– Расслабься.  В срединном океане куча небольших необитаемых островов, возможно мы на одном их них. Это самое страшное, что может нас ждать.

– Я ночью тут видела зайца, значит мы не на острове? – воодушевилась я. Застрять среди океана в компании вот этого субъекта на неопределенно долгий срок мне не хотелось.

– Необитаемый – не населенный людьми. Зайцев на острове может быть сколько угодно. – развеял он мои надежды.

Дальше шли молча. Долго шли, целых четыре часа, определила я, сверившись с часами на телефоне. И, подумав, выключила его. Связи все равно нет, что не удивительно. Так что нечего батарею сажать. Вдруг он мне пригодится еще для чего-нибудь. Да хоть бы и музыку послушать.

Наконец-то до слуха донеслось журчание воды. А скоро и глазам посчастливилось лицезреть небольшую, метров в пять шириной, реку, которая весьма бодро несла свои воды по большущим валунам.

– Ура! Река! – обрадовалась я ей как родной, – Значит, мы не на острове, да?

– Ну, наверное, – посмеиваясь над моей реакцией, ответил лиссар.

– Как это, наверное? Ты же говорил: «реки, село»!

– Вот дойдем до села, тогда и будешь скакать. А пока рано. – я опять скисла. – Но это после обеда.

Он походил вдоль берега реки, осмотрелся, и, сделав какие-то мне не понятные выводы, указал мне на небольшой пятачок ровной земли рядом с большим камнем.

– Собери хворост и разведи тут костер, а я пойду что-нибудь поймаю.

– А чего это ты раскомандовался? – нет, я на самом деле ничего против его плана не имела, но чувство противоречия было сильнее меня. Особенно когда вот так вот приказывают. Даже отец в наших с ним походах со мной иначе разговаривал, советовался. Хотя, может это как раз потому, что он мой отец?

– А у тебя есть возражения? – удивился крылатый.

– Ну, в общем, нет. – потупилась я. Зачем, вообще выступала? Как-то странно я себя веду. Это все нервы!

– Ну вот и прекрасно. – рассудил мужчина и скрылся за кустами, бросив перед этим мою сумку рядом с камнем.

Костер, костер, костер! Ну, собрать хворост труда не составило. Сложить правильно тоже, не зря же я с папочкой каждое лето в походы ходила! А вот поджечь! Это уже проблема. Я не курю. Так что зажигалок и спичек у меня не было. Оставалось только два способа: трение и высечь искру камушком. Первый мне не подходит, сколько ни пыталась, так и не поняла, как он работает, и даже Беар Гриллс мне не помог. А вот второе попроще. В теории. На практике-то я таким еще не занималась. Но я ведь смогла зашить крылатому раны? Что мне какой-то там костер?! Я все знаю и все сумею!

Ха! Ха! Ха! Рзрт… моего утопленника не было около часа. За это время были избиты друг о друга все камни в округе. Я даже побилась головой о тот большой, рядом с которым валялась сейчас моя сумка. Искр не получалось. Я перепробовала все! Нет, ну правда все! Даже достала из аптечки скальпель (да, там и такое есть) и попробовала использовать его как кресало. Только порезалась. Заготовка для костра издевательски смотрела на меня, а вокруг валялись разномастные камни и насмехались над моей самоуверенностью.

В конце концов я не выдержала упала на колени и, обхватив лицо ладонями, взвыла в голос:

– А-а, да что ж это такое, Господи-и?! За что мне все это? Я хочу домой, в свой нормальный мир! Где мне не надо будет разводить костры таким варварским способом! Хочу стейк, телевизор и душ!

И тут из кустов вышел он! Весь такой крылатый и с двумя птицами в руках. Сел перед недокостром на корточки, щелкнул пальцами, и он вспыхнул, как пучок соломы.

– Етить-колотить. – все, что смогла я сказать.

Ближайшие полчаса я смотрела на все происходящее с благоговейным ужасом. Хотя ничего ужасного не происходило. Лиссар ощипал пойманных птичек, каждая величиной со небольшую курицу сполоснул их в реке и, обмазав речной глиной, положил в небольшую ямку и засыпал углями из костра. Даже положил пару свежих веток сверху, чтобы жар был больше. Но волшебное поджигание костра меня так впечатлило, что я не могла вымолвить ни слова, и лишь изумленно наблюдала за своим утопленником. Вскоре ему это надоело.

– Чего ты на меня так смотришь?

– Как ты это сделал? Это какой-то фокус?

– Ты об этом? – он снова щелкнул пальцами, соединив большой, указательный и средний в щепоть, над которой загорелся язычок зловещего черного пламени.

Я вскрикнула, но все же сдержалась и не убежала, а наоборот подалась вперед, рассматривая это чудо.

– А почему оно черное?

– Потому что это магия тьмы.

– Чего?

– Ты ничего не знаешь о магии? – как-то обреченно поинтересовался он.

– Откуда? – удивилась в ответ, – Я же из другого мира, забыл?

– Может я как-нибудь в другой раз расскажу тебе основы магии разных рас? А? – с надеждой в голосе спросил крылатый, явно не собираясь мне рассказывать об этом никогда.

Но мое любопытство уже проснулось и здравый смысл решил скрыться в недрах подсознания до лучших времен. Так что я была готова внимать магической чуши, и чем скорее, тем лучше.

– Нет уж, рассказывай сейчас! Все равно делать нечего, пока птички готовятся.

Крылатый уселся на траву скрестив ноги и вытянув крылья за спиной. Некоторое время он молчал, глядя куда-то в даль, видимо собираясь с мыслями. А я рассматривала его самого. У него была необычная, по крайней мере для людей, внешность. Если отбросить такие странности как крылья и ногти-когти, то телосложение у него было вполне обычное, спортивное. Ну, то есть, он был высок и худощав. А под одеждой, как я успела ночью заметить, были сплошь одни жилы и мускулы. У него была довольно смуглая кожа. Волосы черные, отсвечивающие бордовым на свету. Правильные, но резкие черты лица. Узкий, длинный и идеально прямой нос, без всяких там горбинок, широкие брови, высокий лоб. Резкие высокие скулы и тонкие губы. И глаза. Пожалуй, самое странное в его лице – миндалевидные, цвета выдержанного красного вина с тоненькими черными прожилками и с узким и резным, как у некоторых ящериц зрачком. Выглядело ну очень жутко. Особенно учитывая то, что белок напрочь отсутствовал.

– С чего бы начать. – наконец разорвал тишину его низкий бархатный голос. – В нашем мире…

– А как он, кстати называется? Ну в смысле ваша планета? – перебила я его.

– Ланим. Может ты не будешь перебивать? – спокойно ответил лиссар.

– Извини. – ничуть не раскаялась я.

– Так вот, в Ланиме есть несколько рас. Эльфы, люди, драконы, лиссары и гномы. У каждой своя магия. Самая разнообразная и многогранная – это магия людей. Про нее очень долго рассказывать, так что это как-нибудь потом. Эльфы называют свою магию светлой. Сопровождают ее многочисленными песнопениями и ритуалами, и не могут вот так как я зажечь огонь. Сами они считают себя высшей расой, а магию свою совершенной. Но я скажу тебе по секрету, и они сами и волшба их довольно примитивны.

Я не очень удачно подавила смешок. Крылатый тоже улыбнулся и продолжил.

– Гномы – мастера. Их магия не имеет внешних проявлений.

– В смысле?

– Они делают артефакты, зачаровывают оружие и так далее. – спокойно пояснил мужчина. Хоть он и просил не перебивать, казалось, на самом деле не имел ничего против моих вопросов.

– Драконы владеют стихиями. Но не как люди. Один дракон – одна стихия, не более.

– А люди как?

– Если человеческий маг – стихийник, то ему подвластны все сразу. Он может развивать владение какой-то одной, или несколькими или всеми, в зависимости от желания, силы и упорства конкретного человека.

– Ясно. – поверить во все это конечно трудновато, но все равно было очень интересно. А рассказывал лиссар так, будто всю жизнь отстоял за кафедрой.

– Так вот драконы не просто подчиняют себе какую-то стихию, они сами являются ее частью.

– Это как? – удивилась я.

– Честно говоря, это сложно объяснить. Тем более, что я сам не до конца понимаю. Вот если встретишь дракона, спросишь. – я не поняла, серьезно он говорит или шутит, но решила уточнить.