Маг в последний раз окинул взглядом звездное небо, черную ленту реки и военный лагерь на ее берегу и ступил на изящный мраморный мостик, ведущий к жилому ярусу Северного Стража. Наверное, это одна из последних ночей, когда еще остается иллюзия, что все в порядке, все по старому. Когда еще можно безмятежно прогуливаться вдоль стены замка, не опасаясь нацеленного в тебя заклятия или случайной стрелы. Впрочем, стрелы вряд ли долетят до огороженного каменными стенами - сработает охранное заклятие, и стрела сгорит в полете за два шага до стены. Однако полностью исключать такую возможность нельзя. Авирд знал способ так зачаровать оружие, что ни защитные заклятия, ни заколдованные доспехи не станут для него преградой. Тем более, эльфийские кланы Снежных Вершин и Вечного Леса, связанные с империей договором военной помощи, тоже прислали своих бойцов под стены Северного Стража - эльфы этих кланов всегда славились как непревзойденные лучники.
Авирд уже почти дошел до галереи, опоясывающей третий ярус замка, когда резкий порыв ветра неожиданно ударил его в грудь, отчего маг невольно попятился и сумел удержаться на ногах лишь в паре дюймов от изящного бортика моста. Боковым зрением маг разглядел в ночной мгле пышные кроны дубов во внутреннем дворе замка. Упав на такую, не умрешь, но вот сломать что-нибудь не составит труда. И, что самое удивительное, на дворе месяц гроз, самое начало лета, и сейчас не время для пронизывающих, сбивающих с ног зимних ветров, тем более здесь, на юге империи. Он вернулся в комнату, служившую ему спальней уже более пятнадцати лет, но вдруг остановился на самом пороге и, сотворив заклятие ночного видения, внимательно оглядел небольшое - десять шагов от стены до стены - помещение. На первый взгляд, ничего необычного там не было. Кровать, письменный стол, полка и еще несколько несущественных мелочей находились на прежних местах, однако маг не мог отделаться от ощущения, будто кто-то стоит совсем рядом с ним и пристально смотрит ему в глаза. Миг - и Авирд почувствовал чье-то дыхание на своей щеке.
- Эй, я знаю, что ты здесь! - крикнул он. Сейчас, нацелив по-другому воздействие заклятия ночного видения, благо цель обнаружила себя сама, он разглядел в темной комнате в полушаге от себя дымчатый полупрозрачный силуэт. Причем явно женский. - Немедленно стань видимой, иначе превращу в лужу фиолетовой слизи!
Естественно, превратить человека ни в фиолетовую, ни в какую-либо иную лужу слизи невозможно, но ученики об этом не знают. Авирд решил, что видит перед собой одну из учениц, на спор или из озорства проникшую в покои посвященного с целью стащить что-нибудь из личных вещей или же устроить ему мелкую пакость, чтобы потом было чем похвастаться перед другими учениками. Например, заколдовать подушку так, что, стоит его, Авирда, голове лишь коснуться ее, как кожа на лице или волосы приобретут насыщенный зеленый или красный оттенок. Вот потеха-то будет всем обитателям замка, включая мышей и пауков! И, знал Авирд, никакого наказания за шалость не последует, да и, если б даже мог, не стал бы наказывать не в меру ретивую девчонку: сам когда-то был таким же.
Ученица-силуэт материализоваться не спешила. Вместо этого она вдруг резким движением выбросила вперед правую руку и в ту же минуту сильная боль сжала в невидимых тисках голову мага. Охнув от неожиданности, он инстинктивно оттолкнул непрошенную гостью - та со сдавленным шипением отлетела к дальней стене и, кажется, приложилась-таки спиной о деревянную спинку кровати - и, поняв, что разбираться, какое именно заклятие было направлено против него, а тем более творить контрзаклинание времени уже нет, мгновенно закрылся магическим щитом. Одно из самых простых заклятий, которое узнает каждый ученик едва ли не в первый день обучения. Оно само по себе всплыло в памяти мага, стоило тому лишь подумать о защите. Увы, крохотной заминки оказалось достаточно, чтобы удар неизвестной достиг цели - яростная боль мертвой хваткой вцепилась в его голову, горячей волной хлынула на плечи. Авирд еще успел сделать несколько шагов к непрошенной гостье, которая со сдавленным стоном пыталась подняться на ноги, прежде чем у него под черепом будто ударила молния - ощущение было именно такое - и он не повалился на пол, мгновенно потеряв сознание.
Дымчатая издала торжествующий смешок, мгновенно сменившийся стоном боли, и, кое-как переставляя ноги и держась за стену, направилась к лежащему на полу мужчине. Одной рукой она держалась за ушибленную поясницу - ну кто бы мог подумать, что этот зеленый магик, в сущности, щенок, сможет какое-то время противиться заклятию подчинения, которое обычно срабатывает мгновенно. Более того, она позволила этому зеленому увидеть себя!
- Видать, старею, - невесело усмехнулась она, яростно потирая поясницу и морщась от боли. - Теряю навык. Вот уже и щенки всякие с ног сбивают...
Дымчатая фигура, понемногу обретая очертания, опустилась на колени рядом с лежащим без сознания магом и протянула руки, окруженные мягким серебристым сиянием, к его голове.
Ему снился сон. Сквозь мягкое покрывало тьмы, плотно окутавшее сознание мага, проявилась картина в черно-коричневых тонах. Полумрак и тишина, лишь тихий шелест листвы доносится из приоткрытого окна. Довольно большая круглая зала с высокими - в три человеческих роста - деревянными шкафами, заполненными книгами и свитками. Содержимое этих шкафов, знал Авирд, защищено от не в меру любопытных глаз не только крепкими запорами, но и хитроумными заклятиями. Северная башня, запретная библиотека. Это место Авирд узнал бы из тысяч других, пусть даже одинаково обставленных. Не по внешним признакам, нет. Скорей по чувству, сродни ощущениям человека, застигнутого ночной бурей в глухом лесу: иными словами, неизвестно, придавит ли тебя деревом или же испепелит молнией. Впрочем, всегда есть надежда на благополучный исход - при сильном желании выжить, определенных умениях и большой удачливости. Воздух там, в Северной башне, несмотря на постоянно открытые окна, всегда оставался затхлым, и каждый раз после посещения запретной библиотеки у молодого мага начинало ломить затылок и усиленно колотилось сердце.
Сейчас оба окна были плотно закрыты. На столе стоял изящный медный подсвечник на три свечи, и недобрый багровый свет озарял лицо архимага Селира, склонившегося над раскрытой книгой. По столу змейкой вился тонкий красный шнурок с серебряной бляшкой на конце. Узловатые пальцы с длинными ногтями лихорадочно перелистывали страницу за страницей до тех пор, пока старый маг не отыскал нужное заклинание. Селир торжествующе улыбнулся, а темные глаза его вспыхнули огнем неистовства. На миг Авирду даже почудилось, будто глубокие морщины на лбу и щеках бывшего учителя, причудливо изогнувшись, превратили лицо старого мага в восковую маску, навеки отмеченную печатью безумной ярости. Одержимый предвкушением собственного торжества, он уже не мог видеть, как ночная мгла вокруг него сгустилась темное облако, изредка подсвечиваемым всполохами кривых красных молний. Первозданная тьма Бездны Небытия, плотная оболочка, внешним коконом окружающей мир живых, в которой, по поверьям, вынуждены обитать души грешников после их смерти. Живая тьма...
Красный шнурок, оканчивающийся серебряной бляшкой. Так в Северном Страже отмечали фолианты, которые нельзя открывать безнаказанно - Запретные, иначе Меченые. Только сам глава ордена и маги, доказавшие деяниями своими, что достойны носить звание Посвященных, допускались к изучению этих книг. Рядовым магам ордена и ученикам под страхом изгнания из ордена запрещалось входить в Северную башню.
