Насколько же Маша вредная, противная бывает! И насколько Мила – милая! Маша орет по каждому поводу, да и без повода открывает свою варежку и орет, как сивый мерин. Это такой возраст, я знаю, и временами Маня даже бывает вменяемым человеком. Но вот в основном…Она ревнует, да, только не осознает этого, и мне от того не легче. Я так от нее устала! Так хочу отправить ее в детский сад, тем более, что она туда просится чуть ли не с годика, и наслаждаться общением со спокойной и покладистой Миленой! Маша давно рвется в садик, во время прогулок вечно виснет на заборе садовском, на сетке-рабице, и смотрит, как дети там гуляют, прямо готова к ним прорваться хоть сейчас. И так- каждый раз. Да, она общительный и коммуникабельный ребенок, иногда даже чрезмерно, если на улице начинает беспардонно приставать к детям, которые идут с родителями или бабушками по дороге спокойно. Мне иногда так неловко за Машу, она прямо бросается на детей иногда – как тебя зовут, давай играть, и тд. Беспардонно совершенно. Конечно, я не знаю, какой будет Мила в три года, потому что Маша в младенчестве тоже была само обаяние.

У меня нет положительных ресурсов внутри, я всегда зависила от положительных эмоций, идущих извне, а не изнутри, мне постояно нужно подпитываться чем-то радостным, позитивным, мечтами о красивой одежде и тд. Если я знала, что выгляжу окей, и завтра куплю себе новую дубленку или, например, иду в новой кофте шикарной, то и небо было голубое, и трава зеленела радостно. И я была полна силы и энергии, и все на меня оборачивались удивленно, потому что я просто сияла счастьем. Но постепенно этот подъем настроения заканчивался, по мере привыкания к новой вещи, и небо снова становилось тусклым и серым. Мне всегда был нужен такой позитивный внешний допинг, материальный стимул, чтобы жить нормально и радостно. И до сих пор это так. Если я знала, что Сережа скоро купит мне, скажем, новую книжку или там куртку у себя в магазине, то настроение было отличным. И наоборот. Я не знаю, плохо это или нормально, но это так.

Я очень одинока. Я понимаю, что Сережа устает на работе, но все вечера проводить за компом, за игрушками, и ни разу не подойти ко мне и не поцеловать хотя бы, на худой конец – это уж слишком! Вчера я полчаса гладила его рубашки перед его носом, а через 10 минут он оторвался от игрушки и спросил, погладила ли я ему рубашки! Каково, да? Я ушла спать, не сказав ему ни слова, а он этого даже не заметил. Он крайне невнимателен, хотя и заботится обо мне, покупает фирменные вещи у себя в Спортмастере, Пуму, Адидас родные. Мне приятно, да, но это не совсем то,что мне нужно. Мне нужна ласка. Я хочу элементарной ласки, как кошка, хочу, чтобы меня погладили, а ходить и тереться об ноги, образно говоря – он этого не замечает совершенно, только отшучивается. Так обидно, елки-палки! Когда мы в прошлом году были на свадьбе у его брата, он меня ни разу танцевать не пригласил, все там пары танцевали, а Сережа сидел только и ел, ел, ел.

Мне очень-очень стыдно и досадно, но сегодня я отлупила Машу. Она два часа не засыпала во время дневного сна, разбудила Милу (подошла к кроватке и стала погремушки теребить). Сперва я ее шлепнула не сильно пару раз, без толку, разумеется, потом посильнее, она- орать, я ее по губам шлепнула, чтобы не орала, в общем, я вела себя крайне недостойно. На меня в такие моменты, когда Маша упорно, назло, все это делает, нападает такое бешенство, что я готова Машу вышвырнуть за окно, как кошку, на газон. Только вот крики ведь на Маню не действуют, она еще громче орать начинает, вот и все дела. У нее все это от ревности и переходного возраста, я читала, в три года идет становление своего Я, она все делает наперекор, сама этого не желая, это изнутри лезет само. Но мне от этой информации не легче, потому что меня пугает то, что я не могу сдержаться в определенные моменты, я боюсь своего гнева, боюсь лупить Машу, я в гневе страшна, как и Иван Егорович, мой дед, он мог швырнуть в тебя чем угодно, оттаскать за волосы и пр. Я так ни в коем случае не хочу. Господи, дай мне силы держать себя в рамках дозволенного, ведь это – моя девочка! Да тут еще и такой контраст между двумя моими девочками! Маша – капризы и мучения, Мила – само спокойствие и милота. И мне хочется больше общаться с ней, спокойным моим ребенком, Мила гулит, радуется, ее можно расцеловать и потискать, как и Машу раньше, но теперь Маша уже сама по себе, она вытирается немедленно одеждой, стоит только ее поцеловать, выдирается от меня, если я ее хочу потискать и приласкать. Да и ревнует, не дает совершенно с Милой пообщаться – сразу тут как тут, у нее сразу дела, или хочет резко какать (разумеется, не какает, просто посидит на горшке, и уходит), или тащит меня посмотреть на башенки из кубиков, которые она сложила аккуратно (она очень любит заниматься игрушками, строить, создавать, прямо как я всегда), или еще что-то. Конечно, она ведь привыкла за эти почти три года, что мама всегда с ней, всегда вместе с ней строит, рисует, играет, а теперь мама отвлекается на Милу, не порядок!

11 сентября. Кто бы мог подумать, что мы будем жить и постоянно бояться за свою жизнь, будем жить в такое время, когда на воздух взлетают офисы, жилые дома, станции метро. Это страшно. Я даже и представить себе не могла лет 10 назад, что у нас будет такая стрессовая жизнь, ежечасный страх за детей и за мужа, вдруг снова взрыв в метро? Уговариваю Сережу ездить на работу на машине. Да он и сам уже об этом тоже думает, потому что не хочет оставлять нас сиротами, он ответственный. Хотя, конечно, ездить на машине просто по МКАД или в деревню – не то, что ездить по Москве. Это вообще другой мир. Сегодня, 11 сентября, в США произошло сразу несколько страшных, просто невероятно страшных трагедии. Сразу 6 самолетов, угнанных террористами-мусульманами, врезались в Башни-Близнецы в Нью-Йорке, в Пентагон, и еще в несколько зданий. Это просто уму непостижимо, это ужас и смятение! Огромные жертвы, ведь и в самолетах было по 200 человек пассажиров, и во всех разрушенных строениях было по много тысяч людей! Паника, дым, я просто не могла смотреть новости, это был ужас! У нас в Москве было почти то же самое 2 года назад, конечно, не такого масштаба, но для меня и для всех людей это тоже был ужас, когда на улице Гурьянова и на Каширском шоссе были взорваны жилые панельные дома, сразу целиком, по несколько подъездов! Люди спали…это было ночью. Погибли все.

Меня просто удивляет, нет, меня просто возмущает радость (!!!) моей матери по поводу взрывов в США!!!! Даже не радость, она просто торжествует и ликует, к моему ужасу и возмущению, что вот наконец-то и у агрессора-США (это еще советская идеология, мама же вся пропитана ею, как керосином), случилась такая трагедия, наконец-то и в США погибли тысячи людей! Она – ужасный человек, моя мать! Потому что погибли люди, отцы, матери, дети. Это просто немыслимо…Я спросила маму, а вот если бы ее родные так погибли бы, и она ответила мне – на все воля Божья!!!! Это такое лицемерие и такая спекуляция именем Бога!!!! Моя мать – монстр, без преувеличения, она злобный мерзкий монстр. Я вообще не могу ее видеть теперь.

Конечно, я не жалуюсь на свою жизнь, но Сережа целый вечер у компьютера, а я сама по себе, ни поговорить, ни пообниматься. Такая тоска! Да и вообще, сейчас уже октябрь, снова вспоминаю проклятый Подольск, роддом, и такая тоска снова нападает! При этом вот вспоминаю Милкин роддом № 4 – и просто дикая радость какая-то сразу, дикое счастье накатывает, а вот Подольск – тоска…

Маша устроила мне стресс – во время прогулки запихнула рябины-ягоды себе в нос и в уши!!!! Из носа мы из высморкали, но потом она сказала, что езе и в ухо себе засунула ягоды! Я смотрела – нет ничего, испугалась, что она глубоко их запихнула, Скорую я даже вызвала от страха, потому что рябина в ухе – это ужас! Врач Машу на трюмо поставил в коридоре, посмотрел, посветил там в ухе фонариком, сказал, что все нормально. А Маша потом сказала, что это ей вроде бы показалось, что там в ухе остались ягоды, она их сама вытащила! Но меня трясло снова.