— Что ж, — изрек он, когда послание, наконец, отзвучало. — Думаю, вы понимаете, что мы вправе потребовать ужесточения условий договора с нашей стороны, а так же компенсации ущерба, причиненного Клану Воладариан?
Посол молча кивнул. Понимал, что деваться ему некуда — не Темные, так Мобиус по возвращении шкуру спустит за проваленное окончательно перемирие.
— Мы выслушаем и примем к исполнению любые ваши требования, — загнал сам себя в ловушку человек. От ифенху донеслось гаденькое мысленное подхихикивание.
— Во-первых, — Эль-Тару выпрямился, уперевшись спиной в тронный камень, хотя, куда еще больше-то? И так словно жердь проглотил. — Расширение границ Империи до реки Лерн. Во-вторых, свободный проезд по землям Ордена в случае надобности.
Посольство еле слышно загудело, но возражений не последовало. Пока.
— В-третьих, — продолжал все более довольный собой Волк, — мы желаем, чтобы были освобождены все пленные ифенху, томящиеся в тюрьмах Ордена. Без исключения! Суду при необходимости мы предадим их сами.
Кто-то из людей отчетливо охнул. Ну да сами виноваты, что обозленный Волк вцепился в них мертвой хваткой.
— В-четвертых, наши главы торговых гильдий подготовят договоры о снижении пошлин между Орденом и Империей. И последнее — мы желали бы, чтобы рыцари Ордена по мере сил и возможностей помогали нам в очищении Динтара от тварей бездушных, нежитью именуемых, коли возникнет нужда в подобной помощи.
Браво! У господ послов вытянулись лица, стоило смыслу фразы просочиться к ним сквозь витиеватость. В переводе с дипломатического на простой это означало: «Рейнан, сделай милость, возьми оглоедов в свои лапы и спусти с них семь шкур, чтоб света белого не взвидели и некогда было глупости творить!»
— Таковая помощь, несомненно, понадобится в самое ближайшее время, — поддакнул я с улыбочкой, лязгнув окованым древком хранительского копья об пол. — Очень надеюсь, что мы с вами обо всем договоримся полюбовно.
К чести, послы умудрились сохранить лицо и покинули тронный зал без заискивающих улыбочек или ворчания, которое хоть сколько-нибудь сошло бы за оскорбление.
До окончательного подписания перемирия оставалось еще несколько месяцев. На приеме были оглашены всего лишь главные требования Эль-Тару, на самом же деле договор подразумевал гораздо больше подпунктов и скрытых целей. Рыцари оказались пойманы на удочку своей же чести и скованы девизом: «Люди должны жить без страха!» А страх перед нежитью — довольно сильная штука. Особенно если эта нежить время от времени жрет твою родню. Им был дан враг, против которого можно направить неуемную силушку и дурь парней, рвущихся помахать мечом за правое дело, их признавали ценными и нужными. Так, год за годом они привыкнут сражаться бок о бок с ифенху. И бессмысленной войне придет конец.
Воладар вскорости выполз из своих покоев. Кожа да кости, едва на ногах держался и все время пытался оправить непривычную, скроенную под крылья одежду, но взгляд светился гордостью. Он очень старался не цеплять никого неуклюжими махалами, с которыми никак не мог прийти к согласию — они порывались самовольно дергаться вслед за руками, то складывались, то распахивались не ко времени, то устало волочились по полу. Первые месяцы после отрастания крылья больше напоминают постоянно устающие непокорные вторые руки, никак не желающие делать то, что велят. Поглядев на это безобразие, я утянул его в самый укромный уголок Тореадримской цитадели, подальше от дворца и любопытных глаз, заставил раздеться до пояса и несколько часов кряду махать крыльями, словно слетка — вид грозный, перья выросли, а летать ни-ни. Из гнезда-то вылезать страшно.
— М-да, орудие полета из них не сделать… — протянул я, оглядывая висящие плетьми конечности уже после тренировки. — Еще немного подрастут, но все равно останутся мелковаты.
Крылья, к несчастью, действительно получились непригодные к полету. Слишком тонкие и гибкие кости были покрыты нежной светлой кожей, которую любой мало-мальски сильный порыв ветра мог порвать. Пясти оказались совершенно неразвиты, суставной узел и не собирался превращаться в ладонь, размах откровенно не дотягивал до нужного. В общем, тот еще летун.
— Может, не надо полетов? — с тоской спросил взмыленный Разэнтьер, пытаясь хоть как-то собрать в кучу дрожащие крылья.
— Ты на этом улетишь разве что строго вниз. Ну, если разовьешь их как следует — спланируешь. Но все равно вниз.
Я для сравнения развернул и продемонстрировал ему свое крыло. Несколько лишних суставов возле плеча и на фалангах давали нужный размах и позволяли удобно его сложить, кости в несколько раз толще и прочнее, покрытые кое-где мелкими чешуйками перепонки жестче. Я протянул крыло как руку и свободным пальцем легко подцепил кинжал у Воладара на поясе. Зажав эфес ладонью, вытянул из ножен клинок и так же легко вогнал его обратно.
— Чтобы летать, ими нужно владеть не хуже рук. Да и желание должно быть немалое.
— Я лучше побуду существом наземным, — смущенно улыбнулся ифенху. — Так оно сподручней. Да и ни к чему мне небо…
— Дело хозяйское. — пожал плечами я. — Главное, чтобы ты опять не вздумал прогуляться через Грань, мне недосуг каждый раз тебя ловить. Да и у Волка нервы не железные.
— Спасибо тебе за это, — Разэнтьер был искренен, только слабый отзвук вины за совершенную глупость все еще сквозил в голосе. — Ты мне мозги от пыли и тараканов прочистил.
— Да не за что. Должность у меня такая.
От тренировок он, впрочем, не отказался. Ежедневно по несколько часов я сгонял с него по семь потов, как с любого из юных даэйров, едва у них отрастают крылья. Пришлось не только и не столько заниматься «предполетной подготовкой», сколько учить его фехтовать так, чтобы не оттяпать и не оттоптать ненароком собственные крылья. Предпочитал он в основном шпагу, и это пришлось как нельзя более кстати: за века единения с копьем я успел подзабыть, каково держать ее в руках. Иногда к нам присоединялся Ваэрден, и мы дрались двое против одного, едва успевая отбиваться от его шигары. Или же наоборот, они начинали бегать от меня, уворачиваясь от ослабленных разновидностей боевых заклятий Смертоносца.
Остальное время мы посвящали договору и до поздней ночи просиживали в Волковом кабинете, позвав Кланмастера Айвара. Каюсь, мне иногда хотелось придушить поганца за шуточки ниже пояса, но в дипломатии он действительно был изворотлив, как змея и гораздо менее щепетилен, чем по-рыцарски честный Воладар. За три месяца мы общими усилиями сотворили из пугающей груды документов конфетку, под благовиднейшим предлогом оставляющую орден с большим носом. Ифенху же получали все, чего хотели из рук собственных врагов.
Посольство отбыло. И я вновь отправился в рейды по Динтару. К счастью, уже не один, а с внушительным отрядом воинов и магов. Уже с полным правом гавкнув на выпускников Круга некромантии, я пристроил к делу и их — пусть разбираются с последствиями своих экспериментов и не только. Работать теперь стало гораздо легче, дело пошло на лад.
— И все-таки это не более, чем разгребание навоза вилкой, — говорил я Ваэрдену. — Нужен нормальный большой ритуал с полным Кругом Девяти.
Эль-Тару мрачнел и бурчал, что половины оного Круга нет и не предвидится, что есть возможность заполучить только Хранительницу Духа, и то неясно, успеет ли она выжить в казематах Ордена до того, как ее освободят… И так далее.
Мне оставалось только отмахиваться. Он же не виноват, в конце концов, что Хранители не рождаются. А много ли наисправляешь, отплясывая у подножья Колонн в одиночку? Да еще с неполными, забитыми потоками. Не мое, конечно, дело, но я не слишком понимал отца, на мой мысленный вопрос заявившего: «он должен разобраться самостоятельно». Да его после каждой такой пляски в одну рожу оттаскивать приходилось на руках! А потом еще трое суток отпаивать свежей кровью. Мало мне батюшки на попечении, так еще за этим, как за дитем малым, смотри — больше некому. Воладар хоть и друг ему, но маг весьма посредственный. Может быть, снизойдет на него однажды озарение Дара, может, нет. А до тех пор он в делах Круга, что называется, ни в зуб ногой, да и Колонны его сомнут, если сунется туда. Так что, обморочного Владыку Тьмы мне приходилось таскать на своем горбу. И не раз еще придется, наверное.
