины.

  - Ты собираешься купить нам рабов? - Юноша, хоть и красивый, но догадался, и от догадки чуть не присел на помост для рабов. - В нашем положении? - Затем догадался, думал, что догадался: ты решила подарить им свободу? - Ресницы юноши затрепетали листьями розы на ветру. - Зачем рабу свобода? - Он уже забыл, что сам раб.

  В ответ из-под балахона Virginie Albertine de Guettee высунула белую мраморную руку, потянула юношу за ухо, не сильно, но поучительно, и он сразу вспомнил, кто капитан, даже, если нет еще корабля.

  Графиня поднялась на помост с рабами, за ней следовал ее друг с красным ухом, а рядом суетился торговец рабами, уменьшился в росте, возможно, что дорогое одеяние Virginie Albertine de Guettee на него подействовало угнетающе, или хотел быстрее, до вечера продать скоропортящийся товар, который еще и ужином и завтраком придется кормить, если не распродадут рабов, а люди также теряют свежесть, как свежевыловленная рыба.

  - Строптивая, непокорная, никому не подчиняется, я отдам ее почти даром! - Торговец палкой ударил по левой коленке девушки с темной кожей и густыми угольными прямыми волосами. - Вы можете ее запороть на конюшне для своего удовольствия. - Торговец едва успел отпрыгнуть, невольница рванулась к нему, удержала ее лишь толстая цепь.

  Рабыня на цепи, как злой сторожевой пес, испускала злобу из всех своих органов.

  Virginie Albertine de Guettee усмехнулась, но под накидкой ее ироничную усмешку никто не видел.

  В глазах следующей невольницы Virginie не нашла жизнь, тело женщины жило, а душа умерла, поэтому графиня прошла мимо, ей не нужны мертвые среди живых, зато обратила внимание на худенькую девушку с золотыми волосами и простым взглядом аристократки.

  Рыжеволосая рабыня не выражала эмоций, что говорит о ее высоком происхождении.

  Через час за малую цену приобрела девятнадцать рабынь, ее выбор удивил торговца, но не настолько, чтобы он осмелился спросить об изощренном вкусе покупательницы.

  - Virginie, что ты задумала? - Юноша спросил у первой пальмы, рабыни в ожидании своей Судьбы, застыли, будто соляные разноцветные столбы.

  Он забыл, что Virginie Albertine de Guettee без языка, или не ждал ответа, а спросил, потому что его разрывало от желания узнать замысел своей спутницы.

  Графиня Virginie Albertine de Guettee приподняла ткань, скрывающую лицо, и тогда юноша отчетливо, хотя не умел читать, прочитал ответ в ее ледяных безбрежно голубых глазах, черпал из источника вдохновения, никак не мог напиться, а когда осознал глубину замысла подруги, или убедил себя, что все понял, то встал перед графиней Virginie Albertine de Guettee на колени и орошал жаркими слезами потрескавшуюся землю.

  Рабынь торговцы приковали в одной цепи, цепь - бонус покупателю за приобретение живого товара оптом.

  Юноша качал головой, покорно вел рабынь за Virginie Albertine de Guettee, ничего не понимал, кроме того, что графиня сошла с ума.

  Шли недолго, остановились на пляже с белоснежным песком, вокруг волны и чайки, люди не любят пляжи, на которых нет пищи.

  Virginie Albertine de Guettee бамбуковой палочкой написала на песке:

  "Я ваш капитан, графиня Virginie Albertine de Guettee!

  Пираты отрезали мне язык, - немного солгав, добавила, потому что не пираты, а из-за пиратов потеряла язык, - за мою неземную красоту. - Пусть рабыни сразу поймут, кто самая красивая среди них. - Грамотные среди вас найдутся и с языком?" - Virginie без ошибки посмотрела на золотоволосую прозрачную девушку.

  - Я леди Kathleen, герцогиня... - Девушка с рыжими волосами подняла подбородок, рассчитывала, что красиво, но показалось очень дерзко.

  Virginie оборвала ее речь, и так понятно, что Kathleen умеет читать и писать, а слушать болтовню леди Kathleen о своих благородных корнях Virginie Albertine de Guettee не желала, у нее у самой корни далеко ушли...

  Она видела, как оскалила зубы темнокожая строптивая девушка, та, которую торговец предложил запороть насмерть на конюшне, или в стойле для верблюдов.

  "Я сейчас освобожу вас, каждая вольна идти, куда хочет, хоть снова на торги, хоть в море без лодки! - Virginie писала, герцогиня озвучивала для неумеющих писать.