– А ну тебя! – крикнул Тибальд, улыбнувшись, махнул рукой и пошел дальше.

Как и у себя в Дорфии, он старательно чертил план всего, что видел вокруг, но не на бумаге, а на Магическом Зеленом Листе, который подарил ему Масофаг. У самого волшебника не было плана, потому что, как он утверждал, все в Форстии постоянно двигалось. Но Магический Зеленый Лист как бы предсказывал поведение предметов, и рисунок менялся. После того, как Тибальд нарисовал форстийцев, наиболее близких к избушке, они сразу задвигались на плане. Для более неторопливых форстийцев предсказания Зеленого Листа были достаточно точны, а вот за теми, что двигались быстро, зеленый лист не поспевал, а за некоторыми он даже не пытался поспеть. Так Тибальд нарисовал Шаловливый Ручей, проходящий прямо через поляну, и на листе он не двигался, хотя в течение дня ручей поменял свое русло раз десять. В этом странном мире не было разделения на живое и неживое, движущееся и не движущееся: все хоть немного, да жило. И даже сам Зеленый Лист, даже избушка Масофага… они были живы, но насколько – трудно было сказать.

Поболтав с ниязами и топонями, Тибальд двинулся по течению Шаловливого Ручья. В маленькой рощице странных растений жили крылаты. Они были похоже на летающих куриц с длинными хвостами. Общим у всех крылатов было то, что они умели летать. Но между собой они различались так, как может, скажем, различаться птица и Пегас. Вечерами они собирались в рощах и сплетничали.

Первый крылат (вернее крылатша), на которую натолкнулся Тибальд, была пегой, довольно пушистой и звалась Крыдрой. Когда Крыдра поднималась в небо, ее пушистый рыжий хвост развевался на ветру. Все это очень походило на ворох осенних листьев, неожиданно сброшенных с деревьев пролетавшим мимо ветром. Крыдра, похоже, знала все о Форстии, но ее знания были какими-то однобокими. Она делила всех форстийцев на хороших, плохих и подозрительных. Тибальда она посчитала подозрительным из-за того, что никогда не встречала гномов. Тем не менее Тибальд и Крыдра разговорились:

– Скажи-ка, Крыдра, а слыхала ли ты что-то о Фэйри-Граде? – спросил Тибальд. Его удивляло то, что Масофаг скрывает правду.

– Фэйри-Град? Конечно слыхала, но ни за что туда не полечу!

– Почему?

– Там живут плохие жители (словарный запас крылатов был невелик). Они умеют летать, но никого к себе не пускают. Как будто, кому-то к ним надо!

– А почему они не пускают?

– А злые они! И еще они расплодили чудовищ, которые ловят честных жителей. Сами-то сделали себе прозрачные крылья и любуются собой, а всех остальных ни в грош не ставят. Худшие жители! Постоянно задирают нос, поэтому и неприятности у них.

– Какие?

– Заладил: «Какие, какие!» Неприятности у них, потому как злые, – и Крыдра, взмахнув хвостом, уселась на ветку.

– Слышишь, Варна, этот подозрительный незнакомец интересуется Фэйри-Градом. Может, ты что-то знаешь? – спросила она пролетающую мимо темно-синюю крылатшу с белым хвостом.

Варна резко затормозила крыльями и села рядом с Тибальдом.

– О, у нас новый форстиец! Добро пожаловать! – прокаркала она. Варна была немного больше Крыдры и напоминала фазана своим ярким опереньем. Она осмотрела Тибальда с ног до головы и потом добавила, словно не заметив вопроса Крыдры.

– Тибальд, – она уже откуда-то знала имя гнома, – тебе у нас здесь понравится! Приходи к нам на полетелки вечером, мы тебе расскажем много чего.

– А что такое полетелки? – пробормотал Тибальд, удивленный поведением Варны.

– Каждый день вечером, мы собираемся на вооон том высоком дереве – сосквойе, жуем сено и общаемся. Ты любишь сено?

– Ну, как вам сказать…

– Ладно, – прощебетала Варна, – тогда будешь есть зерно! Не понимаю, как можно есть это ужасное зерно, оно же не вкусно!

Но Тибальд был рад. Ведь у него появилась возможность поболтать с несколькими форстийцами одновременно и узнать много нового. И, конечно же, в первую очередь, о Фэйри-Граде. Он даже не подумал о том, как будет взбираться на высокое дерево.

Со времен Дорфии мир Тибальда невероятно расширился, но Фэйри-Град так и оставался таинственным полулегендарным чудесным краем, поэтому Тибальда как магнитом тянуло к нему.

Вечером Тибальд, как и обещал, пришел к дереву, где проходили полетелки. Крылаты еще не прилетели, и гном бродил вокруг, раздумывая о том, как забраться на небольшое гнездо на верхушке дерева. Наконец он догадался:

– Сосквойя, пожалуйста, подними меня наверх! – сказал он, обращаясь к дереву. Но никто ему не ответил.

– Сосквойя, ты меня слышишь? – крикнул Тибальд громче, но дерево не отзывалось.

– Бесполезно, – прокаркала подлетевшая Варна, – Это древняя Сосквойя. На моей жизни она ни разу не проронила ни слова. Я даже не знаю, слышит ли она нас.

– Жаль, – огорчился гном.

– Не горюй! Вместе как-то долетим. Садись ко мне на спину!

Гном с опаской сел на спину Варны, и она попыталась взлететь. Только представьте себе фазана и оседлавшего его крошечного гнома!

Но тем не менее ей было тяжело. Варна взлетела, пролетела мимо нижних веток тяжело дыша, потом медленно спланировала вниз и огорченно проговорила: «Ты очень тяжелый!».

Ссадив Тибальда и бросив его на произвол судьбы, она быстро поднялась наверх. Гном совсем расстроился. Он ведь мог столько узнать и приобрести новых друзей.

– Нет, глупости, как-то доберусь, – сказал он сам себе и начал лезть на дерево. Это было непросто, но Тибальду почему-то казалось, что дерево ему помогает. Может, Сосквойя была не такая уже древняя, как утверждала Варна.

Сосквойя перекидывала гнома с ветки на ветку, и в конце концов он добрался до кроны. Полетелки были в самом разгаре, крылаты уже все собрались. Но гнездо на верхушке было настолько мало, что в него поместилась лишь маленькая серая хохлатка размером с перепела – Лесквитт. Остальные крылаты расселись по веткам (да, они действительно уместились), ели зерно и сено и оживленно болтали.

– А вот и наш гость! – пропела Варна. Похоже, она уже успела растрезвонить всем о Тибальде. При этих словах, крылаты мгновенно уставились на гнома.

– А маленький какой! – пропел один.

– А одежда какая забавная! – пропищала другая.

– А колпак! – прыснула со смеха третья.

– Не обижайся, Тибальд, – прочирикал Лесквитт, – мы тебе очень рады, просто ты такой странный! Мы никогда не видели гномов, поэтому и удивляемся. Но как ты сюда попал? Ведь гномы живут под землей!

Тибальду вначале было неловко среди немного бесцеремонных и грубоватых крылатов, но видя с каким интересом все ждут его рассказа, он вначале робко, а потом все более увлекаясь, рассказал свою историю.

– Ты столько всего пережил! – воскликнул Лесквитт. – А у нас ничего не происходит. Мы летаем целыми днями, болтаем, веселимся, так и проходят дни! Но если кто-то поступил не справедливо, мы спуску не дадим. Растрезвоним на всю Форстию!

– А чего это ты, Лесквитт, все болтаешь и болтаешь, – возмутилась Крыдра с соседней ветки, – дай Тибальду сказать.

Лесквитт огрызнулся, но замолчал. Похоже, ссоры среди крылатов были не редкостью. Тибальд, польщенный всеобщим вниманием, решился наконец спросить.

– Вот вы, крылаты, всюду летаете и все знаете. А слыхали ли вы про Фэйри-Град?

– Опять он заладил про свой Фэйри-Град, – немедленно отозвалась Крыдра. – Там живут плохие жители!

– Почему же плохие? – прочирикал Лесквитт. – Тебе до них далеко, вот ты и завидуешь!

– Да, – отозвалось сразу много голосов, – они ведь летают. Конечно, не так как мы, но летают, а значит, чего-то стоят!

– Да они глупые! – разошлась Крыдра, – чудовищ плодят! Умные не плодят чудовищ!

– Зато они веселые! А ты все время ругаешься!

Тут к разговору подключилась Варна.

– У них даже полетелок нет! – прокаркала она.

Похоже, собиралась ссора, и крылаты готовились повыдирать друг другу перья, у кого они есть, и пух, у кого он был! Тибальд решил сменить тему. Перекрикивая общий гомон, он задал вопрос, которые уже давно мучил его: