День уверенно приближался к вечеру. Уже не так обжигало солнце и даже дышать стало гораздо легче. Жизнь в городке заметно оживилась. На улицах появились женщины с детьми помладше. Карапузов вывезли на прогулку в колясках, а тех, что уже ходили, вывели за руку. В песочницах закопошились малыши. Это старших детей не остановит ни дождь, ни солнцепек, лишь бы убежать на улицу. Маленьких же выводили в городке погулять именно к вечеру, когда уляжется зной. Лето в этом году выдалось очень жаркое. Все так говорят. Ну, так лето на то и лето, чтобы быть жарким. Шли бы дожди каждый день, так говорили бы, что лето в этом году совсем не удалось. Лучше уж пусть такое будет.

– Смотри, какие они забавные, – показала Ляля Алику на двух малышей, которые изо всех сил тянули каждый в свою сторону большой зеленый грузовик.

Мальчишкам было года по четыре, а может, еще меньше. Оба белоголовые, сероглазые, в одинаковых легких костюмчиках, они ничем друг от друга не отличались, так как были двойняшками. Даже вели себя одинаково: упрямо сопели, пыхтели, пытаясь перетянуть себе машину, но не кричали, и не плакали. Они проделывали это молча. Суровые такие мужички. Уж такой характер у них. Ляля их хорошо знала. Мальчиков звали Семен и Федор. Они жили в соседнем доме.

Их мама в стороне увлеченно разговаривала с приятельницами, также выведшими своих детей погулять. Но тут заорал и кинулся отбирать свою машину у двойняшек рослый Петька, сосед по подъезду Али и Ляли. Малыши разом бросили грузовик и невозмутимо уставились на Петьку: дескать, чего орешь? Они тут не причем и машину его вовсе и не трогали. Ляля с Аликом весело засмеялись – уж очень потешные были у малышей мордашки.

– Ой, – вдруг сказала Ляля, внимательно приглядевшись к Алику, – а что это у тебя на ухе? У вас что, мальчики носят такие сережки? Похоже на маленькую бусинку.

– Это вовсе и не бусинка, – сказал Алик и невольно потрогал свое ухо.

Он совсем забыл об этом, ведь он привык не замечать этого, потому что, сколько себя помнил, у него так было всегда. И не только у него. Никто не обращал на это абсолютно никакого внимания.

– Как это не бусинка? – остановилась Ляля. – Самая настоящая бусинка, я же ее вижу. Только она очень маленькая.

– А вот и нет! У нас, как только ребенок рождается, ему прокалывают мочку и вставляют малюсенький датчик, его почти и не заметно, – пояснил Алик.

– Но я же увидела! А для чего он? И вообще, это же больно! Маленьким детям прокалывать уши! Вот когда мне прокалывали, мне уже было три года, и я помню, как это было больно! – возмутилась Ляля.

– А я не помню! Потому что был совсем маленьким, – возразил Алик, – ведь ставят же новорожденным детям прививки, а это тоже больно. А датчик вставляют для того, чтобы уберечь ребенка от всяких неожиданностей. Вдруг ребенок убежит, потеряется, заблудится, или еще чего с ним приключится, тогда службы охраны детства всегда могут определить, где находится потерянный ребенок.

– Ничего себе! – восхитилась Ляля. – А еще для чего это нужно?

– Еще там всякие данные записаны, какая группа крови, кто родители, адрес и еще много чего, я уж и не помню всего. Вот Люська в прошлом году в зоопарке потерялась. Пока мы с мамой покупали мороженое, она убежала смотреть попугаев. Так служба охраны за несколько минут нам ее нашла. Люська даже понять не успела, что потерялась и не испугалась.

– Как хорошо у вас это придумали! – снова восхитилась Ляля, внимательно разглядывая ухо Алика.

Она немного подумала и нахмурилась:

– Только что же это, человек у вас всю жизнь под наблюдением ходит? А может мне бы, к примеру не понравилось, чтобы всегда могли узнать, где я нахожусь. Может, я специально прячусь от кого-нибудь? Зачем такое взрослому человеку?

– Да нет же! Такой датчик носят только до совершеннолетия, – успокоил ее Алик. После этого его легко убирают. Считается, что после совершеннолетия человек сам за себя отвечает.

– Тогда ладно, тогда – пусть! – успокоилась Ляля, и вдруг остановилась.

Некоторое время она просто молча смотрела на мальчика, словно что-то обдумывала. Алик удивленно смотрел на нее. Младшие девочки, увлеченные своим разговором, даже не заметили, что обогнали их и пошли дальше. Наконец Ляля очнулась:

– Алик! Так может при помощи этой штуковины, вас смогут найти, и вы вернетесь домой, к маме и папе? Ведь может же такое быть?

Алик внимательно поглядел на девочку. И почему это не пришло ему самому в голову? Очень захотелось в такую возможность поверить, но, как умный мальчик, он понимал, что одно дело поиск детей в их мире, а другое – в параллельном. Но ему так хотелось поверить, что это и в самом деле возможно! Тогда они с Люсей точно смогут вернуться домой. Вот только вряд ли действие этих датчиков могут так далеко работать. Хотя, может совсем и не далеко, а совсем рядом, ведь их мир одновременно находится в том же пространстве! Познания в физике и других серьезных науках его не были еще так обширны, чтобы можно было хоть как-то понять, как это может быть. Не забудем, что Алику пока только одиннадцать лет.

«Папа что-нибудь придумает», – подумал с надеждой Алик. – «Лишь бы он понял, что нас нужно искать здесь».

– Папа что-нибудь придумает, – сказал он Ляле.

– Ну вот! – заулыбалась Ляля. – Все будет хорошо, вот увидишь. Не расстраивайся заранее. Раз уж вы смогли у нас очутиться, наверное, и папа ваш тоже сможет. Тем более, что машина то там у вас осталась. Ой, а где наши малявки?

И правда, за разговорами они совсем забыли про младших девочек. Ребята стали оглядываться и искать их глазами. Девочки исчезли. Только что они топали рядом, и вот их опять куда-то унесло волшебным ветром.

«Ну, я ей дам!» – пообещала мысленно Ляля сестричке. Что же ей теперь все время бегать за этой несносной девчонкой? Совсем ни во что не ставит старшую сестру! Получит Алька от нее точно! Мало не покажется.

– Пойдем! Они, наверное, к маме в библиотеку уже зашли, – сказала Ляля и свернула с дороги в сторону клуба. – Представляю, что она там сейчас маме рассказала! Вот увидишь – только испугает ее.

Ребята с удовольствием шагнули из уличного зноя, хоть и не такого жаркого как днем, в прохладу клуба. Здание было старым, деревянным и одноэтажным. Сама библиотека находилась в одном из помещений клуба, деля соседство с полковым оркестром. В оркестр можно было попасть через соседнюю дверь. Еще в клубе было большое помещение со сценой, где проводились различные мероприятия, показывались фильмы, проводились новогодние елки для детворы. Здесь же выступали изредка приезжие артисты. Проводились собрания с жителями городка, на которых обсуждались наболевшие проблемы.

Девчонки и вправду были уже там. Они сидели на стульях возле мамы, и Аля о чем-то увлеченно ей рассказывала, болтая от возбуждения ногами. Мама, увидев вошедших Лялю и Алика, воскликнула:

– Ляля! Что это Аля тут мне насочиняла? И кто эти дети? Аля меня уверяет, что они инопланетяне!

Ляля всплеснула руками, хлопнув себя ими по бокам. Ну, вот! Она так и знала! Сестричка успела наплести маме с три короба небылиц. Дать бы ей как следует прямо сейчас!

– Мамочка! Ты только не волнуйся, – заспешила Ляля. – Это Алик и Люся, и никакие они не инопланетяне. Они такие же дети, как мы с Алей, и живут они здесь же, только не в нашем мире.

– Ну что ты такое говоришь? – охнула мама. – Ляля, что за буйные фантазии у вас обеих сегодня? Перегрелись на солнце что ли? Мальчик, кто ваши родители? Может быть вы приехали к кому-нибудь в гости? – обратилась мама к Алику.

Мальчик тяжело вздохнул: делать нечего, придется опять рассказывать свою историю с самого начала. Но вдруг мама девочек все равно посчитает все услышанное нелепой выдумкой? Он бы и сам, наверное, так подумал, будь он на ее месте – можно, конечно, ее понять. Поглядев на девочек, он опять принялся подробно рассказывать все с самого начала.

Девчонки оживленно вставляли в его рассказ свои замечания, особенно старалась Аля, за что получала от Ляли тычки. Аля возмущалась, но опять принималась за свое. Мама слушала недоверчиво, но не перебивала, а когда Ляля воскликнула: