Из-за чего так может на них злиться Лука? Есть только два варианта: или что меня не увезли в Бостон или же кто-то из них предатель.

Эта мысль не просто ужасала, она пугала до чертиков. Такого не могло быть. Они всегда были рядом, залатывали раны, подставляли плечо, помогали всем чем могут. Они всегда были такими преданными друзьями. Неужели могли предать?

Не верю.

Мне хотелось бы поговорить с Дьяволом наедине, спросить у него все, чтобы он ответил мне честно, глядя в глаза. Мой муж никогда не врал мне, иногда не отвечал на мои вопросы, но не лгал, не вводил в заблуждение.

Лука словно читает мои мысли, чувствует все, что происходит в моей душе. Он сжимает мою коленку сильнее, глядя на меня в упор. Его холодные глаза обжигают, он хочет успокоить меня. И я выдавливаю из себя улыбку, делая вид, что все хорошо. Этим его не обмануть, но все же…

— Как Макс? — спрашивает Лука.

— Мучает Ханзи. — усмехаясь отвечает Захар. — Из него вырастит еще тот бандит, мальчик не знает страха, как ураган. Его дерзкий язычок проходится по всем без исключения. Когда Алиса пропала, он спер пистолет и ушёл из дома, чтобы цитирую: найти гавнюка и отстрелить ему яйца.

Мужчины рассмеялись и я тоже улыбнулась. При упоминаниях мальчика внутри разливается тепло, какой же он хороший, мой мальчик.

— Когда вернёмся, пошли за ними, Пусть отец возвращается с мальчиком, очень я соскучился по ним, хочется устроить настоящий мужской, семейный день. — такие простые слова, но не свойственные Дьяволу, вызывают во мне непроизвольный приступ умиления, который сменяется удушливой болью. Он мог так говорить о своём собственном, родном ребёнке. Но вместо этого в его груди дыра, он готов проливать реки крови.

Невольно трогаю свой живот под пледом, впалый.

— Мониша? — из мыслей меня выдергивает Лука, трясущий мою руку. Не понимаю, что он от меня хочет. — У тебя кровь с носа идет…

Дьявол сам вытирает тонкую красную струйку, после чего аккуратно отстегивает меня и усаживает к себе на руки. Укутав меня тёплым пледом, он начинает меня укачивать, украдкой целуя в макушку.

— Тебе нужно поспать, малышка. — его нежные прикосновения вводят меня в транс, убаюкивают. — Тебе станет легче.

Чувствую себя ребёнком, прислушиваюсь к приглушённым голосам Захара и Луки, они обсуждают дела, обговаривают встречи. Дьявол продолжает убаюкивать меня, даря тепло своего тела.

Веки становятся тяжёлыми и не послушными. Я проваливаюсь в глубокий сон и мне за долгое время ничего не снится, никаких кошмаров. Мой ангел хранитель, главный демон — мой муж. Когда рядом с тобой сам Дьявол — чего бояться?

— Мониша… — тихий с сексуальной хрипотцой голос Луки выводит меня из сна. Я лениво открываю глаза, понимая что я все еще на его руках. Мощные ладони мужа согревают меня. Его дыхание с нотками корицы дурманит. — Мы приземлились.

Дьявол целует меня очень нежно в нос. Его глаза искрятся лаской и любовью.

Захар покинул уже самолёт, как и стюарды. А мы продолжали сидеть вдвоём в абсолютной тишине, наслаждаясь друг другом, рассматривая и трогая, словно видя впервые.

— Ты спала так сладко, что не хотелось будить тебя. — он убирает мои волосы за уши, наматывая светлый локон на палец. — Но мы уже опаздываем.

— Как долго ты так сидишь? — немного стыдно, что из-за меня ему пришлось сидеть в неудобном положении.

— Неважно. — Лука встаёт, продолжая удерживать меня на руках. Я прижимаюсь к его груди щекой, слушая как размеренно оно бьется, выбивая набат.

Широкими шагами он пересекает салон и спускается по трапу; с такой легкостью словно я ничего не вешу. На его пути никто не попадается. У трапа нас ждёт спортивная Ауди лимонного цвета, автомобиль, который никак не вяжется с Лукой. Слишком привлекает внимание, неприлично вызывающая и более женская. Совсем не военный автомобиль.

Захар открывает дверь и помогает Луке усадить меня на переднее пассажирское сиденье.

— Встретимся в гостинице, подготовь все к нашему приезду.

Не верю своим глазам и ушам, мы поедем с Лукой вдвоём. Такое впервые, только он и я, никакой охраны.

Дьявол садится за руль, прикуривая. Салон тут же заполняется горьким дымом от которого першит в горле и чешется в носу, но мне нравится осушаться его мир, пробовать на вкус эту горечь. Я втягиваю дым, разделяя с ним это мгновение.

— И никакой охраны? — облизывая губы, рассматриваю его рельефные руки на руле дорогого автомобиля. Лука водит уверенно, дерзко прокручивая руль на поворотах, выезжая с территории аэропорта. Впервые вижу его за рулем.

— Я умею учиться на собственных ошибках. — он усмехается, обнажая свои ровные, белоснежные зубы. — Раньше я думал, что ты будешь в безопасности в окружении лучших солдат в укромном месте, но сейчас я понял, что в безопасности ты будешь только рядом со мной.

Я встречаюсь с ним взглядом. Прямо душу вынимает своими ледяными глазами. Только он так умеет. Не глаза, а сканеры, видят все спрятанное.

Выехав, Лука со всей силы выжимает на газ, и я чувствую как меня прижимает к сиденью. Машина несётся на полной скорости по трассе, только в окне мелькает пейзаж быстро и неразборчиво. Но мне и неинтересно, хочется любоваться мужем.

— Куда мы едем?

— В больницу?

— К Алану?

— Нет. — лицо Луки не меняется и я почему-то не удивляюсь его ответу. — Мы заедем к одному моему старому знакомому, он хорош.

Мне совсем не хотелось упустить момент откровения.

— Ты считаешь, что он может быть предателем? — сама мысль об этом, кажется, бредовой и нереалистичной. Алан с Майлзом всегда рядом, рискуют своей жизнью ради него. И беспокоились бы они так обо мне, когда его не было, если бы они были предателями? Очень глупо, Лука сошёл с ума после этих событий.

— Я не хочу в это верить. — Лука достаёт сигарету и снова закуривает. — Но все указывает на то, что это или Алан или Майлз.

Смотрю на него недоверчиво, жду когда он улыбнётся и скажет, что это шутка. Но проходят минуты и Лука продолжает молчать, делая глубокие затяжки и стряхивая пепел в окно.

— Это все из-за слов Оливера? И что ты планируешь делать?

— Узнать правду.

— А потом? — Лука оставляет меня без ответа. Но я снова чувствую эту темную ауру, это многозначащее молчание, зависающее в воздухе. Это давит и угнетает. Мне кажется, его самого пугает факт, он боится, что это окажется правдой. Его братья станут предателями.

Нет, ложь.

— Почему ты убил Оливера?

Лука поворачивается ко мне резко, совсем не смотрит на дорогу, не моргает даже. Глаза истощают ревность и злость, даже ёжусь под этим пристальным взглядом. Он не торопится с ответом.

Мне становится неуютно, создаётся ощущение, что еще доли секунд и попадём в аварию, столкнёмся на такой бешеной скорости с невнимательным водителем. Неосознанно впиваюсь ногтями в кожаное сиденье, чтобы при столкновении не вылететь через окно. Я трусиха.

— В следующий раз будешь думать, как распивать вино с чужими мужиками. — несмотря на спокойный голос голубые глаза становятся темно-синими, как море в шторм. Я думала, что он уже забыл об этом, но в сердце моего мужа еще таится обида. — Любого кто тебя тронет ждёт смерть.

И не шутит же, так и будет. Дьявол может открутить голову за пошлый взгляд, что говорить о прикосновениях? В таких вещах Лука — первобытный человек, настоящий собственник. И я не могу понять своё отношение к этому: с одной стороны боюсь его до чертиков, аж кровь сворачивается, а с другой — мне приятно ощущать себя важной частью его жизни, страстью, смыслом, что он с ума сойдёт от ревности.

— Распитие вина не повод для убийства. — пытаюсь оправдаться, хотя от мысли, что я причина гибели человека сосет под ложечкой. — И у меня была уважительная причина на тот момент.

— какая же? — сарказм так и сквозит в каждой букве.

— Я верила, что ты любишь другую! — Лука поднял удивленно одну бровь. — Габи рассказала о твоей татуировке с именем женщины, которую ты любишь, тогда я еще не знала, что это «Алиса». Она сказала, что ты всю жизнь любил только одну.