– Все в полном порядке. У нас тут штормит.

– У нас тоже ветер поднялся. Чем занимаешься? Грустишь и скучаешь, как всегда?

– Эм… да нет, мне не скучно… Ты знаешь, Севастополь очень интересный, с ним не получается грустить, – задумчиво сказала я.

– Ты точно говоришь о городе? – рассмеялась в трубку Лена.

– Конечно! – пожалуй, слишком весело ответила я. – О ком, то есть, о чем же еще?

– Ты там с кем-то познакомилась! Да? Я угадала?! – радостно закричала в трубку Лена.

Как можно общаться с человеком, у которого такая интуиция?

– И да, и нет. В общем, не знаю.

– Это как? Не темни, говори. Все равно не отвяжешься, – это было чистой правдой.

– Днем я гуляла, и со мной познакомился некий Саша. Пригласил погулять. Не знаю, Лен, я была только из автобуса, сама понимаешь, вид еще тот, а тут он. Симпатичный, – последнее слово я произнесла нараспев, улыбаясь.

– Ого, это о многом говорит! Куда вы пойдете?

– Он обещал показать город.

– Вечером в шторм, когда уже стемнело? – Лена рассмеялась. – Забавный парень! Сашка, отдохни, как следует. Ни к чему не обязывающий секс тебе точно не повредит.

– С ума сошла?! – смеясь, сказала я. – Это просто прогулка, какой секс? К тому же тут собирается реальный шторм и, может, он не придет, так что и говорить не о чем.

– Придет обязательно, и не надейся так легко отделаться, – все еще смеясь, сказала Лена. – Ой, за мной уже Паша заехал, я побегу. Завтра позвоню! Не будь занудой.

– Я тоже тебя люблю, – сказала я и нажала «отбой».

Отлично, секс с незнакомцем в чужом городе. Именно то, что мне сейчас нужно.

Я ухмыльнулась и подошла к зеркалу. Оттуда на меня смотрела слегка испуганная молодая девушка. На щеках от волнения появился легкий румянец. Мои волосы стали волнистыми от влажности. Я не выглядела на свой возраст, порой мне не давали и двадцати, особенно, если я была в кедах и без косметики. Как сегодня днем. Что он во мне нашел?

В голове весь вечер копошились мои любимые противоречия. Я отчаянно хотела влюбиться. Хотела всепоглощающих чувств, которые заставляют делать глупости, не спать по ночам и все равно выглядеть обалденно. В то же время я стремилась закрыть свое сердце от всего мира, чтобы больше никогда не было больно. Ведь я обещала себе не влюбляться. То, что я хочу первого, наперекор данному обещанию, я знала уже давно. Еще в то памятное для меня утро, когда я увидела мир словно умытым, и почувствовала себя такой же. До сегодняшнего дня у меня здорово получалось прятать это желание и от окружающих, и в какой-то степени от самой себя. Хоть я и знала о его существовании, я все равно могла на время выбросить из головы все эти глупости. Вдруг все же можно прожить жизнь без любви? А значит, и без боли.

Сейчас я четко поняла: довольно себя обманывать. Я больше не могу делать вид, что мне хорошо одной. Ни разу не хорошо. Отвратительно, грустно, тоскливо, безумно одиноко.

Я шумно выдохнула. Хватит забивать голову. Кажется, я слишком много думаю, и просто отвыкла от свиданий, которых в моей жизни было и так неприлично мало. На часах было шесть, а мне еще предстояло дойти (уже добежать) до Памятника затопленным кораблям. Я быстро обулась, схватила с вешалки парку и, на ходу заправляя волосы в снуд, побежала по ступеням вниз. Была, не была.

На часах было сорок две минуты седьмого, я чертовски опаздывала. Я бежала и думала о том, что сама виновата во всех своих бедах и несчастьях. Никто, ни злой рок, ни несправедливая судьба, ни неверные мужчины – никто ни в чем не виноват передо мной. Только я сама. Где-то отступила, где-то перегнула, где-то стормозила. Вот как сейчас. Стояла, рассматривала себя в зеркале, думала, боялась, а Саша наверняка уже ушел. И кто тут виноват?

Уже показалась макушка памятника, я спустилась вниз и с удивлением увидела, что там кто-то стоит. Ровно на том же месте, где стояла утром я. Нужно отдышаться. Этому парню вовсе ни к чему знать, что я бежала со всех ног. Да и чего я так рвусь, в самом деле?

Я подошла ближе и весело сказала:

– Привет, тезка!

Саша обернулся.

– Прости, что опоздала.

– Привет. Ничего, бывает. Тепло оделась? Смотри, какой шторм разыгрался.

– Да, в самый раз. Люблю, когда штормит. Это красиво.

– Согласен.

Он немного посмотрел на меня, внимательно и спокойно, а потом широко улыбнулся и громко сказал:

– Я приглашаю вас на увлекательную экскурсию по древнему городу Ахтиару! Экскурсия абсолютно бесплатная и уйти вы можете в любой момент. Но я бы не советовал. Потому что в конце всегда происходит самое интересное. Занимайте места согласно вашим желаниям и некупленным билетам.

Тут он вдруг предложил мне руку, я немного растерялась, но все же приняла ее.

– Я обещаю, вам не будет скучно, – сказал Саша, уверенно беря меня за руку.

Я рассмеялась.

– Как ты сказал? Ахтиар?

– Почти до конца восемнадцатого века Севастополь назывался Ахтиаром, что в переводе с крымско-татарского означает «белый берег». Сейчас мой город – достойный поклонения. Так переводится Севастополь.

– Белый берег… – повторила я. – Действительно он какой-то белый у вас. Ты точно шеф-повар?

– Иногда совмещаю.

Мы прошли от Памятника затопленным кораблям до Артбухты2. Шторм набирал обороты, и на набережной никого не было. Погода не располагала к прогулкам, но нас это не смущало. Саша рассказывал о городе. Он достаточно знал о его истории, особенно много о Великой Отечественной войне. Рассказывал с любовью к Севастополю, с гордостью за его защитников. Его было очень интересно слушать, он много шутил и добавлял что-то от себя. Я не всегда могла понять, что правда, а что – его шутка. Мы шли, а он так и не выпускал мою руку. Мне было надежно и спокойно, весело и радостно не только от того, что он говорил, но и вообще от ощущения, что он просто рядом. От Саши как будто исходило тепло, как от солнца или костра.

Когда мы дошли до памятника солдату и матросу, пошел дождь.

– У этих ребят сложная судьба. Мало того, что война выпала на их долю, так еще свои же потом подгадили. С фашистами они разделались мастерски, но потом пришлось подождать тридцать с лишним лет. Проект этого памятника начали разрабатывать еще в начале семидесятых. Долго рисовали, спорили. Наконец, договорившись, дважды меняли ландшафт вокруг. И только спустя десять лет начали возводить вот эту платформу, – Саша указал на основание памятника. – Через шесть лет композиция была готова чуть больше, чем на половину, и тут внезапно кончились деньги. Развал Союза, девяностые и весь беспредел, им присущий, а эти герои так и стояли незаконченными. Недостроенный памятник хотели снести, но наши ветераны отстояли. Его должны были купить за пятьдесят гривен, но и тут не сложилось. Только в две тысячи седьмом, то есть всего-то десять лет назад, их души, наконец-то, наши свое успокоение в этой огромной композиции. Мемориал открыли накануне Дня Победы. Сорок один метр героизма и мощи. Впечатляет, правда?

– Не то слово. Я не видела ничего подобного. У нас в городе есть мемориал «Малая земля». Но я к нему привыкла что ли. Ты не был в Новороссийске?

– Пока не случилось. Но всегда хотел, – скромно сказал Саша.

Я не уловила его намека и продолжала завороженно смотреть на памятник.

– Саш, – я повернулась к нему. – Спасибо тебе за этот вечер. Я знаю, он еще не закончился, и говорить «спасибо» сейчас – все равно, что прощаться, но я не прощаюсь. Если ты сейчас уйдешь, я просто заблужусь!

Я рассмеялась.

– Но это действительно отличная прогулка, даже не смотря на погоду. Может, тебе стать экскурсоводом?

– Ты еще не пробовала, как я готовлю… – с хитрой улыбкой сказал он.

Я молча посмотрела на него, улыбнувшись одними глазами.

– Кстати, а вон там, – он указал рукой куда-то в темноту. – Еще пару лет назад строился 16-этажный дом.