— Аня, я принес тебе кое-что на сегодня. Не знаю, что ты предпочтешь.
В первом футляре был набор серьги и кулон — жемчуг, оправленный в золото. Очень красивые драгоценности… но, как говорят, не ее… Во втором — те украшения в виде резных листьев с опалами, что она надевала в тот вечер, когда приехала графиня. Почему-то ей снова захотелось надеть их. Когда Павел застегнул на ее шее цепочку, а она чуть поправила один из листиков, на миг у нее перед глазами появилась улыбающаяся Лиза… Она была в вечернем платье, которое дополняли украшения, что были сейчас на самой Анне…
— Павел, ты сказал, что это украшения Ливенов. Это правда?
— Да, это так.
— Но это украшения… Лизы Ливен… — Анна посмотрела Павлу прямо в глаза.
— Да… и это правда… Ты… ты сейчас увидела ее, ведь так?
Анна помолчала, но не стала скрывать, что с ней произошло:
— Да, увидела… Лиза была такая радостная, счастливая… совсем не грустная…
— Возможно, ты увидела ее в тот вечер, когда я их ей подарил… Тебе неприятно, что я дал тебе украшения, которые когда-то купил для своей жены? — осторожно спросил Павел.
— Нет, почему мне должно быть неприятно?.. Просто я не понимаю, почему ты это сделал…
— После Лизы осталось много украшений. Те, что ей покупал я, Дмитрий забирать не стал. Они так и хранятся у меня… Я никогда бы никому не смог подарить их или дать поносить. Ни одной женщине я бы даже не позволил прикоснуться к ним… Именно потому, что я любил Лизу… и выбирал их для нее… с любовью… Ты — единственная женщина, которая… знает о моей любви к Лизе… И ты… вернула ее в мою жизнь… пусть даже таким необычным способом… Аня, я чувствую это, но не могу выразить словами…
— Ты чувствуешь, что она… с тобой… хоть ее и нет рядом… И ты не можешь ее осязать…
— Да, — согласился Ливен. — что-то вроде этого… Что она все еще со мной, хоть ее и нет больше… на этом свете… И это я испытываю только благодаря тебе… И еще… что Лиза была бы очень рада, что в моей жизни появилась ты… Поэтому я и хочу, чтоб что-то из того, что было ее, точнее, что дарил ей я, стало твоим… Нет, не в знак благодарности… Просто потому, что это принадлежало одному дорогому мне человеку, которого уже давно нет, но теперь может принадлежать другому… который рядом… Я снова сказал очень запутанно, да?.. Я не обидел тебя своими… суждениями?
— Нет, не обидел… но это нужно… осмыслить… — честно сказала Анна. — А другой комплект — он тоже был Лизы?
— Нет, это просто украшения Ливенов, из тех, что достались мне как и те серьги, которые я подарил тебе в Затонске, и ты сейчас носишь. Если он тебе понравился, ты, конечно, можешь взять и его… В Петербурге тебе в любом случае будут нужны драгоценности, которые ты будешь надевать с бальными и вечерними платьями… Так что драгоценности Ливенов должны быть твоими, хотя бы некоторые из них.
— Павел, это слишком… Я — не Ливен…
— Мне все равно, какую фамилию ты носишь. Для меня ты — Ливен, так тебя воспринимаю я… и Саша тоже… Аня, неужели ты не понимаешь, что кроме тебя украшения Ливенов я все равно никому не подарю? И надевать не позволю тоже. Если ты не будешь их носить, они будут просто так лежать… как лежали годами до этого… Ну так как, возьмешь жемчуг?
— Нет, — покачала Анна головой, — не возьму.
— А опалы?
— Я подумаю, — пообещала она.
— Я был бы очень рад, если бы ты забрала их с собой… Для меня это важно… Аня, я не передариваю тебе то, что я когда-то подарил другой… Я от души хочу подарить тебе то, что нравилось Лизе… и что, как я увидел, понравилось тебе самой… Но если тебе… неприятен такой подарок, я пойму…
Анна поняла, что Павел имел ввиду. То, что она, возможно, брезгует брать то, что когда-то носила его любимая женщина, для которой изначально эти украшения были им куплены… Но это было не так. Она точно не брезговала, просто ей было неловко… Но она понимала, что не согласиться на этот подарок, значит, обидеть Павла…
— Нет, Паули, это… прекрасный подарок… Спасибо тебе большое. Я буду носить его с радостью, — сказала она, улыбнувшись Павлу. Поправляя прическу, она нечаянно прикоснулась к серьге… и снова на миг увидела улыбающуюся Лизу. И снова улыбнулась сама.
Александр уже ждал внизу, он тоже переоделся — как и Павел. На нем был элегантный вечерний костюм, по-видимому, в его гардеробной в доме Павла у него было немало одежды.
— Анна Викторовна! Вы… ослепительны! — сделал Саша комплимент. — Вы произведете фурор в Петербурге, помяните мое слово!
В это время к ним присоединилась графиня, вот она, по мнению Анны, была бесподобна — в темно-зеленом, почти черном, снова подчеркивающем все достоинства ее фигуры платье, к которому необычайно походил ювелирный гарнитур из изумрудов и бриллиантов.
— Наталья Николаевна! Вы ослепительны! Ваше появление фурор в любом месте, что здесь у меня, что в столице! — сделал комплимент Ливен-старший и повел свою спутницу в столовую. Анна и Александр пошли за ними.
Князь сел во главе стола, Анна и Наталья Николаевна заняли свои места как всегда. Александр сел рядом с Анной и все время старался быть галантным кавалером — ухаживать за ней за столом, а также поддерживать беседу. Он немного рассказал про поместье в Лифляндии, где был ранее, и про имение в Гатчине, откуда приехал и, естественно, пригласил ее в оба своих владения. Он также поинтересовался семьей Анны. Анна ответила, что семья небольшая, кроме родителей у нее есть дядя со стороны отца Петр Иванович, который сейчас за границей, но иногда живет у них, и тетя с маменькиной стороны Олимпиада Тимофеевна, но она только изредка приезжает в гости.
— Я был бы не прочь с ней познакомиться, — присоединился к их разговору Павел.
Анна засмеялась:
— Как бы Вы потом не пожалели об этом, Павел Саныч. Дядюшка Петр… найти с ней общего языка не смог… Она… своеобразная женщина.
— Своеобразная? О, это интригует, — улыбнулся князь. — Мне теперь еще любопытней…
— Может, тогда Вам еще познакомиться и с дядюшкой Петром? Он очень интересный человек, — предложила Анна.
«Познакомиться?? — усмехнулся про себя Ливен. — Но на его лицо при нашей встрече было бы занятно посмотреть…»
— Анна, я был бы рад познакомиться со всеми твоими родственниками как, думаю, и Александр. Жаль только, что у нас нет возможности бывать в гостях… как нам бы этого хотелось… У меня служба, у Саши столько забот с поместьями… Не правда ли, дорогой?
— Да, в поместьях дел хватает, — согласился Александр, — хотя во всех у нас прекрасные управляющие… Но я смог бы как-нибудь выбрать несколько дней, чтобы съездить к Вам в Затонск, если Вы, Анна Викторовна, конечно, хотели бы меня там видеть. А то Павел уже имел удовольствие посетить Вас, а я еще нет, — посмотрел Саша на Анну так, что ему никто не смог бы отказать в его просьбе.
— Конечно, Александр Дмитриевич, мы с Яковом всегда будем Вам рады… Только вот жить у нас негде… — честно сказала Анна.
— Ну это не беда. Думаю, Ваши родители на несколько дней мне в гостеприимстве не откажут?
— Саша!! Это еще что за… навязчивость? — возмутился Ливен-старший. — Не будь как в той присказке — подайте водицы, а то так есть хочется, что и переночевать негде… У родителей Анны нет возможности разместить тебя, даже если бы они и хотели. Не у всех в домах по несколько гостевых комнат как у тебя самого! Да даже если бы и были, они не обязаны принимать тебя у себя. Если когда-то и соберешься ехать в Затонск, то будешь жить в гостинице как и я.
— Ну в гостинице, так в гостинице… Надеюсь, там у вас… насекомых не великое множество?
— Александр, переживешь и насекомых, если тебе так туда хочется. Пусть сладкой княжеской кровушки попьют… а то голубой крови-то им не так часто удается отведать… Не петербуржская же гостиница, где титулованных постояльцев хоть отбавляй…
— Гостиница у нас приличная, Александр Дмитриевич, Вы не беспокойтесь. Если у нас город маленький, это не значит, что все плохо… У нас при Дворянском Собрании и ресторан хороший, Павлу Александровичу понравился, — попыталась Анна сказать слово в защиту Затонска. — И на воды к нам люди приезжают лечиться… Даже оперная певица в прошлом году приезжала, — про фрейлину Императрицы Анна умолчала.
