– Да без проблем! – воскликнул «Паук», и снова прильнул к полуразобранному мотороллеру. Но всего через несколько минут неисправность была обнаружена:
– Да у тебя тросик порвался! Сгнил, наверное, а может мыши погрызли! Я тебе дам, у меня их полно, – деловито заключил Укрытцев.
– Слушай, Паш. Не хотел отвлекать тебя во время работы, а ты ничего не слышал о пропавших парнях? – полюбопытствовал «Сапёр». На лицах у всех застыл вопрос, и Павел с недоумением переспросил:
– О каких парнях, Серёга? Я что-то не слышал. Что за парни? Фамилии говори, или «погремухи» их.
– Храмцов какой-то, и ещё двое. Фамилии их точно не помню. Епифанов что ли… И ещё какой-то. Да их рожи уже на каждом столбе развесили. Только я посмотреть не успел, ты как раз подъехал за мной, – ответил Харламов.
– Слушай, Храмцов – это же «Друппи»! – испуганно и задумчиво сказал Павел. В горле у него встал ком. Он судорожно пытался вспомнить, где видел его в последний раз, и очень быстро с облегчением вспомнил. В его голове на миг наступило просветление и умиротворение, но тут же вдруг по всему телу пробежали мурашки и вспотели ладони.
– Как это «Друппи»??? – испуганно спросил, недоумевая, Сергей. И мысли скомкались в его голове. Ведь лишь вчера он познакомился с этим парнем у «Паука» в гараже, а сегодня его уже ищут водолазы на дне озера. Беда ещё никогда настолько близко не была от Сергея, его радужные представления об окружающем мире рушились в один момент. Он внезапно осознал, что на месте «Друппи», вполне мог оказаться он сам.
– Как это «Друппи»? – Ещё раз переспросил он, – Он же пил у тебя в гараже вчера. Ты ещё потом приехал, на озеро, и сказал, что запер его там, вместе с другими парнями, потому что они перепили. Куда они потом могли деться?
В ответ «Паук» надменно хмыкнул, и, приподняв свои чёрные брови, таинственно сказал:
– Да куда они денутся из моего гаража? Я ведь там больше не был… Там они до сих пор и сидят наверняка втроём: «Друппи», «Филин» и «Пельмень». Похоже, что их-то все и ищут.
На минуту в гараже повисла гробовая тишина. Антон с Сергеем переваривали в голове новую информацию, а потом хором разразились истерическим хохотом. Смех продолжался несколько минут, у «Биты» даже появились слёзы. Павел хлопнул себя ладонью по лбу и испуганно вскричал:
– Они меня прибьют, чёрт возьми! Надо срочно ехать их открывать. «Сапёр», бери мой аккумулятор, поедешь со мной!
Ни секунды не мешкая, Сергей схватил аккумулятор, лежащий на газетах, на полу, и покорно уселся на заднее сидение чёрного мотоцикла, который уже пытался завести Укрытцев, судорожно дёргая кикстартер правой ногой. Наконец раздался рёв мотора, и Павел, перекинув правую ногу над бензобаком, повернул гашетку газа на руле и включил первую скорость. Заднее колесо пробуксовывая засверкало спицами и из-под него взвилось облако пыли, и полетели камешки гравия. Тяжёлый «Днепр» на секунду напрягся и резко дёрнулся с места, унося ребят к гаражу «Паука».
Во времена, когда в Пролетарском строился гаражный массив, для экономии кирпича, гаражи пристраивали друг к другу. Таким образом, у двух соседних гаражей была одна общая кирпичная стена. Гаражи продолжали пристраивать один за другим, и со временем они образовывали длинные ряды. Никакого генерального плана застройки не существовало, а порой отсутствовала и элементарная геометрия. Если в направлении стройки ряда было какое-либо препятствие, то следующие гаражи строили так, чтобы его обогнуть. Поэтому ряды получались не стройными. Гаражи возводили далеко не строители, а простые работяги, которые подчас не соблюдали элементарных строительных норм. Поэтому все они были разных размеров, а иногда и разной формы. К примеру, было в массиве несколько гаражей треугольной формы, в которые ничего кроме мопеда или мотоцикла загнать было не возможно. Когда ряд дорастал до дороги, лесного массива или свалки, и строить дальше было не возможно – начинали строить следующий ряд. Его, как правило, торцом пристраивали к торцу предыдущего ряда. Так и вырос этот сложный и запутанный лабиринт.
Гараж «Паука» был расположен неподалёку от гаража, в котором стоял полуразобранный мотороллер. Он был построен в самом конце ряда, протянувшегося через три ряда, от того места, где Павел с Сергеем только что оставили Антона. Место это было тихим, на отшибе у лесополосы. Соседний с ним гараж был не достроен, он стоял без ворот, и внутри всё заросло травой, и было забросано мусором, два следующих гаража, судя по всему, были заброшены. Возле них росла двухметровая крапива, а ворота лет двадцать никто не красил, и они покрылись толстым слоем ржавчины. Последние гаражи в ряду напротив, тоже не могли похвалиться посещаемостью. Судя по всему, кто-то в них ходил, так как выглядели они ухоженно, но «Паук» ни разу не видел этих людей воочию. В общем, место было тихое, поэтому и собирались большие компании выпить именно в этом гараже. Никто не жаловался потом на шум, и опасности попасться на глаза знакомым родителей практически не было. И именно поэтому о пребывании там Алексея Храмцова, Александра Кузённого по кличке «Пельмень» и Юрия Епишева, которого все звали «Филин», до сих пор никто не узнал.
Мотоцикл стремительно мчался к гаражу, и вдалеке уже видны были свежевыкрашенные створки синих ворот Укрытцева. Сергею показалось, что над ними блеснула лысая голова «Пельменя», но тут же исчезла из виду. Подъехав к гаражу, Павел заглушил мотор, и, не теряя не секунды, бросился открывать чёрный навесной амбарный замок. Раздалось два глухих щелчка, и створки распахнулись, так как были открыты изнутри. Взору ребят предстали три угрюмых и измождённых фигуры, которые несколько минут неподвижно стояли и смотрели на них, не веря в то, что их заточение закончилось. Павел, ждал, что друзья набросятся на него с проклятьями, а может даже с кулаками, но к удивлению его, эмоции у них были иными.
Саша Кузённый стоял в центре гаража в грязных запылённых брюках и с засохшими следами рвоты на спортивной майке. Глаза его блестели, и дрожала нижняя губа. Он стоял, еле сдерживая слёзы. Затем он подбежал к Укрытцеву и крепко обнял его.
– Шпасибо! – с неистовой искренностью, шепелявя, произнёс он, – шпасибо, что вспомнил пго нас! – после этих слов к ним подошли «Друппи» и «Филин» и все молча обнялись. У «Пельменя» не было передних зубов, он выбил их об руль своего старого запорожца, когда пьяный врезался в фонарный столб. Из-за этого у него были серьёзные проблемы с дикцией. Он присвистывал, произнося слова, а «Шипящие» и «рычащие» звуки у него не получались совсем.
Обнявшись с «Пауком», недавние узники попросили у него закурить, а потом «Друппи» попрощался со всеми, оседлал свой «Минск» и умчался домой, а «Филин», жадно втягивая сигарету, поведал Павлу и Сергею подробности ночи, проведённой в гараже: «Как ты уехал, я не помню, наверное, я спал. Проснулся в люльке от мотоцикла. Наши двухколёсные друзья уже стояли внутри, прислонённые к стене. Сильно хотелось пить, и я глотнул рассола из банки. «Друппи» в это время спал, вытянувшись на лавке в полный рост, а «Пельмень» сидел на деревянном ящике, уставившись в одну точку на стене, и грустил под какую-то невесёлую песню. Добиться от него внятного ответа на вопрос, куда вы делись, я не смог, поэтому мы просто молча слушали музыку и ждали вас. К полуночи проснулся Лёшка Храмцов и начал ныть, что ему пора домой. Калитку мы открыть не смогли, она была заперта снаружи. Тогда, мы решили попробовать распахнуть створки ворот и вытащили все задвижки из них. Ворота удалось оттопырить сантиметров на 10 от стены, дальше они не открывались, потому что между собой их плотно удерживал навесной замок снаружи. Но просунуть в эту щель «Друппи» мы не смогли. Если вдвоём надавить на ворота изнутри, то можно вытащить голову в этот проём, но всё остальное не пролезает, мы пробовали. Лёшка поставил деревянный ящик и долго пытался стоя на нём протиснуться наружу, пока у нас с «Пельменем» не ослабли руки и мы прищемили ему голову. Тогда он осознал всю безысходность нашего положения, сел на этот ящик и заплакал, предвкушая, что его ждёт дома. Мы тогда поняли все, что вы задержитесь, но не думали, что настолько.
