— Васё! — очень громко зашептал я. — Не стоит так говорить. Даже если это правда, не стоит.

— Слова золотые, золотые, — произнес кто-то страшным мужским голосом за нашими спинами.

Дернулись все. Хм, имеется в виду все кроме “большой мамочки”. Даже Васё удивилась и опешила. Чего уж там говорить, подкрались к нам мастерски!

Хезар крутанулся на месте, и мы увидели, что к нам, стремительным шагом приближается мужчина в длинной серой хламиде и с попугаем на плече.

— Стинфорт? — прошептал я едва слышно, но мужчина разобрал каждую букву.

— Он самый, — патетично произнес попугай на его плече. — А вот кто вы такие? А? Да, кто такие?

Судя по голосу ту первую фразу тоже озвучил цветастый пернатый. Ну, с зашитым ртом и не удивительно, что сам Фарадей молчит. Забавно то, что он каким-то образом, насколько я понимаю, заставляет говорящую птичку выступать в роли своего глашатого.

— Приключенцы из Трилиской гильдии мы, — ответил я.

Пускай перед нами и не наше непосредственное начальство, но стоит обращать внимание на то, что Стинфорт — авантюрист адамантового ранга! После того, как я увидел его в первый раз, постарался навести справки и узнал кое-какую общую информацию о Фарадее, и о его коллеге из Рубиновых Рифов — Джелли Фиш.

Говорят, что кроме очевидных лидерских и организационных качеств они оба невероятно сильны! Вполне очевидно, что, будучи на много ступеней ниже в иерархии, я не хочу хамить человеку, что взобрался на самую верхушку. Сан Фурри могут немного дерзить тем же Грешным Грезам, но только осторожно и не более.

— Сопровождающие? Но что вы делаете здесь? Почему ушли из храма? Да, почему? — что за дурацкая манера два раза повторять один и тот же вопрос? Хотя, наверное, нужно радоваться, что он не вставляет после каждого слова фразу “Кеша хороший”!

— Мы имеем полную свободу передвижения, пока послушники проходят испытание, — осторожно замечаю.

Фарадей несколько долгих минут молча сверлил нас взглядом. Сложно было понять, о чем он думает, особенно учитывая то, что верхнюю половину его лица мы не видели из тени, что отбрасывал капюшон на его голове.

— Кажется мы проиграли спор. Да, проиграли. Какая досада, — наконец произнес его ручной попугай.

— Спор?

— Рафорти упоминал, что отправит сюда команду приключенцев, с талантом находить в горах что-то необыкновенное. Да, необыкновенное. Мы ответили, что в горной гряде Кара-Захара можно найти только нелегальные гномьи шахты, и монстров, что в них заводятся. Теперь мы понимаем, что он имел в виду.

Попугай говорит и за себя, и за Фарадея, используя частичку “мы”? Это необычно, хотя после Милки меня мало что может удивить!

— В следующий раз возьмем миссию у моря, — кисло улыбнувшись, подытожил я.

— В любом случае вам лучше вернуться в храм, — произнес попугай. — Да, вернуться.

— А…

— А об этом вам лучше забыть. Серьезно, мы очень настоятельно просим вас не распространяться о том, что вы увидели сегодня на этой вершине. Да, настоятельно.

Фарадей выглядел предельно серьезно, когда птица на его плече озвучила эти слова. Он бы не стал слушать возражения. Все что мы могли сделать, так это попрощаться и действительно вернуться в храм Диоса. Как бы нам всем не хотелось узнать, что тут происходит, и почему большая гром-птица вдруг обратилась голой человеческой женщиной, но лучше оставить эти вопросы при себе. Никто из нас не похож на Буратино, чтобы совать свой нос в чужие тайны.

— Конечно, мы ничего не видели и ничего не знаем. Просто летали в округе и любовались горными красотами.

Стинфорт качнул головой, видимо довольный моими словами, хотя, повторюсь, читать его довольно трудно.

Хезар медленно плыл к краю кратера на вершине исполинской горы, Истеричка шла рядом и прощалась с громовыми птичками:

— Пока мамочка! — кричала она, энергично размахивая руками. — Пока птенчик!

И тут я нежданно негаданно вспомнил ту книжку что купил в магазине Ланисвиля, где автор рассказывал о Гекторе Брауне — артефакторе что создал легендарное Семицветное перо, способное превращать своего владельца в гром-птицу. Жутко захотелось развернуться и еще раз, хорошенько, рассмотреть эту голую дамочку. На ее голове, вместо волос росли перья, и кажется, я видел одно, что переливалось всеми семью цветами радуги.

Если я прав, то настороженное отношение Фарадея обретает новые смыслы. Теперь я вижу его не как простого защитника тандербирд, что поселились в его королевстве. Нет, история может получиться намного глубже и сложнее! Уверен ли я, что хочу узнать ее? Ваал, сложный вопрос! Но ответ вполне очевиден!

Когда мы пролетали-проходили возле птенчика что усердно рвал на части тушу очередного козлика, я попросил Хезара остановиться.

— Можно оставить вашим подопечным маленький подарок? — спросил я, обернувшись в сторону Фарадея. — Как-то я читал, что гром-птицы очень любят лакомится мясом китовых сомов, это ведь правда?

Не дожидаясь ответа от высокопоставленного монаха и приключенца, я достал из инвентаря сырое филе чудо-рыбки, что Васё подстрелила на рыбалке. Хорошо, что в моем магическом хранилище продукты хранятся в тысячу раз дольше, нежели в самом крутом холодильнике. Мясо в моих руках все еще пахнет речной водой!

Когда я читал мимолетное упоминание об любви гром-птиц к этому виду рыбы, то даже представить не мог, что все настолько серьезно!

Не успел еще большой кусок филе оказаться у меня в руке, как “большая мамочка” тут же телепортировалось ко мне. Нет, я не уверен, что это был именно телепорт, но все произошло так быстро словно молния сверкнула. Какая-то смутная вспышка синего света, запах озона и она уже стоит напротив меня в каком-то полуметре, внимательно уставившись на нежное и сочное рыбное филе.

— Тебе лучше отдать ей это, — с нечитаемой интонацией произнес попугай Фарадея. — Да, отдать!

— И закрыть глаза! — в ухо просопела Милки Му.

Тяжело вздохнув и закатив глаза, я протянул руку с подарком в сторону мамочки. Та схватила его так, словно это слиток золота! Против ожидания, она не стала превращаться в птицу и жрать рыбку сама. Как и положено настоящей, любящей матери, она решила отдать вкусняшку ребеночку.

Птенчик также учуял новый привлекательный запах, но особого энтузиазма не проявлял. Как я понял спустя минуту, он еще никогда не кушал китового сома, потому и и реагировал так вяло. Мамочка подошла к ребенку и небрежным ударом ноги отшвырнула недоеденную козлиную тушку на добрых десять метров в сторону. Она подкинула в воздух рыбное филе, и птенчик мгновенно его сцапал. В мелких глазах разыгралась настоящая буря из феерических эмоций! Не сказать, что я хорошо читаю эмоции птиц, но в этом конкретном случае, они были настолько выразительными, что понять их мог даже полный чурбан!

Испустив тихий вздох, я достал еще два аналогичных по размеру куска филе, и протянул их мамочке, что снова магическим образом переместилась ко мне.

— Рад что вам понравилось угощение, — произнес я и Хезар возобновил движение. Все, что было нужно, я рассмотрел, и теперь был более чем уверен в том, что лучше не искушать судьбу и действительно убраться отсюда.

— Опасно играешь, мастер! — присвистнула Истеричка, когда мы оказались на краю горной вершины. — Молли, как узнает, что ты тратишь ЕЕ стратегические запасы китового сомика, такое тебе устроит! У-у-у чего будет! Ха-ха!

“Главное дожить до этого!” — про себя подумал я.

Следующая пара дней прошла спокойно. Ничто не предвещало беды, но моя жопка чувствовала надвигающийся капец. У меня имелись вполне себе обоснованные подозрения на счет безопасности команды Сан Фурри. По вине одной любопытной блондинки мы, вероятно, влипли в некоторые неприятности. Хотя, может быть, я просто себя накручиваю, эх.

На третий день после знакомства с парой громовых птиц нас нашел довольный Аврелий. За его спиной с кислой миной плелась Кайса. Айша отсутствовала, но мист передал мне листок бумаги где значилось что испытание подошло к своему концу, и мы можем отправляться домой.