С его уст начала срываться мелодия «Гоп-стоп».

Я вытащил из ножен нож, и поразился его лёгкостью. Лезвие было заострённое и твердое словно алмаз. Рукоятка удобно помещалась в руку. Отличное холодное оружие, которым при необходимости можно и глотку противнику перерезать, и консерву вскрыть, чтобы накушаться вдоволь. Когда бандит шатаясь дошёл до угла, я резко напрыгнул на него и резанул лезвием по горлу, при этом прикрыв его рот рукой, чтоб вырвавшийся вопль, не привлек других бандитов. Свернув шею, я мягко уложил головореза на пол, и тут же взяв его за руки, потащил к той самой камере, где я очнулся. Всяко Хромой решит проверить как здесь обстоят дела с пленником и увидит пропажу и своих мертвых людей. Оттянуть неизбежное не получиться, но отсрочить на короткое время, – вполне возможно. Найдя ключи у мёртвого охранника убитого мною ранее, я втащил обоих трупов в камеру и побренчав сводкой ключей, намертво запер дверь. Теперь нужно было думать что делать дальше. Вновь двинувшись по коридору вправо, я наткнулся на запертую бронированную дверь. Открыть её всяко не удастся, с виду она было очень внушающей.

«Небось, и выстрел из РПГ выдержит».

Матерясь и скалясь, я дошел до главного входа и справа обнаружилась не запертая дверь. Открыв её, зашёл внутрь. Помещение было небольшим. На полу валялись доски, отполированные, с нанесённым на них покрытием. В углу стоял ящик с инструментами.

«Видать, бандиты обустраивают эту комнату в надлежащий вид».

Взор приковала решётчатое окно. Оно было старым и располагалась внутри комнаты. Просто решётка, без стёкол прикрученная ржавыми болтами в стену. Стоило коснуться их, и бетонное крошево сыпалось вниз. Пошарив в ящике с инструментами и найдя гаечный ключ соответственного размера, я принялся откручивать болты. Сделав это, медленно сняв решётку, поставил её в угол комнаты и принялся выбираться через отверстие. Подтянувшись мне удалось закинуть ногу и высунуть голову. Окно было длинным в ширину, но не такое уж и высокое, и я мог запросто застрять в нем. Но нет. Обошлось без этого. Пришлось упасть на землю в лежащем положении. Послышался глухой стук. Бок на короткий миг отозвался тупой болью. Не медля ни на секунду, я поднялся по лестнице на забор. Охранники только что ушли с этой позиции на другую. Доносился стук удаляющихся берцев. Убедившись, что рядом нет врагов, сиганул через забор.

Решил я значит приземлиться более мягче, на корточки, но вышло совсем наоборот. Я почувствовал короткий миг полета. Потом – бах! – колено пронзила острая боль, и усыпанная рыжей хвоя земля, словно боксерская перчатка, со всего маха впечаталось в лицо. Я сжал зубы сдерживая крик. На языке почувствовался вкус крови.

«Вот чёрт! Походу, я в очередной раз лишился зуба. Ну что мне так не прет-то? Словно Пустошь везде пытается принять участие в отношении ко мне. Наверное, с диким удовольствием наблюдает, наслаждается неудачами».

Я попытался встать, но меня занесло, и я уперся ладонями о шершавую поверхность забора. Так и двинулся, по стеночке, к развалинам бетонного здания, стоявшего неподалёку от базы.

Как только я прошёл пару метров, сзади послышался сильный грохот, заставив обернуться. Небо на востоке чернело. То и дело сверкали молнии, а свинцовые тучи неслись с невероятной скоростью.

«Буря» – первое что пришло в голову, а это означало, что нужно было искать укрытие. Я и поспешил. Подождал пару минут, пока бандиты покинут посты и двинулся к тому заброшенному зданию.

«Всяко где-то там должен быть подвал или погреб».

Дойдя до дома, ожидания оправдались. В полу, заметенный различным хламом, виднелся люк. Я попытался его открыть. Он не поддавался, словно кто-то неизвестный с силой тянул его на себя с другой стороны. Я дёрнул и люк все-таки отворился, с жутким скрипом отошёл в сторону. Я немного отступил назад, но запнулся об выступ и падая, впечатался спиной в стену. Чуть не пробил себе голову об что-то торчащие из стены. То ли это был гвоздь, то ли ржавый обрезок арматуры – хрен знает, но впадать в подробности, разглядывать предмет, который секунду назад мог послужить смертью я не стал, ведь самая настоящая угроза нависала над головой, вошедшая в полную силу и готовая в любой момент обрушиться на Пустошь.

Осветив фонариком кромешную темноту подвала и убедившись, что внизу безопасно, я начал медленно спускаться по лестнице. Оказавшись на полу, бросил печальный взгляд на стремительно чернеющее небо и плотно закрыл за собой люк.

В подвале холодно. Зелёная плесень, бурно разросшаяся на стенах, в полумраке испускала бледное свечение. В углу валялись обглоданные человеческие кости, с ещё свежими кусками мяса на них. Как раз от этого, в помещении и стоял сладковато-труповатый запах.

«Если здесь есть труп, значит кто-то его сожрал. Наверное, какая-то тварь, выпившая свежей крови и отведавшая сочной плоти, притаилась в тёмном углу помещения выжидая новую жертву. Или же, будучи нажравшейся и получившей удовольствия, убежала прочь. Второй вариант меня устраивал больше. Ну, хоть не придётся руки марать».

Обойдя всё помещение вдоль и поперёк, убедившись, что место куда привела меня нелёгкая, было безопасным, я сел в дальний угол подвала, прислонившись к холодной стене. Положив автомат себе на колени направил стволом в сторону входа. Живот жутко бурчал, словно заведенный мотор автомобиля. Хотелось есть. Я достал из рюкзака консерву, и вскрыв её ножом, с диким удовольствием принялся уплетать содержимое за обе щеки, при этом отметив, что провизии совсем немного.

Я ел, насаживая сардины на лезвие, не обращая внимание на столь противные запахи разлагающегося тела. Поживешь некоторое время в Пустоши, и брезгливость станет делом излишним. Хоть и за это, приходится говорить Пустоше: «спасибо», ведь ты не знаешь, когда ещё представится возможность для отдыха. Хоть и в таком укромном местечке со скелетом по соседству, и то, хорошо.

Доев содержимое консервы и запив водой, я подложил себе под голову рюкзак и попытался вздремнуть. Я отключился и в моем спящем сознании принялись витать призраки прошлого.

…Бац!

Струна звонко отлетает в сторону, затем вторая, третья и так поочередно.

– Чё он делает?! – зло вскликивает Леший.

– Играть учиться. – без замедления отвечает Немой.

– Какой на хрен играть?! Да от моей гитары сейчас одни щепки останутся!

Гитарист снимает с плеча автомат. Он поспешил встать и двинуться навстречу занявшейся гитарой твари, но Немой его останавливает, схватывает Лешего за шиворот и тот обратно плюхается на пол. Плюхается, на свою боевую позицию за ящиками у входа.

Раздаётся глухой стук.

– Сдурел что-ли? Хрен знает, что это за тварь. Ты глянь на неё…, да она вся светится!

Мутант оборачивается на шум. Вытягивает уродливую морду в сторону прохода. Но не увидев ничего подозрительного, вновь берётся за гитару. Он словно пробывает себя в роли начинающего гитариста. Бренчит струнами, но те лопаются под его массивными пальцами. Но через несколько секунд, неизвестное порождение Пустоши теряет к инструменту интерес.

Леший сдерживая нахлынувший порыв злости, схватывается руками за голову и говорит всё, что думает об этом мире:

– Жизнь хитра и коварна, когда у тебя на руках все карты, она вдруг начинает играть в шахматы. Стоит заменить слово «Жизнь» на «Пустошь», и выйдет вполне правдивое предложение. Хрен знаешь, что от этого мира ожидать.

Раздается душераздирающий вой. Вой, от которого кровь в жилах стынет. Вой, той самой неизвестной твари. Мутант стоит в проходе, смотрит на выживших немигающим взором. Его тело заливается голубоватым свечением, с каждой секундой становясь все ярче. Немой и Леший начинают стрелять, но после выпущенных пуль понимают, что это бесполезно. Те просто рикошетят от светящегося мута и с жутким свистом пролетают над их головами. Тут происходит взрыв, заставляя зажмуриться охотников. На этом все и обрывается.