– Мне всё равно, Оливер. Это твоё дело, с кем общаться. Надеюсь, готовит она хорошо, – она переложила на тарелку отрезанный кусок, села за стойку и принялась есть. – Будешь?

– Всё равно? – он не поверил своим ушам. Раньше ей бы и взгляда хватило, чтобы устроить сцену, а сейчас ей «всё равно»? Что с ней?

– Ну да. Я не могу лезть в твою жизнь. Это твоё дело.

– Что? – у него перехватило дыхание от этих слов. Что с ней происходит? Почему ей всё равно? Где крик? Где обиды? Где фразы, вроде «Я так и знала, что стоило мне уехать, как ты…». Где все это? А может всё станет ясно, если он задаст один вопрос, который его мучил с момента ее появления? – Зачем ты приехала? Я уже месяц, как не звонил. Почему теперь?

– Родители, – фыркнула Миа, жуя. – Мама надоела одно и то же повторять. «Ведь вы женаты! У ребёнка должен быть отец!» И всё одно и то же, новое ничего не может придумать. И вот, мы тут.

– Хм… – так она приехала, чтобы сохранить семью? Но почему же тогда не ревнует? Он запутался в своих мыслях. – Всё будет, как раньше? Ты, я… Кевин… Как одна семья?

– Видимо, – Миа пожала плечами, ковыряя вилкой в пироге. – Не переживай, это временно.

– То есть? Ты же сказала, что мы женаты, и нашему сыну нужен отец.

– Ты думаешь, что подойдешь на роль отца? – она хмыкнула и закачала головой.

Оливера словно окатили ледяной водой. Он обессилел, окончательно растерявшись. Ради чего она здесь? Воодушевление, с которым он бежал домой, бесследно исчезло. Любимая женщина была совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки, но теперь стало ясно, насколько она далеко от него. Сидит, уплетает пирог и говорит, что эта внезапная идиллия временна.

– Это мой сын, – тихо проговорил он, сжимая кулаки. Какого чёрта она творит?!

– Да? Давно вспомнил? – она опять ухмыльнулась. Специально это сделала, чтобы разозлить его. У нее это вышло. Судорожно вздохнув, Оливер сильнее сомкнул кулаки и с шумом выдохнул.

– Ты не дала мне ни шанса, – процедил Оливер.

– Неужели? Я девять месяцев ходила беременная. Из них пять я давала тебе шанс, а что сделал ты? – Миа продолжала его злить, специально улыбалась. Пожала плечами и махнула волосами, мерзким каре. Улыбка стала шире, когда она увидела, в каком состоянии ее муж. – Сделай лицо проще.

– И правда! – воскликнул тот. – Ведь ничего не происходит!

– Уоу, полегче, Оливер. Ты разбудишь ребенка, – её ничто не пугало. Миа съела ещё один кусочек.

– Я не дам тебе развод, – выпалил мужчина, испепеляя женщину взглядом.

– Ой, ты меня так напугал, – та принялась за второй кусок. На этот раз не стала перекладывать его, ковыряла вилкой в блюде. Со знанием дела прожевала очередной кусочек. Облизнула губы и закачала головой. – Очень хорошо. Давно она тебя кормит? – глянула на Оливера. Тот покраснел от злости, на руках проступили вены от той силы, с которой он сжал кулаки,исподлобья смотрел на жену, стиснув зубы. – Успокойся.

– Серьезно? Успокоиться?! – он не пытался себя сдерживать. Злобно фыркнул. – Ты исчезла на полгода, забрала ребёнка, а теперь заявляешься и говоришь, что подашь на развод, и я должен успокоиться?! – он схватился за голову и рассмеялся. – Я пять месяцев звонил тебе, писал, искал. Я просил тебя вернуться, а теперь ты говоришь о разводе?! – он приблизился к стойке и упёрся в нее руками. Женщина продолжала есть. – Миа, смотри на меня, когда я с тобой говорю.

– Хм, – она медленно положила вилку, дожевала и подняла взгляд на Оливера. – Пять месяцев Я тебя просила о том же. Что ты в итоге сделал? Напомнить? – проговорила она, не повышая голоса.

– Но в итоге ведь я осознал свою ошибку!

– Молодец. Живи с этим осознанием, если тебе так хочется, но без нас.

– Нет, ты просто издеваешься, – он резко стукнул кулаком по столещнице и стал кругами ходить по кухне. – Почему ты так себя ведёшь? Это эгоизм! Твоя мать права, ребёнку нужен отец, и это я!

– Ты не переубедишь меня. Я всё решила.

– Меня ты спросила?! – рявкнул Оливер, остановившись. Скрестил руки на груди.

– Прости, не смогла привлечь твоё внимание! – нервозность передалась ей. Миа оскалилась и сузила глаза, наблюдая за мужем.

– Не надо обвинять меня! – он в секунду настиг её, возвысился горой.

– Будто ты не виноват?! – Миа вскочила со своего места. Она была ниже, и ей пришлось поднять голову, чтобы посмотреть мужчине в глаза, но в них не было ни капли испуга.

– Ты невыносима, – процедил Оливер, не сводя с нее взгляд. Она хмыкнула.

Мужчина почувствовал, как между ними прошел разряд. Да, Миа вернулась, и вместе с ней вернулось их вечное противостояние. Битва двух сильных характером людей. Если они ссорились – об этом знали все. Если они мирились – их идиллию тоже могли увидеть все. Даже в состоянии мира они могли бороться – шутки друг над другом, капризы, немного манипуляций и ревности, когда какая-то «стерва строит глазки» или какой-то «придурок не так говорит». Кому-то такие отношения казались больными и неправильными, но им обоим они нравились. Оба принадлежали только друг другу, а все остальные были приложением в моменты, когда они были порознь.

Сейчас снова ощущалась эта война, Оливер почувствовал себя беспомощным. Ему нечего было сказать, и от этого он ещё больше злился. Почему его жена такая? Какой у неё сложный характер. Поняв, что у него нет никаких сил и желания выяснять отношения, он развернулся и ушёл из дома. На долю секунды Оливер задержался на крыльце, когда за ним захлопнулась дверь, а затем неторопливо спустился и побрел по району, чтобы проветриться и немного успокоиться. Она все равно приехала. Теперь у него больше шансов. Она могла бросить трубку, когда он звонил. Могла не отвечать на сообщения и письма, но игнорировать человека, когда он рядом с тобой, сложно. Так что ей придется выслушать его. Дело за малым – правильно всё объяснить ей, чтобы она его поняла, плевать, сколько раз она его проклянет, прогонит и назовёт «подонком».

Он вернулся домой спустя пару часов. За это время Миа убрала в спальне и успела приготовить обед. Когда она всё успевает? Они больше не говорили. Оливер поднялся в свою мастерскую и весь день провел там, рисуя портрет. Прогулка его, конечно, успокоила, но работа, тем более, любимая, куда лучше помогала ему расслабиться и освежить мысли в голове. Оливер знал, что сейчас, пока он делает первые штрихи на холсте, в его голове рождаются нужные мысли и появляются правильные слова, которыми он сможет поговорить с женой и даже попытается переубедить её.

========== Я подаю на развод ==========

– Это не поможет, мой хороший, – Миа снисходительно улыбалась, слушая уверенные слова мужа. Ему потребовалась неделя, чтобы подготовиться к этому разговору. Всю неделю он молчал, чтобы не усугубить ситуацию, морально себя готовил к тому, что опять может случиться скандал. Он должен быть спокоен. У него получилось, Оливер высказывал свои мысли, не повышая голоса. Миа слушала его и занималась сыном, который сидел на её руках и вертел перед собой игрушку.