Надежда переубедить хоть кого-нибудь таяла, как предрассветный туман от первых солнечных лучей. Они не пожелают прислушаться к доводам разума: у них не осталось желаний, а разум спит, подавленный неведомым волшебством, и хорошо, если не мертвым сном. Вариантов действия оставалось все меньше.

  - Я тут мимо проходил, - едва ли не по слогам прорычал Авирд, когда понял, что молчание затянулось. Он медленно обвел взглядом запретную библиотеку, стараясь при этом не встречаться глазами ни с кем из присутствующих. - Смотрю, малый совет собрался, обсуждают чего-то. Дай, думаю, загляну, послушаю. Глядишь, и узнаю чего.

  - Ты говоришь, как неотесанный крестьянин, - брезгливо скривился архимаг, - неужели я плохо тебя учил, Авирд?

  - Хорошо, учитель, - маг с трудом удержался от того, чтобы скрипнуть зубами, - слишком хорошо. Ты продолжай, я вместе со всеми послушаю.

  С этими словами он вальяжно прошелся через весь зал книгохранилища и уселся в резное кресло, закинув ноги на стол. Помнится, в этом самом кресле в его сне и сидел Селир, выискивая нужное заклинание. Посвященные с негодованием косились на него - они-то выслушивали воодушевляющую речь архимага стоя - но выражать свое недовольство вслух не стали, вновь обратив полные преданности взоры на архимага.

  Селир удовлетворенно качнул головой, потом густые брови его сошлись на переносице, а в черных глазах полыхнуло пламя. Терять нить столь вдохновенного повествования из-за какого-то мальчишки, дерзнувшего так не вовремя ввалиться в зал совета.

  - Лексор заплатит великую цену за наше унижение, дети мои! Великую и ужасающую! Зло, обращенное во благо, сокрушит зло человеческое. И тогда мы будем диктовать Лексору свою волю!

  Сдержанный гул прокатился по запретной библиотеке, выражая всеобщее одобрение.

  - Я, архимаг ордена Древнего Завета, и вы, самые могущественные маги его - совместными усилиями мы сможем пробудить к жизни великую Силу и направить ее во благо. Это - последняя наша надежда, ибо имперские маги за день пути отсюда. Да, мне было видение! Так что же, маги? Пойдете ли со мной рука об руку против имперских захватчиков? Или забьетесь в свои норы - дожидаться смерти как трусливые суслики?!

  Наставник прервал свою речь и, тяжело дыша, поочередно вгляделся в лица посвященных, минуя Авирда. Мнение бывшего ученика его не волновало. У жертвенного барана не спрашивают согласия за шаг до алтаря.

  Элита ордена поддержала архимага вскидыванием рук и азартными выкриками. Пустые глаза, перекошенные криком рты, судорожно сжатые пальцы. Они все были готовы поддержать Селира в его безумном замысле. Более того, никто из них даже не задумался о проклятии, которое обрушится на этот мир, если он, Авирд, так ничего и не предпримет.

  Сейчас, когда затуманенный взгляд архимага направлен прямо в глаза бывшему ученику, отчего у того вновь начало ломить виски, Авирд понимал, что уговорами ничего не добьется. Взгляд он упорно прятал, делая вид, что носок левого сапога интересует его куда больше, чем совет магов.

  Сила, имя которой одержимость, укутала разум Селира и посвященных плотным черным одеялом. Старый маг не прислушается к бывшему ученику - ему мысль об этом даже в голову не придет, как, впрочем, и прочие мысли, в том числе о еде или сне, не внушенные магом-кукловодом. Значит, нужно не говорить, а действовать, причем так, чтобы верхушка ордена до последнего момента ничего не заподозрила. Впрочем, подумал Авирд, если б сей же час под ноги каждому из них ударила молния, они б и того не заметили.

  - Авирд, ты один из лучших моих учеников, - торжественно и высокопарно обратился к нему архимаг, - один из тех, кем я по праву могу гордиться. Пойдешь ли ты за мной, приложишь ли свою силу во имя спасения ордена? Может ли старый

  учитель рассчитывать на тебя?

  Авирд молча перевел взгляд на книжные полки. Где-то здесь, среди потертых книжных корешков притаилось зло. Маг дал себе клятву не позволить ему проникнуть в мир живых, однако до сих пор не знал, как эту клятву исполнить.

  - Почему ты молчишь, Авирд? - вопрошал тем временем архимаг, и в голосе его явственно слышалась угроза.

  Пятеро самых могущественных магов ордена с фанатично блестящими глазами ждали его ответа, как будто от него хоть что-то зависело.

  Самое страшное для мага - потеря рассудка. Так гласило одно из правил ордена Древнего Завета. Воля пятерых стоящих перед Авирдом магов скована не просто заклятием подчинения. Они все поражены безумием, которое, однако ж, его самого обошло стороной. Что защитило его от той же участи? Привычка по полночи бродить по стене? Или дымчатая постаралась? Так или иначе, но именно ему придется служить преградой Пятому божеству из мира-за-гранью. Служить преградой... Хороша преграда, ничего не скажешь. Авирд от досады стукнул кулаком по подлокотнику кресла.

  - Авирд?! - рык архимага вывел его из состояния глубокой задумчивости.

  - Да, иор, ты можешь рассчитывать на меня, - бесстрастно ответил он. Сейчас главное - выиграть время на обдумывание дальнейших действий.

  - Я знал, что ты не отступишь перед лицом опасности, ученик мой! - возвестил Селир. Он торжествовал. И таинственный 'кукловод' тоже. - Жду вас здесь, в северной башне, дети мои, на рассвете. Войска империи будут

  уничтожены еще до того, как взойдет солнце. А теперь идите.

  Посвященные цепочкой потянулись на выход, Авирд двинулся следом, однако на пороге он обернулся и попросил архимага приказать всем - и людям, и нолимгам - до рассвета покинуть замок. Вдруг кто из них помешает вызову. Архимаг, даже не поинтересовавшись, откуда не присутствовавший на большей части совета маг знает о его планах, подумав, согласился.

  По крайней мере, думал Авирд, спускаясь во внутренний двор замка, никто из них не пострадает. А рушить замыслы магической верхушки - это только его дело. Лишить разума пятерых магов-заветников, далеко не последних в ордене, и не оставить при этом никаких следов невозможно. Значит, есть шанс вычислить 'кукловода'. Но это потом, потом. Сейчас важно не дать свершиться черному заклятию. Вот только как? И при этом не причинить вреда околдованным магом. Околдованные маги... Фраза-то какая!