Немой погиб, а Леший сидел на полу прислонившись спиной к стене. Его живот весь в глубоких разрезах. Ясно-понятно с такими ранами долго не живут, а умирают долго и мучительно. Да и при том, тело Лешего было парализовано. Он медленно шевелил губами в попытке сложить какие-то слова, но у него не выходило. Видать у химеры был яд, который и заставил мучиться охотника. Я положил руку на кобуру с пистолетом, и медленно вытащил оружие. Я не мог его убить, но и в тоже время не мог смотреть как охотник медленно и мучительно умирает.

Дуло пистолета коснулось лба Лешего. Руки тряслись, я боялся спустить курок. Впрочем, что в этом такого? Да и не привычно это тому человеку, у которого на счету множество отнятых жизней. Но это было совсем не то, чем убивать врагов, которые желали тебе смерти. А вот друзей, с которыми ты прошел множество битв плечом к плечу, совсем другое.

Я смотрел в глаза охотника. Даже и не верилось, что такой мускулистый человек умирал. Отведя взгляд, я преодолел себя. Нашёл силы и спустил курок.

Хлопок.

Леший боком повалился на бетонный пол.

Полминуты я стоял и смотрел, как алое пятно крови медленно растекалось под головой охотника. Когда я сумел совладеть с собой, тихим, ещё дрожащим голосом сказал:

– Прости меня, Леший.

И медленным шагом отправился за своим АКСУ, который я в самом разгаре бойни, бесполезным, откинул в сторону. Взяв его в руки, и вновь ощутив весомость оружия, я принялся обыскивать трупы своих напарников, ведь мёртвым снаряга уже ни к чему.

Обыскав напарников, я запасся медикаментами, едой и боеприпасами. Ружье Лешего повесил себе на плечо. Хоронить друзей было некогда, ведь на свежую плоть и кровь могли явиться новые твари, и я мог свободно стать для них ужином. Да и закапывать в землю не имело никакого смысла, ведь мутанты со временем бы откопали тела и устроили трапезу.

«Да, для меня намного лучше быть сожжённым, превратиться в груду пепла чем быть переваренным в желудке мерзких тварей. Но я не мог их сжечь. Не мог, поскольку нужно было большое количество топлива, и дров, натаскать пришлось бы не мало, а времени на все это не было, поскольку и сам мог стать ужином для мутантов. Да, место безопасное, но что только не сделают твари, чтобы полакомиться свежей плотью и испробовать кровь. В новом мире всегда нужно держать ухо востро, ведь ты не знаешь какой подарок она может для тебя приготовить».

Я напоследок бросил печальный взгляд на своих товарищей, и не оборачиваясь, отправился к базе охотников, расположенной неподалеку отсюда.

«Что такое судьба? – думал я, – предопределённый путь человека с его самого рождения или что-то другое? К примеру, идёт человек по улице, думая о своей дальнейшей жизни. Дома его ждет семья. И тут вдруг ему на голову падает кирпич, разбивает череп и тот умирает. А если человек прошел бы на секунду раньше или позже? Он остался бы жив, и кирпич просто бы упал рядом. Что это? Рок? Или же просто случайность?»

Сейчас была такая же ситуация.

Тяжело вздохнув, я снял с плеча ружье, а в голове продолжал крутиться один и тот же вопрос:

«Кто же ставит в нашей жизни последнюю точку?»

До базы я так и не дошёл. Перед глазами поплыло. Земля, словно зашатавшись, ушла из-под ног.

«Оказывается, химере всё-таки удалось задеть меня».

Последнее, что удалось увидеть перед тем, как кануть в небытие – это ночное небо и ворона, летящего мне на встречу.

Наступила зима. Снег большими хлопьями укрывает промерзшую землю. Деревья с лишенными коры верхушками, стоят, словно одевшись в белоснежные шубы.

Мать готовит на кухне. Запах щей стоит по всей квартире.

– Сынок, тебе чай с молоком или без?

– А можно всё сразу?

Мама приятно улыбается в ответ.

– Так нельзя. Нужно выбрать одн…

– С молоком! – обрываю я мать на полуслове.

– Ну-у-у… Хорошо.

Чай согревает меня, и по телу проходит приятная истома.

Мама стоит, смотрит на меня большими зелеными глазами. Стоит только глянуть на неё, как тут же тебя охватывает радостное чувство. Она яркий свет, который невозможно не заметить в мраке ночном.

– Я люблю тебя, мама.

Она медленно подходит ко мне. Поправляет прядь длинных волос. Мать нежно целует меня в щеку…

На этом всё оборвалось. Произошла вспышка, заставив вновь вернуться в суровую реальность.

Очнувшись, ещё толком не соображая, я первым делом задал себе вопрос: зачем я проснулся? Остался бы там, со своей матерью. Там, где пахнет домашним уютом и теплом. Но нужно было жить дальше.

Теперь больно и обидно осознавать, что больше никогда не смогу увидеть свою мать.

Раздался выстрел. Пуля просвистела над головой, убив шедшего рядом со мной зомби.

Вокруг шла небольшая стая оживших трупов. От них сильно воняло, одежда лоскутами свисала с мёртвых тел.

«Почему я шёл в рядах мертвецов?»

Я огляделся.

Вокруг было большое поле, поросшее колючим кустарником. Вдали виднелась дорога, на которой стояли ржавые остовы автомобилей, а на горизонте начинался лес.

До меня донеслись матерки, и вновь неподалёку прозвучал одиночный выстрел.

Я обернулся.

На холме, как я понял, стоял главарь и давал указания двум людям, стоявшим рядом с холмом. Незнакомцы постреливали по зомбакам, и когда кто-то из незваных гостей попадал в голову твари, то они сразу же заливались смехом.

До меня донеслись обрывки фраз:

– А ну… Давай-давай, вали этих тварей!

– Не трать патроны… Я их с ножа всех!

По акцентам и матеркам понял, что это были люди Хромого, самого безжалостного беспредельщика в Пустоши, который не пожалел бы даже маленького ребёнка.

«Что за чёрт?! Что, мать твою, происходит? Как я здесь оказался? Да и почему зомби меня не трогают и бандитов тоже?» – сильно болела голова, и задавать себе вопросы, а тем более отвечать на них, я не мог.

Отморозок, стоявший слева, обнажив нож, ринулся в мою сторону. Походу, я был настолько схож с зомби, что не то что люди, а ходячие трупы приняли бы за своего.

Бандит с лёгкостью протыкал гнилые бошки мертвецов. Еще чуть-чуть, и он доберётся до меня.

Оружия не было – ни ружья, ни пистолета, но зато в ножнах был старый и добрый «Серп» – Нож, с длинным, заостренным лезвием и удобной рукоятью. Отличное холодное оружие.

«Ну что? Посмотрим кто кого».

Бандит замахнулся, пытаясь продырявить мне голову, как тем поганым мертвякам. Я сделал нырок под руку, воткнул нож в живот, и, вытащив, им же полоснул по шее бандита. Тот вскрикнул, растерянно схватившись руками за перерезанную глотку, обмяк и упал. Противники явно не ожидали такой прыти от «зомби».

«Да и человек ли я вообще?»

От меня воняло так, словно я искупался в дерьме. Одежда была вся порвана, и жалкими клочьями свисала с тела.

На рассуждения не было ни секунды. Старший, стоявший на холме, принялся доставать пистолет, но оружие, как специально, застряло в кобуре. Второй стоял ближе ко мне, на земле, и уже целился в меня из ружья. Сначала нужно было убить его, а потом расправиться с главарем.

Я ловко метнул в бандита нож, в надежде попасть в шею, но немного не рассчитал траекторию, и «Серп» рукояткой долбанул по носу соперника, отправив его в нокаут. Подскочив к нему, схватил ружьё и ринулся на бандита, стоявшего на холме. Нажал на спусковой крючок, но выстрела не последовало. Вожак наконец-то вытащил пистолет, застрявший в кобуре, и нацелил его на меня. Подпрыгнув, я наотмашь ударил бандита прикладом ружья по голове, не давая выстрелить. Главарь упал и потерял сознание. Ни выстрелы, ни люди – ничто не привлекало тварей. Они шли своей чередой, словно гонимые внутренним зовом.

Когда бойня была окончена, я бессильно плюхнулся задом на землю, да и застыл так с открытым ртом.

«Как я оказался в рядах мертвецов? Да, это было возможно, умереть, и стать тупорылым зомби. Но как тогда я остался прежним человеком?»