– Вы все такие разные, а мы, гномы, одинаковые! Почему так? Лесквитт, как выглядели твои родители?

Воцарилась тишина. Похоже, крылаты никогда не задавали себе это вопрос.

– Мои родители были… людьми… – неуверенно вспомнил Лесквитт.

– А мои выглядели точно так же, как я, – прокаркали, прочирикали, пропели крылаты.

– А мы не помним своих родителей, – отозвались другие голоса.

Похоже, у Тибальда было немного шансов получить ответы на свои вопросы. Наверное, не было вопроса, по которому крылаты были согласны.

Полетелки затянулись до ночи. Каждый крылат очень хотел высказаться, и часто разговоры перетекали в споры, а споры – в ссоры.

Правда, у Тибальда сложилось впечатление, что несмотря на ссоры и на то, что они все такие разные, крылаты любят друг друга и чувствуют себя одной семьей!

Усталый, не получивший ответов ни на один из своих вопросов, но почему-то довольный, Тибальд примостился на ветке, укрывшей его своей хвоей, и мирно посапывал.

– А наш маленький гость уснул, – вдруг гаркнула Варна прямо ему на ухо. – А мы уже разлетаемся!

С этими словами она зубами схватила Тибальда, бросила его себе на спину и полетела вниз. Удивительно, но на этот раз ей было совсем не тяжело, она даже сама удивилась. Ободренная, она донесла гнома до самой избушки Масофага и, не попрощавшись, улетела.

Так, Тибальд стал гостем колдуна. Он познакомился с лесом и его волшебными обитателями, Масофаговой зайчихой Дромией и ее зайчатами. Масофаг приказал Дромии слушаться Тибальда, и зайчиха послушно выполняла приказы. Она и Тибальд подружились – приятной обязанностью гнома стало кормить зайчиху и ухаживать за ней. Он был весел и наслаждался жизнью, солнцем, светом и лесом. Гном долго болтал с Масофагом о Форстии, помогал волшебнику в домашнем хозяйстве, учился у него магии и сам научил Масофага тому немногому, что знали гномы.

Он расспрашивал всех встречных Форстийцев о Фэйри-Граде, но деревья о нем ничего не знали, крылаты знали что-то, но они противоречили друг другу, и невозможно было найти правду. Люди, которых было очень мало, почему-то очень мало знали о нем, а камни, похоже, вообще не умели говорить.

Прошел год, гном счастливо жил и радовался новому миру. Но беспокойные мысли постепенно все больше овладевали им.

– Что я делаю здесь? – спрашивал он себя, – все мои братья – гномы остались в Дорфии, изваяния моих родителей, вмурованные в стены, остались в Форстии. За тот год, что я нахожусь в Форстии, я не встретил ни одного гнома, у меня нет никого. Каждые сто двадцать три дня кто-то исчезает в Дорфии, но даже в обычные дни жизнь гнома уныла, скучна и беспросветна! Неужели ничего нельзя сделать?!

Он поделился своими тревогами с Масофагом.

– Неужели, никак нельзя помочь моим друзьям? Ты не знаешь, как свет солнца проник в мою каморку? Я не верю, что это – случайность: кто-то послал его.

– Мне кажется, я знаю. Ты сам его вызвал. Если хочешь помочь гномам, попытайся отыскать вход в Дорфию. Попроси Дромию показать тебе его, она ведь первой обнаружила тебя!

Но Тибальд, как ни пытался, не смог отыскать тот самый проход, который вывел его из-под земли. Дни проходили за днями, и гномом стало овладевать уныние. Он пытался отвлечься, помогая своим новым друзьям, но ни сооружение Магического Бочонка для медвянников, всегда полного меда, ни изготовление специального удобрения для дубелей, которое помогало им переносить засушливые дни, не одолели это уныние. Гном чувствовал себя почти преступником: ведь он живет радостной веселой жизнью в то время, как его братья влачат жалкое существование. Тибальд осознавал, что его жизнь проходит понапрасну и ничего нельзя изменить. Кроме того, ему начинало казаться, что Масофаг скрывает многое от него: он часто не договаривал фразы, ходил с загадочным лицом и думал о чем-то своем. Попытки гнома выяснить, что же творится с его новым другом, не достигали успеха: Масофаг не хотел раскрываться перед гномом. Мало-помалу, мысли Тибальда изменили русло и потекли в новом направлении.

– И зачем я выбирался из-под земли? – спрашивал он сам себя, – Ведь я хотел найти волшебный город Фэйри-Град – самое прекрасное место во всей Вселенной! Что же я делаю? Почему я теряю время здесь, когда моя цель – Фэйри-Град?!

Наконец Тибальд решил попрощаться с Масофагом и отправиться в путь. Узнав о намерениях гнома, Масофаг внимательно поглядел на Тибальда и спросил:

– Ты хочешь попасть в Фэйри-Град? Ты уверен в этом?

– Да! – горячо ответил Тибальд.

– Хм, я привязался к тебе и буду очень скучать, но, если это – твое желание, я не буду препятствовать. Только запомни одно: ты попадешь в Фэйри-Град, но пожалеешь об этом!

Эти слова волшебник выдавил как бы через силу и сильно побледнел.

– Откуда ты знаешь? – спросил гном, – и чего мне жалеть?

– Я ведь волшебник и знаю то, о чем ты даже не догадываешься. Я предупреждаю тебя еще раз: ты пожалеешь о том, что хотел там оказаться!

– Все равно, я не отступлюсь!

– Хорошо, тогда поживи у меня еще месяц, подумай, а по окончании этого месяца я соберу тебя в дорогу.

Как ни хотелось Тибальду терять лишний месяц, но слишком многим был он обязан Масофагу, да и, кроме того, сильно с ним сдружился.

Прошел месяц. Тибальд продолжал болтать с крылатами, прилетал на их полетелки, разговаривал с деревьями (с теми, что могли разговаривать), играл с Шаловливым Ручьем, забирался дальше во владения пискунов, хвостунов и медвянников. Ему все были рады, хоть и отнеслись подозрительно вначале. Наконец Тибальд рассказал всем, что уходит искать Фэйри-Град. Его друзья сильно расстроились, как он и ожидал. Больше всего возмущалась Крыдра.

– Зачем такому хорошему гному искать злых жителей?! – удивлялась она.

Ему надарили множество подарков – целый воз. Деревья – ягоды и грибы, крылаты – какое-то особое съедобное сено, Ручей – свежую воду, которая так и оставалась свежей, хоть и не была живой, хвостуны – волшебные хвосты. Да все даже и не перечислишь.

Масофаг был очень удручен. Раз в жизни он нашел настоящего друга, и вот – опять его потерял! Он не рассказывал всего, что знал о Фэйри-Граде, надеясь, что Тибальд полюбит Форстию и она станет его домом. Но этого не случилось, и вот, приходилось прощаться с гномом. Правда, Масофаг знал, что они еще встретятся, но и где как – не ведал. Похоже, ничего хорошего их встреча не принесет. Он понимал, что что бы ни делал, конец будет ужасен, но все же искал пути, пытался найти хоть какой-то выход. Почему-то, Масофаг был уверен, что расскажи он правду Тибальду, все случится быстрей, ведь гном быстрее достигнет Фэйри-Града! Но если не рассказать всего, у гнома появится хоть призрачный, но шанс. Самого Масофага ведь спас только случай! Кроме того, Масофаг просто не мог перешагнуть через себя и раскрыть правду! Но все же, он решил не чинить препятствий другу, и помочь всем, чем может.

Волшебник подробно рассказал гному, как дойти до Фэйри-Града, объяснил, как противостоять ужасным чудовищам, которые встретятся на пути, дорисовал его план так, что на нем появилась дорога, приготовил множество полезных снадобий. Масофаг вместе с Дромией проводили гнома за владения крылатов, а зайчиха его чуть ни раздавила в объятиях! Наконец Масофаг и Тибальд простились.

Тибальд вышел в дорогу утром с первыми жаворонками и отправился прямо на запад – эта дорога вела к Фэйри-Граду. Масофаг не знал точно, где находиться этот город, да и никто не знал: город перемещался в пространстве сложным образом – это была капля, плавающая в воздухе. Любой ветерок, любое воздушное течение отправляло каплю в сложное запутанное путешествие. Но Зеленый Лист должен был служить гному картой внутри Форстии, а потом, двигаясь на запад, Тибальд надеялся отыскать Фэйри-Град,

Наконец путешественник вышел из Города Чудес и по Дороге Прозрения двинулся в сторону Города Процветания. Города Форстии представляли собой поляны и прогалины в зеленом чудесном лесу. Обычно в центре такой поляны возвышался вековой дуб-судья. Он решал все спорные вопросы форстийцев, передавая лишь особо запутанные и редкие случаи верховному магу этого города. Маги обычно жили в дуплах деревьев. Дуб – судья бывал настолько древним и крепко погруженным своими мощными корнями в землю, что, казалось, он так и простоит еще многие века, не шелохнувшись.