Поэтому не могу сказать, что сильно удивился, когда выяснил, что из моего жутковатого стрима умудрились сделать целую серию мемов.

Меня отмечали на всевозможных “смешных” картинках, большая часть которых не блистала оригинальностью.

Скриншот с моими переломанными ногами и надпись “Когда мама пришла с родительского собрания”? Уморительно.

Коротышка с подписью “Я”, за его спиной – мертвый проводник с надписью “Сессия”? Обхохочешься.

Я закатил глаз. Мало того, что я чуть не умер, так еще и попутно стал посмешищем. Отлично, что дальше? На мои предсмертные стоны сделают смешной ремикс?

Этого бы не произошло, если бы соцсеть заблокировала мою трансляцию согласно правилам, как бы они поступили с любым другим пользователем, кто решил бы показать в ней такой контент, да еще и в прямом эфире. Но надо полагать, что служба безопасности вовремя успела связаться с администрацией и урегулировали этот вопрос. Трансляцию не отключили, чтобы меня было легче отследить. Непонятно, конечно, почему они не смогли сделать трансляцию хотя бы закрытой, возможно виной какие-нибудь технические ограничения? Я не могу сказать наверняка. Знаю только, что в вопросе, что хуже: всенародный позор или переломанные ноги, я, как теперь переживший оба состояния, могу смело заявить о том, что позор — это хотя бы не больно.

В общем и целом, благодаря мемам я и набрал такое внушительное количество подписчиков за столь маленький срок. Восхитительно. Осталось проверить только личные сообщения. Помимо сотен не имеющих особого смысла реакций на мой стрим, вроде обвинений в постановке, требований обьяснить, что произошло в ту ночь, от совершенно неизвестных мне людей, а также пары троллей с Тручана, что был довольно специфичным форумом, мне также пришло несколько достойных внимания сообщений. Одно из них, и я к этому уже начинаю привыкать, принадлежало Элизе, когда остальные пришли от незнакомых мне аккаунтов.

Я разрывался между желанием и нежеланием прочитать сообщение Элизы, а потому отложил его в дальний ящик, и нажал на сообщение пользователя с никнеймом “Max_0n”. Оно было небольшим и указывало на то, что концепт пунктуации автору был незнаком:

“это макс из поезда нужно встретиться”

Я удивленно нахмурился и нажал на аватарку парня. Меня перекинуло на его профиль, который выглядел так, как я себе примерно и представлял.

Однообразные, сделанные на плохую камеру фотографии Макса и его друзей, что то с голым торсом жарят какое-то мясо на природе, то стоят у чужих дорогих машин, нелепо обняв друг друга за плечи, чередовались с идеологическими постами его движения, по которым невозможно было до конца понять кто же конкретно был виноват в проблемах бедного населения. То ли Империя, то ли знатные кланы, то ли сам институт правительства в целом.

У него было немногим больше подписчиков, чем у меня, до того, как я стал интернет-сенсацией, что, впрочем, было неудивительно. Такие люди как Макс гораздо комфортнее чувствуют себя на улице, чем в сети. Я хотел было закрыть его профиль, как глаз зацепился за закрепленную в “избранных” пользователя, фотографию. Там он стоит в центре города на фоне какой-то высокой многоэтажки вместе с Коротышкой. Подпись к фото гласила “Высокий дом… в отличии от Никитоса ахаха”. Я грустно вздохнул и несколько секунд посмотрев на лицо Коротышки, вышел с профиля бритоголового.

Вторым неизвестным аккаунтом оказалась какая-то журналистка, что хотела провести со мной интервью и разузнать больше о случившемся. Мне, конечно, польстило внимание СМИ, но последнее, чего мне сейчас хочется это раздувать свою популярность.

В итоге я ничего не ответил ни ей, ни Максу. Осталось только посмотреть чего от меня хотела Элиза. Она же просто написала мне:

“Выздоравливай!”

Наши отцы тесно сотрудничают уже много лет, поэтому неудивительно, что у неё была информация о моем состоянии, вполне вероятно девушка даже знает, где именно я лежу, наверное написала мне чисто из формальности, чтобы не портить репутацию Вульфрика.

Я ничего ей не ответил, но не смог удержаться и зашел на её профиль. Не знаю сколько раз за последние пару лет я смотрел на фотографии этой девушки, на её небольшой, аккуратный нос и тонкие бледные губы, которыми она довольно мило улыбалась почти на всех своих постах. Но больше всего моё внимание привлекали её серые глаза, которые вкупе со светло-пепельными, почти белыми волосами, создавали неосязаемую магию, что иногда вводила меня в транс, заставляя смотреть на одно и тоже фото не одну минуту. Если бы не всё то, что нас связывает, я бы решил, что она очень даже симпатичная, но в моем положении вредно, даже опасно, думать в этом направлении. Правда заключается в том, что тот день, когда я посчитаю Элизу красивой – для меня станет началом конца.

Что же касается самого ее аккаунта в Постере, то по сравнению с примитивным профилем “правого” в глаза сразу бросался объем труда, который ушел на эту страницу. Даже самые простые фото со страницы Элизы можно было легко представить на обложках модных журналов, что уже говорить о тех, над которыми она явно попотела. Идеально выставленный свет, недоступные большинству простых смертных локации и брендовая одежда, по цене небольшой квартиры, недвусмысленно намекали на социальный статус девушки. Под каждой из выверенных фотографий можно было найти стену текста, в котором Элиза делилась своими мыслями на тот или иной счет, советами по самоорганизации, или рассказами с путешествий. Что же до последних - в отличии от меня, комнатного цветка, у неё их было немало. Вульфрик постоянно брал дочь с собой в бизнес-поездки, явно готовя её к тому, чтобы она стала преемницей его дела. Она побывала в таких местах, о которых я даже не слышал и хорошим слогом расписывала то, что её зацепило в том или ином уголке мира.

Похоже, она хорошо ладит с отцом, он занимал заметную долю её “Постера”. То они с ним на встрече с его коллегами, то на какой-нибудь конференции, то на открытии очередной школы или больницы, строительство которой он проспонсировал, чтобы завоевать любовь народа. Одним словом у неё было всё, чего не было у меня.

Разве что число подписчиков Элизы по какой-то причине было довольно скромным. Понимая, какими ресурсами она обладает здесь должен был бы быть не один миллион человек, но почему-то их количество исчислялось не особо внушительными тридцатью тысячами. Возможно она воспринимает страницу в постере как лично свой проект и отказывается от вливаний денег отца в рекламу, однако… это само по себе довольно лицемерно, учитывая, что без денег отца весь её “личный” контент был бы невозможен изначально.

Я хмыкнул и вернулся к шапке её профиля, где вдруг наткнулся на кое-что новенькое. Целый ряд фотографий закрепленных в избранном с каким-то парнем, что выглядел на пару-тройку лет старше неё. Он был спортивного телосложения, ослепительно улыбался, носил дорогие костюмы и совершенно не стеснялся хватать Элизу за талию практически на всех их совместных фото.

“Я и мой новый друг Август @officialaugust, да-да, тот самый наследник корпорации “Локк”, но вы и так это знаете, ха-ха”

Почему-то для меня это стало последней каплей. Злобно уставившись на этого “идеального” хмыря, я ощутил странное жжение в груди и стиснул зубы. Телефон отправился обратно на тумбу, а я в мир снов, где еще долго думал над тем, что я в этой жизни сделал не так.

Я проснулся с мокрыми от пота волосами и пульсирующей болью в голове. В палате царил полумрак и лишь свет из больничного коридора, который пробивался через полупрозрачную стеклянную вставку в двери, позволял мне хоть что-нибудь рассмотреть в темноте.

Меня бросило в жар, все тело ощущалось ватным, а внутри, казалось, попеременно болит все подряд. Ощущение было до того странным, что подгоняемое температурой воображение тут же вырисовало образ копошащихся во мне червей, медленно забивающих собой все мои внутренности, отчего мне сразу стало дурно. Я попытался глубоко вдохнуть, чтобы хотя бы немного привести себя в чувство, однако меня остановила острая боль в груди, не дающая вобрать воздух в легкие до конца.