– Хелло, – сказала она, подойдя вплотную. – Вы меня извините, что уставилась так на вас, но вы тут среди всего этого паноптикума единственное живое лицо.

По тому, как она, коверкая, тянула слова, Паша сообразил, что она американка.

– А вы самая прекрасная девушка, которую я когда-либо видел, – неожиданно для себя выпалил Паша.

Она, откинув голову назад, задорно расхохоталась.

– Сесилия, – представилась девушка-фея и протянула руку.

– Павел, – ответил он и пожал ее руку.

– А у вас, Павел, странный акцент. Вы же не коренной англичанин? – сделав небольшой глоток игристого напитка, поинтересовалась она.

– Вы правы, я не местный. Впрочем, также как и вы.

– А откуда, позвольте спросить?

– Из России.

– О-о-о-о.

– Что вас так поразило?

– Никогда еще не видела живьем русского.

– Страшно? – спросил Паша.

– Конечно, еще как, – она игриво стрельнула глазами поверх своего бокала. – Я слышала, что русские готовы на все, чтобы добиться своего. Хотя мне почему-то кажется, что вы не станете скармливать меня медведям. Или я ошибаюсь?

– Господь с вами. Я хоть и русский, но совсем не варвар и не собираюсь ни в коей мере сделать что-то плохое девушке такой неземной красоты, да еще таким диким путем. Это не мой метод.

– А как же вы собираетесь добиться своего? Каков ваш метод?

Это уже был вызов. Их роман начался бурно и развивался стремительно. Паша с самого начала был сражен, очарован, околдован, опрокинут Сесилией. Он чувствовал себя щепкой, оказавшейся по воле случая в стремнине горной полноводной реки. Его как будто всасывало в один из многочисленных водоворотов, а когда казалось, что все, уже не выбраться, то резко, толчком выбрасывало на поверхность и снова уносило куда-то прочь до следующего водоворота.

Сесилия Паркер была дочерью одного из американских акционеров вновь образованной компании, где трудился Паша, богатого сукина сына Джона Паркера, который катился по жизни как бульдозер – ни с кем и ни с чем никогда не считаясь, втаптывая в асфальт всех, кто становился у него на пути. Но дочурку свою обожал. Ей с малых лет позволялась все. Сесилия к этому привыкла, она всегда получала то, что ей только заблагорассудится. Имела своенравный, взбалмошный, напористый характер и неуемный сексуальный аппетит.

Спустя пару месяцев их сумасшедшего романа, когда Паша понял, что без Сесилии просто не представляет свою дальнейшую жизнь, он собрался с духом, купил на все отложенные деньги кольцо с «вот таким» бриллиантом и предложил ей руку и сердце. Сесилия не жеманничала, сказала:

– Окей, я согласна.

Чем привела Пашу в неописуемый восторг, дав почувствовать, что такое вселенское счастье. В этот момент он про себя подумал, что отказа не перенес бы.

Свадьба была обставлена с шиком. Само бракосочетание происходило в Америке, в штате Небраска, недалеко от городка Линкольн, в родовом поместье семейства Паркеров. Море приглашенных совершенно незнакомых людей, от количества которых у Паши рябило в глазах и которых он никак при всем желании не смог бы запомнить в лицо, не говоря уже о том, кого и как зовут и кем они доводятся его новой родне, но которые, широко улыбаясь, наперебой поздравляли, дружески хлопали по плечу, жали руку и желали счастья молодым.

С его стороны на свадьбе присутствовали только мама и папа да младший брат. Его родные были явно обескуражены всем происходившим и, казалось, до сих пор боялись поверить, чтобы не дай бог не спугнуть удачу, в то, что у Паши все так прекрасно складывается в жизни и он наконец счастлив. Хорошая, интересная и к тому же высокооплачиваемая работа. Красивая и богатая жена. Ну, правда, что еще человеку нужно для счастья? Они были безмерно горды своим старшим сыном.

После свадьбы у Паши резко пошел рост по карьерной лестнице – один из главных акционеров компании не мог позволить, чтобы его зять долго оставался служащим среднего звена, поэтому содействовал его продвижению, правда, это накладывало на Пашу дополнительные обязанности и добавляло больший объем работы, который ложился на его плечи и с которым ему приходилось справляться, а еще постоянные командировки. Поэтому Паше нужно было всё больше уделять времени работе, он часто задерживался в офисе допоздна и реже, чем ему хотелось бы, видел Сесилию. Но плюсов тоже было до хрена – они с Сесилией перебрались в свой новый, только что приобретенный гигантский дом с кучей спален и бассейном.

Паша, как солидный и успешный человек, ездил на службу на офигительном спортивном ярко-бордовом «Ягуаре» с мощным форсированным движком, который подарил ему тесть на свадьбу. Жизнь удалась.

Остались, так, мелочи, которые обязательно исполнятся чуть попозже. Паша, как ему казалось, был хозяином своей судьбы и крепко держал ее за хвост, а посему мог смело планировать свою дальнейшую жизнь, которая ему самому представлялась сказкой, на годы вперед.

Но когда тебе слишком хорошо, будь начеку и крайне осторожен, надо ждать какой-либо подлянки, ее запросто может подкинуть прикормленная фортуна, неожиданно вывернувшаяся из твоих рук, и хлестануть хвостом наотмашь по лицу, если расслабишься, будешь не готов, то будет очень больно. Паша был не готов.

Домой он прилетел не так, как вначале планировал, не ранним утром следующего дня, а поздно вечером этого. Ему удалось быстро покончить со всеми делами в одном из филиалов, и поскольку имелись свободные места на вечерний авиарейс, он не стал дожидаться следующего дня, ночуя в люксе отеля «Хилтон», а решил побыстрее оказаться дома. Звонить и предупреждать, что будет раньше означенного срока, не стал – пусть будет сюрприз. Вот Сесилия обрадуется. Впереди их ждал уик-энд, на который у Паши не было планов и обязанностей по работе, наконец они смогут провести выходные вместе. У них не было близости уже целых две недели, этот срок казался Паше очень долгим. «Мы весь уик-энд из постели не будем вылезать», – решил он про себя. Сердце радостно ныло в предвкушении встречи с любимой. Паша гнал свой «Ягуар» по ночному мокрому от дождя хайвею, дорога из аэропорта не занимала много времени, но ему хотелось побыстрее оказаться в жарких объятиях Сесилии. Поэтому он неосознанно пришпоривал своего железного коня, то и дело вжимая педаль акселератора в пол. Припарковав авто около клумбы возле парадного входа, Паша достал из багажника букет ярко-алых роз, купленный заранее еще в аэропорту, встряхнул его, придирчиво окинул взглядом – да, угадал, Сесилии букет обязательно понравится. После чего поторопился по ступенькам в их уютный дом.

На первом этаже любимой не было. Лишь в полумраке гостиной на столике стояла почти допитая бутылка шампанского да два бокала. «Интересно, что, Деби заходила, подруга Сесилии? Странно, а почему она посуду за собой не убрала? Ну да ладно, наверное, просто засиделись допоздна. Бывает. Сама Сесилия, судя по всему, уже в постели. Ну и хорошо, это я удачно зашел», – радостно подумал Паша и, перепрыгивая через ступеньки в нетерпении, поспешил на второй этаж в их спальню.

За плотно закрытой дверью раздавались возня, стоны, крехи, в общем-то, зная некоторые довольно специфические вкусы и пристрастия, которые водились за Сесилией, Паша не был особо удивлен. Она всегда любила все необычное, часто устраивая им с Пашей всевозможные ролевые игры, говоря, что просмотр фильмов с индексом в три икса помогает и вдохновляет ее на что-нибудь новенькое. А это новенькое им необходимо, чтобы их семейные отношения не переросли в рутину. «Сейчас наверняка, оставшись одна, смотрит платные каналы, где круглосуточно крутят фильмы для взрослых», – решил Паша. В связи со всем вышесказанным на этот вид развлечения в их отношениях не было наложено табу. Поэтому Паша, не придав особого значения очень узнаваемым звукам, широко распахнул дверь, ведущую в их семейный альков, и сердце ухнуло куда-то вниз. В первую секунду он даже не поверил своим глазам и потряс головой, чтобы стряхнуть этот кошмар. Его Сесилия, обнаженная, постанывая от удовольствия, сидела верхом на голом незнакомом мужчине, уперевшись ухоженными кистями рук в чужую волосатую грудь, активно двигая тазом вверх-вниз, совершала бешеные фрикционные движения, отчего ее упругая грудь колыхалась в такт. На ее красивой гладкой смуглой коже спины и покатых плечах от такой старательности выступили бисеринки пота, черные гладкие волосы взмокли и растрепались, лицо раскраснелось – это была ее любимая поза, ей нравилось доминировать. Только сейчас под ней был не ее муж – Паша – и не он был причиной ее гортанных, не сдерживаемых сладострастных стонов упоения, не он держал ее двумя руками по-хозяйски за округлую задницу, и не ему предназначались те не совсем внятные, из-за того что она задыхалась в пароксизме страсти, но ласковые одобрительные и нежные слова, которые у Сесилии время от времени слетали с губ.