– М? – он растерялся от вопроса. Перевёл взгляд на жену, но ничего не сказал.

Она изменилась. Лицо стало более вытянутым, совсем другой взгляд, Оливер ещё не видел такой. Похудела за полгода, но прежние формы не вернула. Постриглась. Она состригла свои длинные чёрные волосы. Теперь у неё удлинённое каре. Ничего хуже она придумать не могла, чем это мерзкое каре. Он запрещал ей так стричься. Ему нравились ее волосы.

– Ты постриглась… – проговорил он, разглядывая женщину. А с другой стороны, она все равно была такой же красивой, даже с этим каре. Миа пожала плечами и кивнула, крепче обхватывая малыша на руках.

– Уже немного отросло. С длинными мне было неудобно, – сказав это, она переключилась на ребёнка. – Ну что такое? – малыш стал похныкивать, продолжая попытки растереть глаза. – Жарко? Неудобно, да? Сейчас разденемся. Покормлю тебя, – вновь посмотрела на мужчину. – Принеси черную дорожную сумку. С полосками такая.

Она больше на него не смотрела, занялась ребёнком. Уложила его, стала снимать комбинезон, ласково разговаривая с ним. Понаблюдав за этим пару секунд, Оливер бросился к парадному входу за сумкой. Миа приехала, вернулась, сына привезла. Их общего сына. Почему она здесь? Надолго? Что его ждёт? Все эти вопросы вертелись в его голове, а он ещё даже толком не проснулся, чтобы нормально соображать. Это всё нереально, не по-настоящему. Он спит? Да о чём он сейчас думает, она же попросила его сумку принести!

– О, спасибо, – быстро сказала она, раскрывая поставленную на пол сумку. – Хм, так… – она перевела взгляд на сына. – Наверно, тебе надо раздеться сначала, м? Как думаешь? – подмигнув сыну, обернулась к Оливеру. – Поставь чайник, – вновь вернулась к ребёнку, который только что сел. Неуклюже, медленно и с кряхтением, но самостоятельно сел и увалился на спинку дивана – садиться он научился, а вот держаться в таком состоянии – нет, поэтому ему нужно было на что-то опереться. – Ты ж мой умница. Дай кофту снять, – Миа присела перед малышом и стала стягивать с него кофту. Плотный ворот растрепал его и так торчащие в разные стороны русые волосы. Мальчик повертел головой, ощутив свободу после утягивающей кофты, стал разглядывать всё вокруг. – Одной проблемой меньше? Так, Оливер! – она грозно глянула на мужа. – Поставь чайник, блин, он не ел почти, – требовательно произнесла она.

Оливер тут же кивнул, испугавшись неожиданного возгласа, и отправился в кухню. Он на автомате стал выполнять просьбу Мии, мысленно находясь в гостиной. Оттуда слышался её голос, воркующий с малышом, какие-то движения, шорохи, лязг замка на сумке. Мужчина дождался пока вода закипит, продолжая слушать все эти непривычные для него звуки, и только после щелчка чайника вернулся обратно. Миа, которая тоже успела снять верхнюю одежду и свитер, в это время складывала вещи сына, а тот продолжал сидеть, откинувшись на спинку дивана, и едва болтал ножками.

– Готово? – спросила Миа, выпрямляясь. Оливер быстро кивнул. Тогда женщина достала несколько детских бутылочек с молоком и торопливо направилась к выходу. – Так, погляди за ним пару минут. Он сонный ещё, баловаться не будет, но кто знает, – бросив эти слова, она ушла в кухню. Теперь там слышались какие-то звуки, бежала вода в кране, полилась в тарелку. Затем несколько минут тишины. Оглушённый этой тишиной, Оливер стоял в проходе и смотрел, как малыш вертит головой в разные стороны и осматривает новое место. Через пару минут он стал копошиться в попытках перекатиться на живот. Живой ребёнок. Его сын. И он сейчас здесь, перед ним, вместе со своей мамой. Это казалось безумием, Оливер продолжал стоять, не в силах пошевелиться. В этот момент вернулась Миа с одной из бутылочек. – Ага, ты далеко собрался? – не обращая внимания на Оливера, она прошла к дивану и, открыв бутылочку, протянула ее малышу. Тот неловко обхватил ёмкость обеими руками и принялся пить содержимое, а Миа наблюдала за этим. – Благодать, он сам есть начал… – она улыбнулась и скрестила руки на груди, а затем вновь перевела взгляд на Оливера. – Да в чём дело? Хватит так смотреть.

Оливер переводил взгляд с женщины на ребёнка и обратно. Он не мог поверить, что они здесь. Десять минут назад он пил кофе, не смея думать о том, что они когда-нибудь приедут, а теперь она стоит перед ним. Такая же маленькая – разница у них была всего в десять сантиметров, но Оливер все равно считал ее маленькой и хрупкой, – с теми же чертами лица, почти такой же фигурой, как до беременности, и с этим ужасным каре. Да чёрт с ним, главное, что Миа, его Миа здесь, перед ним. Малыш ел с большой охотой, причмокивал и постоянно прижимал к себе бутылочку маленькими пальчиками, хотя она так и норовила выскочить из крошечных рук. Пару раз это чуть не случилось, но его мама вовремя поддерживала её за край, и тогда ребёнок мог посильнее обхватить бутылочку. Такой странный, немного пугающий. Мини-человек. Оливер всего пару раз находился в такой близости от этого крошечного создания. Он был рядом, когда ребёнок родился, но ему ни разу не дали даже подержать малыша на руках, и хотя он знал, что это его сын, все равно было как-то дико осознавать, что у него есть ребёнок.

– Как вы добрались? – тихо спросил мужчина. Это всё, на что его хватило. По телу пробежали мурашки – теперь дело было не только в волнении, но и в холоде. Надо срочно надеть хотя бы майку, но Оливер продолжал стоять и смотреть на женщину.

– Знаешь, неплохо, – а она словно не замечала этого взгляда. Рассматривала комнату, следила за ребёнком, думала о чём-то своём. – В самолёте было чистенько и тепло. Даже еда нормальная была. Только поспать не получилось, – кивнула на мальчика. – Дремал у меня на руках, ворочался. Беспокойный такой был. Сейчас поест, уложу его. Ты тут как? – она очень неожиданно посмотрела на него, Оливер вздрогнул.

– Я… Да нормально… – надо выглядеть непринужденно, чтобы она не поняла, какие чувства он сейчас испытывает. Миа здесь. От осознания этого было хорошо и страшно одновременно. – Собирался весь день портрет писать.

– М, заказ? Здорово. Стандарт или что-нибудь интересное? – он не услышал в голосе никакого интереса. Она спросила просто так, для приличия.

– Стандарт. На эксперименты редко, кто соглашается, ты ведь знаешь, – небрежно ответил, будто это не его сердце норовит выскочить из груди. Миа кивнула ему в ответ.

– Зануды. А поесть что-нибудь? Еда в самолете хоть и нормальная была, но мало так.

– А… – он попытался вспомнить, что было в холодильнике. Кусок сыра, банка консервов и один помидор. – М, нет. Сходить в магазин?

– Ну да, – фыркнула женщина. – Есть же надо что-то, – она говорила со всем спокойствием, на которое была способна, хотя их расставание было не самым приятным. Что она задумала?

– А вы надолго приехали? Или… День-два? – осторожно спросил Оливер.

– Надолго-надолго. Иди за продуктами, – она улыбнулась ему.

Мужчина едва улыбнулся в ответ, начиная понимать, что происходит. Не будет никаких скандалов и разборок, они не будут выяснять отношения и обсуждать, кто был виноват. От этого понимания стало хорошо, страх исчез. Миа вернулась, а ведь он уже потерял надежду и смирился с этим. Прошёл месяц, как он не звонил ей и не писал, не пытался с ней поговорить, поняв, как это бессмысленно, а сейчас она стоит перед ним. Чувствуя, как все внутри медленно наполняется теплотой, Оливер стал неторопливо одеваться, наблюдая за женой и сыном.