Корнер остановился. Ему пришло в голову, что он хватил через край. Мерфи может рассердиться. Но тот лишь благодушно рассмеялся:

— На таких условиях и я, пожалуй, согласен бы оставить в живых кое-кого из них. …Да, мечты, мечты…

Полковник вздохнул и вдруг круто переменил тему разговора:

— Кстати, Гарри, вопрос о вашей поездке в Будапешт решен. Я уже говорил с «Тридцать шестым». Все складывается весьма благоприятно… Вы помните, мы с вами как-то беседовали об одном небольшом эксперименте. Он условно назван «операцией К-6».

Корнер насторожился. Он откинулся на спинку кресла и спросил, стараясь придать своему голосу как можно более безразличное выражение:

— Да, припоминаю. Какое отношение это имеет к моей поездке?

— Самое непосредственное.

Весь хмель моментально выскочил из головы капитана Корнера.

— Значит, мне придется повезти…

— Вот именно! — не дал ему закончить полковник. — Понимаете, Гарри, вы один у нас знаете, как обращаться с этой штукой. Для вас это совершенно безопасная прогулка…

Однако настроение Корнера было уже испорчено. Вскоре он, сославшись на сильную головную боль, попрощался с хозяевами, не обращая никакого внимания на красноречивые взгляды миссис Мерфи.

Стенные часы пробили половину второго.

— Странно… Господин полковник всегда так аккуратен!

Старший инспектор венской сыскной полиции Леопольд Вальнер произнес эти слова вполголоса, как будто про себя. Но в действительности они предназначались лейтенанту О’Бриену — адъютанту полковника Мерфи, рыжему, веснущатому парню из ирландцев.

— А? Что вы сказали, Вальнер?

Лейтенант открыл глаза и громко зевнул. Челюсть его, остановившаяся было во время дремоты, снова задвигалась, пережевывая вечную резинку.

— Нет, я просто так… Полковник Мерфи, наверное, очень занят?

О’Бриен встал и, отчаянно потягиваясь, прошелся по комнате.

— Занят? Не думаю… Знаете что, я сейчас попытаюсь еще раз доложить.

В это время над дверью кабинета полковника Мерфи вспыхнула желтая лампочка.

— Вот и все! Идите, Вальнер.

Инспектор быстро встал и привычным жестом пригладил свои редкие седые волосы. Затем он взял лежавший рядом на стуле портфель и вошел в кабинет.

Мерфи поднялся ему навстречу:

— Хелло, Вальнер! Извините, что заставил вас ждать. Дела… Прошу садиться. Нет, нет, вот сюда.

Полковник жестом указал на кресло, стоявшее рядом с его письменным столом.

Присев на самый краешек кресла, Вальнер осторожно кашлянул. Такое начало не предвещало ничего хорошего. Когда полковник в настроении, он сажает посетителя к круглому столику, вон там, в стороне, и угощает рюмкой крепкого виски. Но, может быть…

Однако на сей раз надеждам Вальнера на угощение не суждено было сбыться. Полковник сразу же приступил к делу.

— Как ведут себя наши мальчики? Много ли жалоб поступило на них за последнее время?

Вальнер насторожился. Вряд ли полковник пригласил его сюда для этого. Мерфи и сам отлично знает, что жалоб на хулиганское поведение американских солдат и офицеров бесчисленное количество.

Он уклонился от прямого ответа:

— Нет, не очень.

— А что у вас вообще нового?

— Нового? Ничего.

— Как ничего? А Курта Штиммера вы почему арестовали?

На лице Вальнера отразилось искреннее недоумение.

— Он участник банды торговцев кокаином, господин полковник.

— А вам какое до этого дело?. — сдвинул брови Мерфи.

Инспектор молчал. Его глаза беспокойно забегали, старательно избегая встречаться со взглядом Мерфи. Что нужно сегодня этому янки? Какая муха его укусила?

— Немедленно выпустите Курта Штиммера на свободу, — приказал полковник. — И больше никогда не суйте нос не в свои дела. Мы сами давно ведем наблюдение за этой бандой, и вы нам только мешаете.

— Будет сделано, господин полковник.

Значит, кокаин — бизнес самого полковника Мерфи, может быть, даже кое-кого повыше. Придется прекратить расследование. А жаль, тут можно было перехватить и для себя.

— Вы сделали промах, Вальнер… Ну, ладно, у вас есть возможность искупить вину.

Ага! Все, что было до сих пор, — только вступление. Полковник для чего-то хотел нагнать на него, Вальнера, страху.

Инспектор устроился поудобнее и навострил уши.

— Я могу вам назвать имя убийцы Марты Вебер, — сказал полковник.

— Что?!

Имя убийцы Марты Вебер, этой дамы полусвета из бара «Конкордия»! Что он говорит!

— Вы меня простите, господин полковник, я вас не совсем понимаю. Вероятно, вы шутите. Следствие точно установило, что Вебер — самоубийца.

Лицо Мерфи приняло малиновый оттенок.

— А я вам говорю, что знаю ее убийцу! — крикнул он и ударил кулаком по столу. — Я плюю на то, что установило ваше следствие.

Вальнер медленно опустился в кресло. Ладно, пусть будет так. Американец не хуже его знает, что Вебер — самоубийца. В производстве следствия участвовал и американский представитель, так как Вебер путалась с офицерами районной комендатуры.

Полковник уже успокоился. Он продолжал разговор в дружественном тоне:

— Буду с вами откровенен, Вальнер. Нам нужна ваша помощь. Дело Вебер — не такое простое дело, как вам кажется. Здесь замешаны красные. Ясно? Одного из них вы нам поможете заполучить. Вы знаете, Вальнер, — сказал он многозначительно, — мы умеем ценить слуги, не так ли?

— О, да!

— Человек, который нас интересует, попытается завтра удрать в Венгрию. Мы имеем сведения, что он поедет парижским экспрессом. К сожалению, от Вены экспресс идет по советской зоне… Действовать придется вам. Где-нибудь за Бруком ан дер Лейта остановите поезд, снимите без лишнего шума этого человека и предъявите ему обвинение в убийстве Марты Вебер… Ваше начальство об этом, разумеется, знать не должно.

— Но, господин полковник, это очень опасно. С русскими шутки плохи.

— Тысяча долларов!

Вальнер судорожно глотнул. Да ведь если обменять их на шиллинги по черному курсу — это же целое состояние. Чтобы заработать такую сумму в полиции, он должен трудиться годами.

— Ясно… Что же дальше?

Полковник усмехнулся. Деньги, деньги!

— Дальше вот что. Документы этого типа отдадите капитану Корнеру. Он будет руководить всей операцией. Договоритесь с ним о подробностях. Арестованного доставите в нашу следственную тюрьму.

— Туда, на виллу?

— Да. Сдадите его Уоткинсу. И избави вас бог хотя бы словом проговориться кому-нибудь. Лучше всего для вас будет, если вы совсем забудете об этой истории.

На лице Вальнера появилось выражение оскорбленного достоинства.

— Что вы, господин полковник… Само собой разумеется. Не в первый же раз… А как же имя человека, которого надо арестовать, ну… этого… убийцы?

— Его имя Гупперт, Макс Гупперт.

Три дня пролетели для Макса Гупперта в сплошных хлопотах. Надо было добиться у хозяина завода согласия на пятидневный отпуск, заполнить кучу анкет, оформить венгерскую визу на въезд, сделать множество различных мелких дел. Макс попадал домой лишь поздно вечером, обессиленный валился на кровать и моментально засыпал мертвым сном. Хорошо еще, что Хор взял на себя часть хлопот. Иначе бы никак не управиться.

В день отъезда, когда, казалось, уже все было улажено, возникло новое непредвиденное затруднение. Хор увидел костюм, в котором Макс собирался ехать на конгресс, и всплеснул руками:

— В этом тряпье ты хочешь ехать в Венгрию?

— Ничего особенного, — обиделся Макс. — Ведь я не фабрикант, а простой рабочий. И потом костюм вовсе не так уж плох.

Он снял пиджак и повертел его в руках. По совести говоря, костюм давно уже отслужил свой срок. Хотя Мицци и приложила все умение, но сделать его новее была не в состоянии. Дыр еще не было, но во многих местах материал подозрительно блестел. Кроме того, пиджак стал узок в плечах, и Макс в нем походил на папашу, который шутки ради вырядился в костюм сына-подростка.