Когда я еще не была змужем, я решила для себя: если останусь в девках, то возьму ребеночка из Детского дома, чтобы было о ком заботиться. И сейчас мне так хочется чем-то помочь деткам из Домов Малютки!
Слава Богу, я не залетела в этот раз. Сережа сказал, что третьего ребенка мы еще потянем, в смысле, сможем прокормить, а вот дальше уже нет. Что делать – не знаю. Конечно, у нас еще только два ребенка, но, если уже будет и третий, то мне придется перевязывать маточные трубы, чтобы не залетать больше. Лучше так, чем кушать химию-таблетки или делать аборты, убивая своих еще не родившихся детей.
Маняшке 3 годика, учится в музыкальной школе нашей вечерней, которую я заканчивала, на Пионерской, там есть теперь детский курс Путешествие в страну музыки, осенью еще ее отдали, правда, у нее дисциплина хромает, конечно, она иногда просто как с цепи срывается среди детишек, и начинает носиться колбасой, не слушает преподавателя. Ну, она же давно хотела в садик, к деткам, но пока не отдаю ее, пока сама с ней занимаюсь, потому что из садика будет таскать инфекции без конца, и Мила тоже будет болеть. Сначала летом мы Машу пробовали отдать на танцы в нашем Книжнике, ей надо куда-то энергию свою выплескивать же, но она вообще там себя вела безобразно, и нас попросили уйти. Мне так было стыдно за Машу тогда, все детки слушают, что им говорят, пытаются повторять танцевальные движения простые, а Маша носится туда-сюда, дергает других детей. В общем, мы ушли. Вот теперь тут, в музыкалке, пытаемся наладить дисциплину ребенка. Всего семь детей в группе музыкальной, учат песенки, потом будут учить нотки. Мне так хочется одеть Машу помоднее, постильнее, да и все мамочки тут из кожи вон лезут, чтобы разодеть деток. И у меня такая ревность прямо, если у кого-то ребенок одет лучше, чем Маша. Мне так становится грустно, настроение сразу портится. Зато когда она модно одета, стильно, не пОшло при этом, у меня прямо сердце радуется. Мы Машу отводим на занятия пешком, заодно гуляем с Милой и Сережей, у нас новая коляска, модная, европейская, серая с бежевым, она ниже, чем все коляски, дорогая была, конструкция другая тоже, потому что потом она в прогулочную разбирается, очень вообще удобная, Сережа купил, не поскупился. И у меня пуховик Коламбия в тот же цвет, что и коляска, так здорово. В общем, у нас вид вполне себе обеспеченной семьи. Пока. Хоть бы так все и было дальше! Для меня очень важно качество жизни детей, уровень их обеспеченности. Не хочу, чтобы у них вырабатывались комплексы неполноценности с детства, как у меня. Я ведь всегда замечала, кто как одет, лет с двух, наверное. И я была одета плохо почти всегда. По-нищебродски. И мои дети не будут так одеты никогда. Нет. Кровь из носу.
Маша рисует уже хорошо, ну, для своего возраста, они в музыкалке рисуют, так это хорошо! Маша уже правильно и уверенно держит карандаш. У Милены вылез уже второй зуб (5,5 месяцев ей сейчас), она готова выскочить из кроватки за Машей, аж трясется вся от восторга, когда Маняшку видит. Одна в кроватке уже не любит лежать, минут 10 максимум – и требует, чтобы играли с ней тоже, читали ей, за книжками тянется – пошуршать, обожает шуршать страничками!
Сегодня фотографировала их вдвоем на диване в желтых платьишках и с желтыми резиночками в волосах. Два таких милых утенышка! Хочу научить их стоять друг за друга, объяснить потом, что они никому, кроме друг друга, не будут нужны, ну, потом уже, после нашей смерти. Моим родителям не удалось так воспитать меня с братом, мы с ним два совершенно чужих человека. И это всегда было так, с детства, потому что во мне воспитали просто совершенное отторжение к Мише приказами вечными – ты ДОЛЖНА ему то-то и то-то, должна с ним играть, должна ему читать, должна ему помогать, ты СТАРШАЯ (6 лет разницы), и вот это вот обязаловка и привела к тому, что я Мишу не очень люблю. Тем более, что он другой, он злой, как мама, хамоватый и резкий. А я тоже ведь была тогда всего только шестилетним ребенком, и ревновала, и не хотела ему уступать игрушки, ведь ему была нужна именно так, какой я играю, отдашь, помню, ему эту игрушку, берешь другую, так он ту бросает, и начинает орать, что ему теперь снова твоя нужна, и так постоянно, и меня это так бесило, ему было вечно нужно то, что у меня в руках, да и теперь он вечно хочет того, что есть у меня. Вот я вышла замуж и родила – он привел сожительницу и купил кошку. И всегда так. А мне еще родители приказывали – не будь жадиной, отдай все Мише, отдай, отдай Мише то, отдай Мише се, и тд, он младший, и ты поэтому ЕМУ ВСЕ ДОЛЖНА, вечно все я ему ДОЛЖНА! Просто в приказном тоне, хотя надо спрашивать разрешения всегда, Галя, можно Миша поиграет этой игрушкой, ТВОЕЙ игрушкой? Только ведь тогда был совок, 70-е годы прошлого века, тогда все считалось общим, как в коммунах или общежитиях примитивных, даже игрушки мне запрещалось называть своими, когда Миша родился, или когда приезжали родственники матери с детьми, и лезли играть сразу, все игрушки становились почему-то сразу общими. Меня это так возмущало! Потому что это мои игрушки. И у меня должны спрашивать разрешения, чтобы поиграть, потому что так вежливо, и так положено, у меня все это внутри было, я просто это знала в своей голове, но ведь материны родственники -деревенщина одна, для них это было чуждо, все эти правила приличия, и меня ругали постоянно, что я жадина. И когда мы дома были просто одни, с Мишей и родителями, мне тоже беспардонно приказывали отдавать свои игрушки Мише. А это не правильно. Поэтому я и не любила Мишу в детстве, а теперь и подавно. В детстве я не брала его играть в свои игры в деревне, потому что он тащил всех, всю нашу детскую компанию, назад, если нам его навязывали взрослые, я хотела лазать по деревьям, а мне приходилось стоять с ним внизу, то есть игры все были насмарку для меня. Из меня, свободного человека, пытались сделать послушную няньку для него, для их любимчика.
Девочки мои почти погодки, поэтому, надеюсь, у них все будет лучше, все будет по-другому. И я уже учу своих девочек быть воспитанными и вежливыми друг с другом, потому что все начинается с семьи, я их учу, что надо спрашивать разрешения: Маша, можно Милене посмотреть ТВОИ кубики, пописать в ТВОЙ горшок, и так далее. Маша довольна, что к ней обращаются, как ко врослой, и, конечно же, всегда разрешает и играть своими игрушками Миле, и книжки смотреть, и карандаши брать, и все такое. И нет никакой обиды у нее, и никакого отторжения. Никаких ущемлений чувства собственности и чувства ограничения личной свободы. И я даю Маше тоже поиграть Милкиными грызухами или погремушками, но тоже с возвратом обязательно, потому что каждая ведь имеет одного хозяина, и это правильно, и это надо озвучивать. Какое счастье, что совок развалился, и нет больше этой ерунды всякой воспитательной, глупой, типа все общее, захотел – подошел и отобрал. Конечно, я не знаю, как все будет развиваться дальше, когда дети вырастут. Но все, что от меня зависит в воспитательном плане, я делаю полностью. Маша уже учится читать по слогам у меня, мы учим с ней цифры, я вырезаю всякие развивайки из картона, типа модного ныне Монтесори, но Монтесори – дорогое удовольствие, и я просто делаю аналоги своими руками, и Маше нравится очень раскладывать кружочки в подходящие по размерам, вырезанные в картонной коробке дырочки круглые, формочки тоже раскладывать по нужным «домикам», подходящим по форме и размеру, и тд. У меня фантазия прекрасная, поэтому нам всегда есть, чем заняться с дочей. Мила тоже уже тянет голову свою к нам, смотрит с любопытством.
Возили Милочку в Морозовскую больницу, у нее так и гноились глазки, слезки не сходили временами, я просто измучилась протирать глаза ей. К счастью, ложиться в больницу не пришлось. Нам наша окулистка, которую я на дом за деньги вызывала, выписала направление, и мы поехали тоже за деньги пробивать слезные канальчики. Я думала, это долго, а у меня взяли Милу прямо в комбинезоне уличном, отнесли в кабинет, и через пять минут, я даже и удивиться не успела, что у меня ребенка моего так бесцеремонно отобрали, вернули мне ее обратно, уже все, оказывается, сделали! Честно говоря, я так была рада! Потому что ехать с шестимесячным ребенком 1,5 часа а машине – это не очень приятное занятие, благо, Мила у меня спокойная, с Машей вообще было мучение одно, если куда-то ехали довольно далеко, в Педиатрию, например, на очередное УЗИ сердечка, или анализы сдавать куда-нибудь, вечно приходилось ее отвелкать, развлекать, давать игрушки, книжки, воду, брелоки с ключами, телефон и пр и пр, потому что ей быстро все надоедало, и она начинала капризничать и кабениться. С Милой спокойней. В общем, теперь, надеюсь, глазки перестанут подгнивать. У Милы еще и ноготь на ноге вросший, на большом пальце, иногда воспаляется, хоть она и не ходит еще. Привязываю вонючую Вишневского. Что делать. После мази проходит, потом снова.
