– А разве у нас такая есть? – Заинтересовался Ларри. – Круто! А можно посмотреть?

– Мама говорит: если копы привели тебя в комнату с зеркалом, надо молчать, пока не придёт адвокат, – авторитетно заявила Бекки.

– Совсем-совсем молчать? – Уточнил Джош. – Как же тогда просить положенный по закону звонок? К тому же в фильмах преступники никогда не затыкаются!

– Кхе-кхем! – Сурово кашлянул я, призывая детей к порядку, и только убедившись, что те смолкли, вновь обратился к Кире: – Итак, мы остановились на фейри…

Фейри. Не следует забывать о фейри, даже если они сами не так уж часто напоминают о своём существовании. Древние договора, заключённые ещё дикими племенами, решившимися осесть посреди бескрайних лесов и пришедшими на поклон к их хозяевам, не подлежали пересмотру и действовали по сей день. Да, именно фейри когда-то позволили построить здесь деревню, именно они предоставили поселенцам защиту от зверья, пока не были возведены первые укрепления, и именно они дали людям знания, позволившие качественно улучшить их быт.

Множество поколений сменилось с тех пор, однако люди не смели игнорировать своих благодетелей, которые назначили им свою цену, и продолжали регулярно собирать эту Дань. Кира никогда не задумывалась о природе Дани, и считала, что ей являются те нехитрые подношения, что следопыты оставляли рядом с окружающими деревню тотемами. Самих же фейри она до этого не встречала, зная о них лишь по рассказам старших, в которых хозяева леса представали кем-то вроде мудрых великодушных хранителей, которые живут в чащобах и ночами напролёт танцуют среди ветвей, общаются друг с другом о вечном, и в целом чужды мирской суете.

И вот к воротам медленно и величаво приблизились воистину огромные олени, неся на себе необычных, разодетых в роскошные костюмы из шкур и перьев всадников. Эти в прямом смысле утончённые существа, несмотря на вполне человеческие пропорции, несли в своём облике множество звериных черт. Некоторые были полностью покрыты шерстью, у кого-то из-под длинных шевелюр торчали уши самых разных животных. Клыки и когти также имелись у многих, фейри выставляли их напоказ. Эти зубастые оскалы никак не ассоциировались у Киры с успевшими сложиться в её воображении образами, а кидаемые на людей хищные взгляды говорили далеко не в пользу миролюбивости этих созданий.

Возглавлял процессию статный широкоплечий самец, лицо которого было почти человеческим… если не обращать внимания на раздвоенную верхнюю губу и набор кинжально-острых зубов. Сквозь пышную белокурую гриву пробивались рога, складываясь в некое подобие короны. При виде него, встречающие гостей стражи дружно склонились и опустили головы, покорно подставляя свои шеи, и лишь немногим, вроде замешкавшейся Киры, напомнили о смирении прилетевшие от старших товарищей подзатыльники.

Фейри проехали через ворота с видом хозяев, объезжающих свои владения. В каком-то смысле так оно и было. Староста вышла им на встречу, Кира никогда прежде не видела эту гордую женщину настолько… подобострастной. И хоть это вызвало внутреннее неприятие, она во всю сдерживалась, чтобы ни словом, ни жестом не выказать своей неприязни. Затем начался явно заранее подготовленный пир, и внезапно для себя девушка оказалась его главной участницей. Её нарядили в лучшее платье, и именно она, а не староста, просидела весь вечер по левую руку от короля фейри, совершенно ошеломлённая, но не смеющая сделать даже лишнего вдоха, словно жертвенный ягнёнок, оказавшийся в яме со львами. Впрочем, как вскоре выяснилось, именно им она и являлась.

– Значит, ты и есть та самая Дань, – задумчиво проговорил я.

– Да, меня готовили к этому всю мою жизнь.

– Обучали и тренировали?

– Фейри забирают лишь лучших.

– Для чего?

– Никто не вернулся, чтобы об этом рассказать, – пожала плечами рыжая.

– Ну что там, что там? – Сгорая от любопытства, отчего ей с трудом удавалось не вскочить со своего складного стула, спросила Бекки.

– Э-э… – я почесал затылок, – короче как-то раз к ней в деревню пришли незнакомцы, которые оказались сектантами. Они охмурили местных, и те отдали им всё нажитое добро, а самые впечатлительные, включая неё, ушли вместе с…

– Ну хватит, это уже не смешно! – Воскликнул умник. – Вас послушать, так тот монстр – это просто заросший шерстью наркоман получается!

– Молодец, сам догадался! – Широко улыбнулся я. – Далеко пойдёшь!

– У него ноги в двух местах гнулись! Скажете, что он жертва экспериментов?

– Видишь, ты и сам всё уже знаешь, у тебя отличные аналитические способности. Возвращайся с друзьями в свой подвал и расскажи им, как всё было на самом деле.

– Вы опять издеваетесь?! – До глубины души возмущённый Оливер резко встал со своего стула, опрокинув его на спинку, и подскочил ко мне.

– Браво, Шерлок! – Я хлопнул его по плечу. – А теперь сядь обратно и помолчи, ты и сам понимаешь, насколько серьёзное это дело, я пытаюсь в него вникнуть, и было бы неплохо, если бы вы мне не мешали.

– Кажется они недовольны, – произнесла Кира, – ты рассказал, что им грозит опасность?

– Да, и это отличная причина, чтобы быть недовольными, не находишь?

Девчонка съёжилась на своём месте, виновато опустив плечи, а я с трудом удержался от того, чтобы закатить глаза. Единственное, что от меня сейчас требуется, это терпение. Приподняв очки, я устало помассировал переносицу. Не часто мне приходится взаимодействовать с детьми, я уже и забыл, насколько это бывает утомительно. Подождав, пока возмущённо сопящий умник под моим выразительным взглядом устроится на своём месте, я задал новый вопрос:

– Ладно, что было дальше? Как так получилось, что ты сейчас здесь, да не одна, а с монстрами на хвосте?

Взгляд Киры помрачнел. Кажется, мы дошли до самой неприятной для неё части истории.

Она видела, как все жители деревни несут фейри богатые дары, заваливая их выделанными шкурами, различными поделками из дерева и кости, отрезами крашенных тканей, творениями местных кузнецов, и многим другим. Но меж тем она отлично понимала, что далеко не это являлось Данью. Взгляды окружающих, шепотки вокруг, облегчение на лице старосты, когда та подвела её к важно восседавшему королю фейри, и тот, пристально её осмотрев, указал на место подле себя. Прямо Кире никто ничего не говорил, но её наблюдательности и сообразительности хватило, чтобы сделать соответствующие выводы. Наконец-то разрозненные кусочки смогли сойтись в единую картину – фейри прибыли за ней.

Не дожидаясь рассвета, она бежала из деревни. Её душила обида, ведь всё это время они знали. Знали и сознательно отстранились от неё, списав в тот самый день, когда решили сделать Данью. Как удобно, что в деревне оказалась сирота, которую можно обучить и натренировать достаточно, чтобы она соответствовала требованиям фейри. А вдруг… вдруг именно они и сделали её сиротой, избавившись от родителей, которые вряд ли захотели бы для своей дочери подобной судьбы?

Кира так и не узнала ответа на этот и многие другие вопросы, решив не задерживаться, чтобы выяснять отношения. Её подстёгивали разочарование и злоба от осознания того, что, как бы она не старалась, они не приняли бы её никогда. Она с самого своего рождения была отрезанным ломтем, хоть и сама того не подозревала. Но теперь всё встало на свои места, и Кира не собиралась оставаться в предавшей её деревне, и уж тем более плясать под чужую дудку. Раз её никогда не считали своей, так с чего бы ей сейчас отдуваться за всех? В этой деревне лжецов не нашлось ни одного человека, ради которого ей бы захотелось исполнить своё предназначение.

Ранним утром следующего дня, пока все, включая фейри, спали после устроенного пира, она, уже собранная и готовая к дальнему пути, выскользнула за пределы деревни. Это оказалось совсем несложно, всё же ей было отлично известно, где лучше всего перебраться через частокол, чтобы не попасться хоть и сонным, но всё же выполняющим свой долг стражам. До границ известных ей территорий она домчалась за каких-то полтора часа, ловко минуя все сигналки и ловушки, которые сама же и помогала устанавливать. Остановившись отдышаться у пограничного тотема, она с отвращением оглядела вырезанный на деревянном столбе лик, так похожий на одного из фейри.