– А, так мои родители оказались правы – взрыв подземный.

– Я уж не знаю, чем там занимались. Или кто. Но удалось выяснить одну интересную деталь: незнакомец в темном плаще посещал лабораторию. Заходил вовнутрь! И это непосредственно перед взрывом.

– Да ну? Откуда ты это знаешь?

– Я подслушала диалог моей тети с родителями, а та пересказала со слов ее друга-охранника, который там работал. А охранник уже от ученых узнал подобности. Она так и сказала: человек в темном плаще и закрытым лицом. Получается, наш герой там был, и, походу, все взорвал именно, – последнее предположение Ника, пожалуй, строила на ее личных отношениях к человеку в плаще, ведь Ракель чувствовала ее внутреннюю неуверенность. В конце концов, мало ли людей в плаще бывает, почему именно он? Да и в самой лаборатории наверняка царил полумрак, так что могли и неправильно понять.

– А как охранник-то спасся?

– Он стоял у входа в наземную часть станции, пока его кто-то не вырубил позади. Представляешь, положили всех охранников, камеры поотключали, черти что…

– Стоп. А как все тогда спаслись?

– Ну ученые успели выбежать по тревоге. А многие охранники там и остались… Теткиному другу еще повезло, взрыв не обрушил землю. Хотя и землетрясение вызвал мощное, что до нас добралось.

– Печально. Но ты уверена, что человек в плаще тот же, с кем мы вчера «разговаривали»? И почему его не ищут, если даже ты знаешь?

– Возможно, он. Его-то ищут, только ты знаешь, что улик особо нет, а любого в плаще не повяжешь. Вот он и не вызывает подозрений.

Ракель быстро прикинула шансы. Волна прошла утром, а днем незнакомец уже находился недалеко от школы, причем она раньше никогда его не видела. Времени между событиями прошло достаточно, чтобы приехать в Малый Уэдделл из Халли. Опять же, он не прощупывался внутренним восприятием, поэтому Ракель ничего про него не могла сказать. Но вчера ей его характер показался жестким и суровым. В итоге явных противоречий не возникало, поэтому этот вариант исключать нельзя. Но если это одно и то же лицо, то человек в плаще террорист?

На фоне таких событий предложение отца уже казалось привлекательным. Возможно, ей в самом деле следует отвлечься? Но как же школа, если она уедет на следующей неделе? Ей же просто так не поставят итоговые оценки.

Кстати, сегодня Ракель не видела незнакомца. Разумеется, это ничего не значило, ведь вряд ли он уйдет просто так. Но, по крайней мере, тот больше не попадался на глаза.

– Странно как-то. Тут бы по всем каналам кричали о терроризме, жертвах и прочем, с этим связанным.

– Так это секретная лаборатория. Властям явно не нужно, чтоб все знали. А мне просто повезло, что я подслушала разговор. Следует, конечно, иметь в виду – не все правдой может быть.

– А… Ясно. А можно будет к тебе зайти сегодня? – заинтересованно спросила Ракель. Она решила сама расспросить свидетеля, так как хотела узнать как можно больше.

– И как ты это объяснишь?

– Скажу правду. Тут нет смысла врать. А ответят ли мне или нет – это уже не зависит от меня.

В это время раздался звонок. Но у ее класса впереди еще один урок, так что девочки не собирались сейчас идти к Нике.

– Пошли в столовку, – предложила она.

В коридоре им встретился мальчик, которого они видели вчера. Но в этот раз он не стал стоять спокойной, а подбежал к девочкам и несильно толкнул Ракель. Причем все произошло так быстро, что она сориентировалась лишь в тот момент, когда тот отбежал. И уже тогда та почувствовала раздражение.

– Что ему нужно? – зло спросила она у Ники.

– А ты не понимаешь? – усмехнулась подруга и, увидев непонимающий взгляд, пояснила:

– Влюбился он. Причем, похоже, именно в тебя, раз уж задел тебя.

Ракель лишь хмыкнула. «Так вот, что это за чувство, которое не давало мне доступа. Пожалуй, Ника права, энергия оного была направлена на меня. Что ж, теперь буду знать», – промелькнула мысль. Она впервые непосредственно столкнулась с чувствами подобного рода, раньше только ориентировалась со слов других людей.

– Ну его. Вот мне сегодня снился плохой сон.

– Какой?

– Да вот толком не помню. Бежать надо было то ли от кого-то, то ли за кем-то. В общем, ерунда всякая.

Подходя к дверям столовой, Ракель внезапно ощутила большое количество гнева, распространяющегося из помещения. Их источники быстро двигались, так что откуда он взялся – она пока понять не могла. Но войдя в столовую, тут же уяснила причину: драка между учениками пятого класса – Ракель это поняла, так как знала их, как и вся школа. Судя по всему, дрались двое, а остальные пытались их развести. Это сделать не удавалось, тем более самим разводящим тоже иногда прилетало, за счет чего злость только увеличивалась.

– Ну они тут и устроили, – покачала головой Ника. – И ни одного учителя. Вот весело будет, когда сюда зайдет кто-то из них.

Ракель ничего не ответила, засмотревшись на драку. Недавно в городе произошло нечто подобное – и она помнила это. Какая-то очень яркая мысль промелькнула у нее в голове, но настолько быстро, что она не успела ее поймать. Однако мысль показалась ей очень важной, но, сколько ни пыталась вспомнить, вернуть ее не удалось.

От мыслей ее отвлек пятиклассник, которого отшвырнули за пределы места драки, и тот летел прямо на нее. Ракель все же успела увернуться, и тот пролетел мимо, хоть и очень близко, однако источник гнева словно полоснул по ее сознанию так, что частица ярости передалась и ей. А ученик, упавший на пол, тут же встал и кинулся в драку.

От происшествия заставил отойти громкий голос учителя, раздавшийся сзади:

– Что тут творится? А ну прекратить!

Ракель обернулась и увидела, что там стоял преподаватель старших классов. Но в шуме, кроме них с Никой, его голоса никто не услышал – свара продолжалась, да и наверняка еще интенсивнее из-за того, что в драку влезли другие ученики, еще недавно пытавшиеся ее остановить.

– Немедленно остановиться! – учитель подбежал ближе. – Иначе все вы будете отчислены.

Это подействовало, правда, не сразу. Ученики, вступившие в драку только что, отошли, а остальные все еще пытались оставить последний удар за собой.

– Что вы здесь устроили? Неужели нельзя выяснить все без рукоприкладства? Ведете себя как маленькие! Кто начал драку?

Большинство указало на двоих парней, вид которых оставлял желать лучшего.

– К директору. Оба!

Те повиновались, хотя все еще злобно переглядывались друг на друга. Но девочка заметила, что витающий гнев заметно поутих.

– Ну вы и дураки, – услышала Ракель голос кого-то из их класса. – Нельзя все это было устроить после школы?

Лишившись зрелища, все вскоре разошлись. Тогда они с Никой сели за стол. Ракель никак не могла переключиться с драки на что-либо другое: шум все стоял у нее в ушах. Что-то с ней сегодня происходило, но понять, что конкретно – она не могла. Тем более через несколько минут начали болеть глаза, прямо как в тот же день, когда она увидела уличную драку. Но пока это была слабая боль, так что девочка предпочла ничего не говорить, хоть и сильно испугалась.

К следующему уроку жжение так и не прекратилось, но и не усилилось. Зато ее внезапно озарило от понимания того, какую мысль упустила полчаса назад: боль появлялась, если находиться среди множества источников гнева. Это пока оставалось предположением, ведь за последние дни такое произошло дважды – и могло быть совпадением, но, тем не менее, Ракель все больше уверялась в нем, особенно когда вспомнила все подобные случаи. Действительно, ни один из них не обходился без драк или хотя бы перепалки при непосредственной близости к Ракель. Но почему? Что за странность? Хотя эти вопросы, вроде необъяснимого шестого чувства, уже давно стали привычными, а ответов она, как всегда, не получила.

Из раздумий ее вывел голос учительницы, зовущей к доске. «Какой хоть там урок?» – между делом подумала она – до сих пор ее это ничуть не интересовало.

Встав перед учительницей, она поняла, что та хотела: на доске были написаны слова с пропущенными буквами, и их надо вставить – очевидно, задание на проверку орфографии. Ну, для нее это несложно, нужно только «войти» в зрительную систему кого-нибудь из сидящих за партами, кто понимает задание. И она быстро поискала нужного человека обычным взглядом: того, кто это задание уже сделал.