Влад было за край скамьи взялся, да она как оживет, да как начнет яростно бодаться, что без пары синяков у будущего богатыря точно не обошлось.

– Не нужно! – пыхтел Травник, – да не нужно же. Я сам. Они вас не слушают, мои это питомцы.

Скамья вырвалась у него из рук, толкнула в живот, боднула как бык деревенский и поскакала прочь. Травник охнул и сел, держась за живот а скамья гордо встала на свое прежнее место, топнула и замерла с облегчением.

– Однако, – прозвучало в тишине.

Табуретки тоже разлетелись по местам и наконец успокоились.

– Не хотят помогать, – хмыкнул Порошок.

– Боятся, – ответил Травник и обвел нас тяжелым взглядом, – Беда близко.

– Это гости все. Давай отпустим их пусть идут куда шли.

Травник молчал, обдумывая ответ. Порошок молчал, всматриваясь в его лицо. Мы молчали, ожидая решение. За окном потемнело уже так, что огромные тени гуляли по стенам избушки, а в окне не видать не зги.

– Нет, – решился Травник и хлопнул по стене ладонью, – Мы гостей Лешего Турчилле не сдаем и на улицу темной ночью не выгоняем. Переночуем как-нибудь. В темноте и не в обиде. Так в народе говорят?

Разожгли факел во дворе. Повесили высоко над входным проемом, чтобы освещал побольше, да на шею невнимательным смолой капал. Теперь площадка перед входом была хорошо видна. Травник собирался и вокруг дома источников света понаставить, но не успел до того, как крики начались.

Заскучавший Влад, полирующий пальцем свой меч вдруг замер и прислушался. Все навострили уши и собрались, но только он узнал этот голос девичий.

– Влад, суженый мой! Влад!

Меч упал на пол из ослабевших рук.

– Что? – спросил вздрогнувший Порошок.

– Влад! Мальчик мой!

Табуреточки сбились в кучку, тесно прижавшись друг к другу и замерли.

Влад ощутимо напрягся.

– Где же ты, любимый мой?

Ночь. Темнота хоть глаза выколи – разницы не будет, абсолютная тишина и полное спокойствие окружающего мира. Ветер не охает, филины не ухают и вообще так наверное в гробу вдруг просыпаешься. Да и то там земля шуршит, наверное и доски скрипят от напряжения. А тут абсолютная тишина и на тебе. Красивый девичий голос издалека, а как будто рядом. Рядом?

Ширяй уже приоткрыл дверь и вглядывался в темноту и ярко освещенный двор перед черной границей.

– Влад! Защитник мой!

Парень вздрогнул, встал и шагнул к выходу. Девушка замолчала, как будто почувствовала. "Нет – предупреждающе поднял руку Порошок, – Это Морок. Не стоит."

Я взял друга за плечо. Не сильно сжал, но он резко обернулся и скинул руку. В глазах у него отражалось непонятное. Никогда я не видел такого взгляда у юного богатыря.

– Поможешь мне, брат?

– Погоди, обдумать надо.

Он хмыкнул и отвернулся. "От тебя не ожидал, брат". Ширяй развернулся и закрыл спиной дверь. Старики шагнули навстречу. Травник справа, а Порошок слева. Даже табуреточки зашевелились, брали в кольцо.

– Это не она, – сказал я, – Это не Аленка. Ты же понимаешь?

– Да он компьютерный персонаж, – лениво промямлил Ширяй и потащил оружие из ножен, – Глупый ИИ. Так запрограммирован.

– Не знаю о чем ты говоришь, – медленно сказал Влад, – Отойди с дороги, пока цел, жалкий вор.

Аленка или кто там был вместо нее продолжала кричать, когда я встал между Ширяем и другом.

– Это не она, Влад. Услышь меня.

Бывший друг взялся за рукоятку меча и по-бычьи наклонил голову.

– Уйди с дороги, брат.

Девушка в лесу закричала. Пронзительно и не останавливаясь, она кричала борясь с болью и страхом, кричала и звала на помощь. Через секунду я уже летел в сторону. Одной рукой, одним толчком друг отшвырнул меня в угол. Шагнул навстречу Порошок, но Травник взмахом руки остановил его и сам отошел в сторону.

Отлетела в сторону тяжелая дверь и не успевший выхватить оружие Ширяй покатился по ступенькам, грязно ругаясь. Влад стоял на пороге и прислушивался.

– Я здесь, любимый! Я убежала, но потерялась.

Деревья вдалеке зашевелились и зашуршали листьями. Как будто кто-то бегал там вдалеке. Добрый молодец широко шагнул, переступил через Ширяя и пошел, туда где прежде исчез хозяин дома. Крапива вокруг задвигалась и зашелестела как от ветра.

Я уже вскочил, отшвырнув, попавшуюся под руку табуретку и уже был на пороге, когда Травник подмигнул.

– Стой. Не спеши, Андрий. Все будет хорошо.

– Как с… – начал я и дальше уже молчал. Отвлекся потому что.

Крапива тут была конечно двухметровая. Много крапивы. Много двухметровых кустов. Лес из жгучей гадости. Вот один куст и вытянул в сторону ветку как руку, да как огреет брата названного по лодыжке. "Ай!" – сказал он и почесал покрасневшую кожу. Второй куст не стал ждать и обжёг вторую ногу. Влад отступил на шаг и рубанул мечом, срезая пару отростков. В ответ его ударили сразу со всех сторон. По лицу, по шее, по рукам и ногам, конечно. Он опять замахнулся оружием, когда его вырвали из рук кусты из-за спины. Вокруг ног обвились отростки, присасываясь и намертво закрепляясь на голом теле, а потом вдруг резко дернули. Влад упал на спину и молча поехал в лес, еще пытаясь отбиться.

Чья-то рука легла мне на плечо и я оглянулся. Травник. Он улыбался.

– Спокойно. Все будет хорошо.

Влад уже исчез в зарослях крапивы, но еще слышно было как тело волочится по земле.

"Ну нифига себе – Ширяй встал и отряхиваясь уже шел в дом – Что это было?"

"Идемте чай пить" – сказал крапивник – Я баранки достану с печи, сушеные, вкусные."

Я открыл было рот, когда из кустов крапивы вылетел взъерошенный, красный и сильно потрепанный но целый Влад. Он прошел мимо ошеломленного Ширяя и зашел в дом, не смотря никому в глаза.

"Ладно. Я все понял. Спасибо".

Ширяй пожал плечами и закрыл дверь.

Он ничего не помнил из произошедшего, а мы и не напоминали. Даже Ширяй. Хотелось больше никогда не вспоминать эти пустые глаза и силу безумца. С такими силачами лучше дружить и ничье прошлое не ворошить.

Алёнка замолчала и больше её слышно не было. То ли устала, а то ли и не было никакой девушки в ночи. Влад больше не рвался её спасать и только колени почесывал.

А мы тем временем боевой совет собрали.

– Крапива это хорошо, – говорил Порошок – но против армии Турчиллы она не поможет. Если он отправит сюда своё войско, то снесет избушку вместе с нами, и трава твоя их не остановит.

– Пока останавливает, – буркнул Травник, – какая нечисть не любит хорошей крапивной порки.

Ширяй хохотнул и даже Травник слегка улыбнулся, только Влад ничего не понял и продолжал тело расчесывать. Так яростно чесался, что я даже переживать стал, как бы до кости не счесал себе мясо. Но судя по лицу он получал от этого удовольствие. Чертовщина.

– Еще раз повторю, – упирался старик, – мы здесь в опасности. И не только мы. Эти молодцы тоже пропадут, когда придет нечистая. Плохо будет всем без исключения.

– Нам бы только до рассвета продержаться, – вставил Ширяй, – а потом мы уйдем. Сейчас ломиться некуда, темно же, хоть в глаз дай.

– Факелы дадим, – парировал Порошок, – крапиву раздвинем. Только идите себе подальше.

– Нельзя так. Не по русски это.

– Ага, – подтвердил Ширяй. Я молчал, не зная что сказать, а Владу было все равно.

– А мы не русские. Мы – нерусь. Нежить лесная. Какое гостеприимство, о чем вы юноша? Да и грабителю с большой дороги разве о вежливости спорить? На себя посмотри, душегуб.

– А ну полегче, дед – начал Ширяй когда Влад заговорил.

– Тихо вы! Идет зверь!

По лесу кто-то шел, и шел шумно. Хрустели ветки, ломалась крапива, разлетались в стороны невидимые птицы. А еще это тяжелое звериное дыхание.

– Волк, – безразлично сказал Влад, и это действительно был Зверь.

Сначала из темноты появилась длинная узкая пасть: черный нос, белая пасть с кровавыми пятнами, узкие глаза, почти сведенные к переносице и ощерившиеся зубы. Белые, острые и невероятно большие. Травник охнул и бросился запирать дверь. Ширяй вытащил свои кривые орудия, Влад свой меч, а я порылся за пазухой в поисках пращи. Перед глазами опять закружили разноцветные руны, как в последнее время бывает перед сражением.