– Посмотри, какое высокое пламя полыхает на берегу! – воскликнула Мирослава. – А людей-то как много сегодня собралось! Никогда столько не было. Сюда ведь ещё из Берёзовки народ подошёл.

Москай и Мирослава подъехали к костру, спешились и оставили серую кобылу на попечение Горисвета, который отвёл её к лошадям и коровам в огороженный плетнём загон.

Затем юная витичанка и Москай направились к озеру, и юноша промыл свирель в воде.

К Милославе и Москаю подошли Светозар и Яромир, одетые в синие рубахи.

– Слава Роду, ты жива и здорова, Мирослава! – недружелюбно взглянув на Моская, воскликнул Светозар. – Ты где была?

– Ты не поверишь! Лесной человек утащил меня в чащу. Еле ноги от него унесла, – поведала Мирослава.

– Уж не тот ли лесной человек это сделал, который сейчас рядом с тобой стоит? – нахмурившись, спросил Светозар.

– Что ты неласково встречаешь сестру, Светозар? – спросила Виринея, которая подошла к ним вместе с Верой.

Виринея было одета просто – в серое платье, а головного убора, как у остальных юных эрсиянок, у неё не было. В отличие от своей подруги, Вера оделась нарядно – в красный сарафан, а на голове у неё красовался венок из синих колокольчиков. Днём Яромир помог Вере отнести в Берёзовку её корзину с травами, а к вечеру они вернулись в Комаровку.

– Все за тебя переживают, а ты ушла в Омшань и там милуешься с Москаем, – недовольно проговорил Светозар.

– Тебе можно с девушками из Омшани водиться, а мне с парнями, выходит, нельзя? – обиделась Мирослава.

– Мала ты ещё! – буркнул Светозар.

– Хватит вам спорить! Глядите, уже наступили сумерки, и парни с девками начали водить хоровод вокруг костра, – сказал Яромир.

Все посмотрели на разгоревшийся костёр, сложенный из сухих брёвен. Потрескивали яркие искры, улетавшие в бескрайний сумеречный простор. Неподалёку от костра в землю были врыты пять деревянных изваяний витичских Богов. Здесь были Род, Крышень, Велес, Перун и Белбог. Вокруг костра парни и девушки водили хоровод.

Чуть в стороне, в поле, неподалёку от берега озера, лежал большой плоский алатырь-камень, возле которого были установлены изваяния других Богов. У алатырь-камня собрались старики во главе с волхвами – Велисветом и Яволодом, который пришёл из Берёзовки. Они приносили жертву Богам. Велисвет и Яволод жгли на алатырь-камне заячий пух и лебяжье перо, поливали алатырь-камень молоком и со страстью молились. Издалека было слышно, как. Велисвет просит защиту у великих Богов, а Яволод не только призывает в помощь витичам Рода, Крышеня, Сварога, Белбога, Перуна и Велеса. Обращается он и к Чернобогу, моля об отмщении князю Василиску за его жестокость. Не случайно молит об этом Яволод. Люди знают, что недавно погибли друзья Яволода в Зарь-граде от рук княжеских дружинников.

Окружившие алатырь-камень старики передавали из рук в руки братину, из которой пили душистое и ароматное хмельное пиво, настоянное на мёде.

– Пойдёмте к костру! – предложил Яромир.

– А я ведь так и не сплела себе венок, – грустно сказала Мирослава.

– Это не беда. Сейчас я тебе и Виринее быстро сделаю венки, – пообещала Вера.

Она встала на колени и принялась рвать цветы. Даже в густых сумерках Вера легко различала цветы. Она быстро сплела два венка и передала их Мирославе и Виринее.

– Спасибо! – поблагодарила Виринея и надела венок на голову.

Было заметно, что непривычно эрсиянке носить венок. Остальные девушки, пришедшие из Омшани, не надевали венки – им было неудобно носить венок на голове, поверх высоких шапок.

– Теперь идёмте к огню! – позвала Вера и, взяв за руки Мирославу и Виринею, повела их к костру.

Светозар, Яромир и Москай поспешили за девушками. Молодые витичи и эрсияне, взявшись за руки, встали в большой круг. Юноши и девушки стали водить большой хоровод вокруг костра и затянули песню. Яромир вместе со всеми пел:

– В День Купалы очищайтесь возле пламени и в воде! Славьтесь Боги наши: Лада – матерь наша, и все предки наши! Защитите нас, Велес и Сварог! Введи нас в свой чертог, Белбог! Расцветай, Перунов цвет, и даруй нам жизни свет!

В едином порыве пели витичи и омшанские юноши и девушки песню, славившую витичских Богов. Пляска продолжалась долго, пока не послышался звонкий девичий голос:

– К озеру! Гадать!

Хоровод распался. Девушки и парни со смехом разбежались. Поодаль от бушующего и рвущегося ввысь пламени большого костра, юноши разожгли небольшие костры.

Девушки-витичанки подходили к огню с лучинками и свечками, поджигали их и спускались к речке, впадавшей в озеро. Неподалёку от устья речки юные витичанки встали на колени и пустили по течению венки, в центре которых сиял огонёк свечи или лучины. Каждая девушка тихо запела свою любимую песню, наблюдая за уплывающим венком. Вместе с остальными венками поплыли к озеру венки Веры и Мирославы. Виринея тоже опустила в реку свой венок с зажжённой лучиной. Омшанские девушки смотрели на плывущие по речке венки с любопытством, а витичанки – с надеждой и тревогой. Горько вскрикивала девушка, увидавшая, как венок быстро уходит под воду – это означало, что её избранник не любит девушку. Но пуще всего боялись девушки, что прежде, чем утонет венок, погаснет свеча или лучина. Тогда короткая жизнь будет у самой девушки или у её суженого. В эту ночь случилась неприятность – не одна, и не две свечи и лучины погасли, а множество. В растерянности стояли на берегу грустные витичанки. Расстроились и юноши-витичи. И на венке у Виринеи быстро погас огонёк. Свёл брови и нахмурился Светозар.

– Ждать беды! – прошептала Вера.

Однако её венок и венок Мирославы продолжали плыть уже по озеру, а лучинки в их венках всё горели. Оттого, что не гасли огоньки, долгая жизнь и счастье должны были ожидать Мирославу и Веру. Но с грустью взирали они на свои венки, да ещё на десяток венков, освещённых счастливыми огоньками. Что же это за счастье такое, если стольких их подруг ожидает беда?

Хоть и гаснут один за другим огоньки на озере, зато сколько зажглось звёзд в ночном небе! Летят и летят в чёрное небо искры от пламени огромного костра – словно людские души покидают земное пристанище и зажигаются на небе новыми звёздами! Расстроилась Вера. Чувствовала она сердцем, как тьма надвигается на родную мщерскую землю.

Не только Вера, но и Светозар с Яромиром загрустили. Виринея, хоть и не знала примет витичей, но всё поняла и закручинилась.

Зато Мирослава слегка улыбнулась, когда увидела, что рядом с её венком с горящей лучиной плывут по озеру сияющие огоньками венки её подруг – Предславы и Млады. Уже едва видны огоньки с берега, а всё горят. Долгая жизнь у них будет и счастливая судьба.

– Забудьте про венки! Волхвы вымолят всем нам долгую и счастливую жизнь, – сказал Яромир, стараясь говорить весело, только это у него не вышло – дрогнул у него голос.

– И то, правда, что грустить? Идёмте в поле! – предложила Виринея. – Я слышала, что этой ночью у вас принято валяться в росных травах.

– Много сегодня росы выпало, – заметил Яромир.

– А тебе-то что за интерес, Яромир? Ты ведь не девица, чтобы в росах купаться! – засмеялась Вера.

Взявшись за руки, Вера и Виринея побежали в тёмное поле.

– Стойте! – крикнул Москай. – Не уходите далеко от костров! Лесные люди в наши края пришли.

– Хватит стращать, Москай! Этой ночью мне лесные люди не страшны! – крикнула Мирослава и, звонко засмеявшись, побежала догонять Веру и Виринею.

– Что же оставлять их одних в поле? Идёмте за ними, – решил Светозар и вместе с Яромиром и Москаем, скрылся в темноте.

Вскоре взошла жёлтая луна, осветившая землю своим холодным светом. Яромир присмотрелся и замер, увидев, как три обнажённые девушки, взявшись за руки, бегут по полю. Рядом с ним застыли изумлённые Светозар и Москай.

Красавицы не заметили наблюдавших за ними юношей. Они вообще ни на что не обращали внимания. Девушки разбежались и стали кувыркаться во влажной прохладной траве, сминая своими упругими телами сочные росистые стебли. От прикосновения студёных росных трав у девушек перехватило дыхание, и они даже не смогли, как следует, громко завизжать. Они играли, словно котята, грациозно изгибаясь и перекатываясь по траве.