Она лишь коротко кивнула и рванула к выходу. Марта не сбавила скорости, когда пересекала маленький парк и вдавливала в сырую землю опавшие листья. Не остановилась, когда сигнал светофора загорелся красным, не уступила дорогу женщине с коляской. Только когда дверь в её комнату захлопнулась, она выдохнула и обессиленно упала на кровать гостиничного номера.

За окном прозвучал раскатистый гром, несколько раз блеснула молния, нарастающий дождь забарабанил по металлическому подоконнику.

Картинки в голове никак не хотели блекнуть

Тонкий карандаш штрихами выводит силуэт. Особое внимание уделяет кресту, прорисовывает рясу и красивые длинные пальцы. А потом тёрка стирает карандаш, под белым резиновым овалом проглядывается обнаженное мужское тело…

Картинки.

Картинки.

Марта вздрогнула, когда входная дверь хлопнула, вторя грозе.

– Кретин, ублюдок, – Амели совсем не подбирала слова, которые соскальзывали с ее языка, – я его убью. Прикончу.

Она открыла нижний ящик ветхого комода, и на секунду дернулась, когда испуганный паук на длинных лапках, пожелал поскорее скрыться со своего привычного места.

– Что случилось? – Марта наблюдала за тем, как Амели достала из плотной тряпки пистолет.

– Приставлю дуло к его безмозглой башке, – с безумием ответила она, и проверила наличие патронов в магазине.

– Лия, ты можешь сказать, что произошло?

– Не называй меня так, иначе в этой дыре на один труп станет больше!

Амели бросила на кровать оружие и поплелась в ванную комнату за полотенцем. От проливного дождя волосы спутались в узлы, а недавняя причёска напоминала что-то страшное.

– Я промокла до нитки, видишь?

– Можно подумать, в этом есть моя вина, – тихо ответила Марта.

– Пока ты сидишь дома, я решаю наши общие проблемы!

– Я не сижу дома, – вспыхнула Марта.

– Если ты такая самостоятельная, значит пойдёшь и будешь пытаться найти общий язык с этим куском дерьма. Я хочу видеть выражение твоего лица, когда ты с ним познакомишься!

Амели стиснула зубы. Пластиковая расческа скорее рвала пряди, чем распутывала их.

– Я уже с ним сегодня познакомилась, – раздалось в тишине номера.

Этот звук больше был похож на возведенный в гробовой тишине курок.

– Что значит, ты с ним познакомилась? – прошипела Амели.

– Я ходила в церковь после службы, когда все разошлись. Мистер Самбер тоже пришёл туда…

– Церковь? Серьезно? Ты взялась за старое?

– А ты думаешь я прекрасно чувствую себя в четырёх стенах? – повысила голос Марта. – Ты постоянно где-то пропадаешь, а мне приходится сидеть здесь одной. Без телефона и с мыслями, которые медленно, но верно сводят меня с ума!

– Можно подумать, если бы у тебя был телефон, ты нашла кому бы позвонить.

– Да! Я позвонила бы Алексе, и убедилась, что у нее все в порядке! – с отчаянием в голосе выкрикнула Марта.

Во взгляде Амели, что-то изменилось. Она отложила расчёску, которая изодрала ей все волосы, и придвинулась ближе.

– Марта, я тоже переживаю за Лекси, но пока не время. Они могут через неё выйти на нас, ты же понимаешь?

– Понимаю. Просто, стоит мне представить, что она не успела сбежать…

– Мы со всем разберёмся, ты веришь мне?

Амели заставила ее посмотреть в свои глаза, и Марта часто закивала.

– Хорошо, а теперь расскажи мне как прошло знакомство с мистером Самбером?

Эту фразу Амели скорее выплюнула, чем произнесла. Прежде, ей никогда не приходилось встречать более отвратительного человека. Этот гад спутал ей все карты, и наставил в колеса палок.

– Я же говорила. Я была в храме, а он пришел туда. Если честно, я не помню, что там происходило. Я боялась, что он вспомнит меня. Амели, мне кажется, что это он. Я почти уверена.

– К черту преподобного и твои детские фантазии, – отмахнулась Амели, – расскажи мне, как вел себя ублюдок.

– Ничего особенного. Перекинулись парой предложений, а когда я собралась уходить, он спросил мое имя.

– Надо же, – в глазах Амели сверкнул какой-то не здоровый огонек, – может быть, ты ему понравилась?

– Я не думаю…

– Думать и не обязательно. Если он не клюнул на меня, то придется тебе потрудиться.

Амели говорила, а сама испытывала очень глубокий дискомфорт. Словно в ботинок попал назойливый камешек, который мешал идти. Этим камешком и был мистер Самбер. Единственный представитель мужского пола, который при встрече, не представил ее в своей постели. Это задевало и било по самолюбию. Потому что она сама была не прочь там оказаться.

– Что ты имеешь в виду, под словом «потрудиться»? – задала вопрос Марта. – Я не собираюсь делать ничего такого, если ты намекаешь на…

– Да ладно? Значит, когда нужно прыгнуть в чью-то кровать, для этой роли для меня вакантное местечко? Амели, клиент не идёт на контакт. Амели, он положил на тебя глаз. Амели, нужно усыпить его бдительность. Хватит! Будешь! На данный момент – это самое безопасное место. Никому и в голову не придёт искать нас в этом гадюшнике. Мы будем сидеть здесь, столько, сколько потребуется. А ты, раз уж приглянулась мэру, сделаешь все для того, чтобы наша жизнь протекала максимально комфортно!

– Амели, я не думаю, что…

– А потом… – глаза Амели вспыхнули нездоровым блеском, – мы пошатнем его капитал, обдерем до нитки, и оставим с голой задницей! Как ты думаешь, как быстро осядет его гонор, когда он останется ни с чем?

– Мне кажется, нам нужно остановиться.

– Одно посещение церкви, и ты уже готова встать на путь истинный? Ты такая лицемерка, Марта.

– Причем здесь церковь? Мы несколько дней назад едва не попали за решётку, ты сама говорила, что нам нужно временно залечь на дно. Осторожность превыше всего. Да и мистер Самбер не так прост, я это чувствую…

– Я тоже не так уж и проста, – Амели вернула в руку расчёску, и с остервенением продолжила расчесывать волосы, – я буду не я, если не отомщу ему. И плевать, я не остановлюсь даже если мне придётся делать все самой!

***

Признаваться в своих чувствах, всегда сложно. Сотни предложений, тысячи вариантов все – это казалось не тем.

Джес протерла барную стойку от липких капель, и в очередной раз заявила себе, что говорить с мэром на любовные темы – абсурд.

– Давай ты на один вечер перестанешь быть девушкой с грустными глазами, и выпьешь со мной приторный коктейль?

На свободный стул у барной стойки присел парень.

– И тебе привет, Лиам. Ты же знаешь, на работе я не пью, – произнесла Джес, в который раз отказываясь от его предложения.

– Ты вообще не пьешь, – поправил ее он, – я уже привык напиваться в одиночестве. Тим был хорошим парнем, мы с ним…

Джес вздрогнула, когда услышала родное имя.

Вчера она возомнила себя кем-то вроде феникса, возродилась из огня, почувствовала крылья за плечами. Все фотографии мужа были аккуратно собраны и бережно сложены в шкаф. Но если фотографии можно убрать с глаз долой, если можно забить свою голову другими мыслями, запретить себе вспоминать, то что делать с людьми, которые сами того не желая, режут без ножа?

– Прости, я опять болтаю лишнее.

Лиам усмехнулся, а его золотистые глаза потемнели.

Лиам был отличным парнем, Джес знала это давно. Ее муж общался с ним.

– Давно тебя не видела, где ты пропадал? – Джес машинально взяла деньги с барной стойки и наполнила бокал пивом.

– Город растёт, – Лиам потянулся, и спрятал длинные руки за лысую голову.

Если честно, Джес и представить его не могла с волосами. Все в нем было настолько гармонично, как будто он сошел с экрана сериала «Offender».

Высокий рост, крепкое, но в тоже время суховатое телосложение. Лицо слегка жестковатое, но стоило ему улыбнуться, как щеки украшали ямочки. Образ «плохиша», излюбленный девушками, которые втайне мечтают о запретном.

– Растёт город. Строим сейчас далеко от центра. Торговый комплекс, или черт его знает, что пришло в голову забитому чернилами индюку. Главное, что платят в срок.