– Я жду,– напомнила о себе Татьяна.

– Он приехал к Тамаре Григорьевне погостить,– ложь легко сорвалась с её языка.– Какой-то её родственник.

– И?

– Он был так мил, что помог мне с физикой,– Соня виновато улыбнулась.– Я не очень в ней разбираюсь. Приятный молодой человек. Он просил Тамару Григорьевну разрешения поехать к моим родителям, чтобы просить моей руки, но она отказала.

– Почему?– искренне удивилась Татьяна.– Он не такой благородный, как тебе показалось?

– Нет, он очень хороший человек.

– Может, он низкого происхождения?

– Нет, он из состоятельной семьи. Думаю, тут причина в другом,– Соня отрицательно покачала головой.– Эта ведьма меня просто ненавидит.

– Ты в этом уверена?

– Абсолютно.

– Тогда мне всё ясно. Она не хочет видеть тебя в качестве своей родственницы, пусть и дальней. Я права?

Соня кивнула, не смея врать дальше.

– Мне жаль,– Татьяна в знак сочувствия сжала ладонь сестры.

– Но он обещал попробовать поговорить с ней ещё раз.

– Я буду молиться за это,– улыбнулась Татьяна.– И за тебя. Как бы было замечательно, если бы мы обе вышли замуж в один день.

Сёстры обнялись.

Глава 4

            Март, 1911г.

Соня совсем не слушала Варвару, которая что-то непрерывно ей говорила, как назойливая муха. Сегодня Соне исполнилось шестнадцать, и она с нетерпением ждала приезда родителей и сестры, надеясь и на встречу с младшим братиком. Ей не довелось увидеть родных на Рождественские праздники, но в том не было её вины.

В комнату вошли Зоя и Галина, что-то увлечённо обсуждая. Обе девушки прошли мимо Сони и Вари, не удостоив их даже взглядом, словно их вовсе не существовало, и устроились на кровати Зои.

Соня невольно залюбовалась белокурой девушкой. Несмотря на высокомерное поведение, Зоя была красива, с тонкими чертами лица и голубыми глазами. Её длинные соломенного цвета волосы волнами спускались по спине, собранные в простой конский хвост и слегка завивались.

Зоя подняла голову и, поймав взгляд Сони, демонстративно отвернулась. За две недели, проведенные в комнате-лазарете, подругами они так и не стали. Но Соню это не особо волновало. Она никогда не стремилась набиться Зое в подруги, но теперь часто прокручивала в памяти их откровенный разговор накануне Рождества.

Соня, укутавшись в одеяло, смотрела на кружившие за окном снежинки. В квартире царила тишина: девушки разъехались по домам на Рождественские праздники. Комнату с ней делила лишь Зоя.

Соня посмотрела на спящую соседку по несчастью. Как же их угораздило заболеть перед самыми праздниками? Это было так не честно по отношению к ней. Она с таким нетерпением ждала Рождественские праздники, которые проведёт с семьёй, но подхватила вирусную инфекцию. И, что ещё хуже, Зою поразил тот же недуг, и теперь все праздники им придётся провести вдвоём. Компанию им составляли лишь Тамара Григорьевна, горничная Маша и кухарка Антонина Савельевна.

Соню бил озноб, и она плотнее закуталась в одеяло. В горле пересохло, губы потрескались. Она вытянула из-под одеяла руку и потянулась к кружке с чаем с лимоном и мёдом, стоящей на прикроватном столике. Сделав большой глоток, Соня прижала к себе кружку.

– Он приезжал,– тихо прозвучал голос Зои с соседней кровати.

– Что?– Соня обернулась и удивлённо взглянула на Зою. До неё не сразу дошёл смысл сказанных Зоей слов.

– Андрей Николаевич,– Зоя села в кровати, натянув на себя одеяло. Её густые волосы золотом рассыпались по плечам.– Он приезжал сюда. Ты ведь не знала этого?

Соня отрицательно покачала головой, не сводя глаз с Зои, ожидая продолжение.

– Когда?– девушку охватило непонятное волнение. И уже было не важно, откуда Зоя узнала, что Соню интересует эта тема.

– В сентябре.

– Как ты узнала?– в голосе Сони проскочили нотки недоверия.

– Я его видела,– Зоя слабо улыбнулась, и по выражению её лица, Соня поняла, что она не врёт.– Ирина Семёновна забрала меня с уроков и попросила помочь ей с проверкой тетрадей младшеклассниц. Я проходила мимо кабинета Тамары Григорьевны со стопкой тетрадей. Дверь была приоткрыта, и я увидела, как Андрей Николаевич беседовал с Тамарой Григорьевной.

– Ты слышала, о чём они говорили?

– Не весь разговор, но достаточно, чтобы понять, о чём шла речь.

– О чём они говорили? Расскажи, пожалуйста, что ты слышала,– попросила Соня умоляющим голосом.

– Они говорили о тебе.– Соня напряглась, но Зоя не заметила этого.– Андрей Николаевич хотел видеть тебя, но Тамара Григорьевна сказала, что не позволит разврата в стенах гимназии. Тогда он попросил адрес твоих родителей, но она отказала ему и в этом. А потом пригрозила, что если он не прекратит докучать, то она будет вынуждена обратиться в полицию.

– Она прогнала его?

– Можно сказать и так,– Зоя неопределённо пожала плечами.

– Вот ведь ведьма!– Соня в сердцах швырнула кружку на пол.

Чашка упала на мягкий коврик, что смягчило удар, и она не разбилась. По ковру растеклась коричневая лужа чая, которая начала постепенно впитываться в ворс.

– Эта ведьма устроит скандал,– Зоя не сводила глаз с пятна на ковре.

– Она это заслужила,– со злостью ответила Соня, откинувшись на подушки.– Жаль, что кружка осталась цела.

– Ну, это легко исправить,– Зоя заговорщицки улыбнулась и, спрыгнув с кровати, подобрала кружку и с размаха запустила ею в стену.

Ударившись о стену, кружка со звоном разбилась на несколько осколков, которые посыпались на пол. Девушки засмеялись.

– Теперь она точно разозлится,– подытожила Соня.

– Ты ведь сама сказала: «Она это заслужила»,– Зоя невозмутимо пожала плечами.

– А ты вовсе не такая, как я думала,– немного подумав, сказала Соня.

– Какая?– Зоя вернулась в кровать, накрывшись одеялом.

– Почему ты не любишь говорить о родителях?– сменила тему Соня, вглядываясь в красивое лицо Зои.

– Моя мама умерла во время моего рождения,– её голос дрогнул, и Зоя поспешила отвернуться, устремив взгляд на стену, об которую только что разбила кружку.– Отец до сих пор винит меня в её смерти.

– Я думала твоя мама…

– Валентина Геннадьевна – моя мачеха,– перебила её Зоя.– Отец женился на ней через два года после смерти мамы.

– Ты никогда не говорила об этом.

– Я не люблю говорить о себе.

С этим Соня не могла не согласиться. Ученицы знали о Зое только то, что она сама говорила, а рассказывала она о себе немного.

– Но как ты можешь быть виновата в смерти матери?– Соня смотрела на собеседницу, не в силах отвернуться. Откровенничала Зоя крайне редко.

– Никак, но отец считает иначе. И не мне переубеждать его.

Соня молчала, не зная, что на это сказать, и Зоя не спешила продолжать разговор. Они лежали в тишине ещё некоторое время, пока дверь в комнату не открылась, и не вошла Тамара Григорьевна. Девушки встрепенулись и сели в кровати.

– Вижу, вы уже проснулись,– женщина брезгливо окинула их взглядом.– Вот и хорошо. Как самочувствие?– и, не дождавшись ответа, продолжила:– Приведите себя в порядок. Через десять минут приедет Иван Петрович, чтобы осмотреть вас.

Она уже собиралась уйти, как её взгляд привлекло пятно на ковре, а потом она заметила и осколки кружки. Тамара Григорьевна поменялась в лице.

– Кто это сделал?– дрожащим от негодования голосом вскрикнула она, скользя взглядом по лицам девушек.

Соня и Зоя переглянулись, вспоминая свои слова по поводу «заслужила», и с трудом подавили смешок.

– Считаете это забавным, Софья Сергеевна?– наставница посмотрела на Соню таким испепеляющим взглядом, что девушке стало жутко. Вся её весёлость испарилась.

– Нет,– Соня отчаянно попыталась придать серьёзный вид. «Она меня ненавидит» – пронеслось в её голове.– Вовсе, нет.

– Это ваших рук дело?

«Точно ненавидит». Соня нервно сглотнула, не зная, что ответить.