— Павел, у меня было впечатление, что Лиза была… тихой, застенчивой, кроткой…

— Она такой и была. Но когда она носила Сашу, у нее появились капризы. Я сам этого не ожидал. Но говорят, что подобное весьма типично для женщин в положении. В общем, ни один из нас иногда не хотел понять другого. И мы, бывало, ссорились. Да, ссорились, когда она носила Сашу. А это было совершенно некстати… Если бы мы прожили вместе какое-то время одни, а не стали жить одним домом, когда Лиза уже была беременная, то, думаю, научились бы слушать и понимать друг друга лучше. Постараться понять разумом, а не эмоциями… А у нас было… поссоримся, потом пойдем в ее спальню… мириться… В другой раз поссоримся, и я иду спать к себе… Потому что она меня видеть не хочет…

— У вас с Лизой были разные спальни? — удивилась Анна. — Ты же говорил, что Вы жили с ней как муж и жена.

— Аня, за годы замужества она привыкла спать в своей спальне. Я имею ввиду именно спать. Никаких супружеских отношений с Дмитрием кроме всего нескольких раз в самом начале их брака не было. Он ее в спальне не посещал, не заходил даже просто так, пожелать спокойной ночи. Она не знала, что бывает по-другому, пока мы не стали жить вместе. Мы поначалу пытались, но она не могла спать со мной в одной постели — то я повернулся, разбудил ее, то захрапел, разбудил…

— Ты храпишь? — не удержалась от вопроса Анна, вспомнив, что, когда они ехали в поезде, она не слышала никаких звуков кроме размеренного дыхания.

— Нет, обычно не храплю. Но когда простужен, иногда бывает. Ну вот так мы промучились недолго и решили, что будет лучше, что у каждого из нас будет своя спальня… Я приходил к ней вечером… А потом уходил спать к себе… чтоб ее не беспокоить.

— В ту спальню, где ты сейчас?

— Да, только там в то время была обычная кровать, без полога. Эту я поставил потом… после Лизы…

— Не представляю, как это спать с мужем в разных спальных…

— Аня, поэтому я собираюсь купить вам такую кровать, как ты хочешь, чтоб у вас была одна спальня, — улыбнулся Ливен. — А вообще разные спальни для высшего света - это как раз довольно распространенное явление. Не только когда брак заключен по договоренности, без любви, но и в обычных семьях, где между супругами есть чувства. Мужья утром встают раньше, идут на службу или по своим делам, жены нежатся в своей постели… или страдают от недомогания при беременности…

— Когда мы поссорились с Яковом, я ему постелила на диване в гостиной — как ты научил меня в Петербурге… Яков проспал там одну ночь, а потом сказал, что вернется, когда я сама этого захочу, когда пойму, что мне самой это нужно… В тот же вечер я попросила его вернуться… Не могла без него. Привыкла…

— Аня, я за вас очень рад. Анюшка, у вас все будет хорошо, поверь мне, надо лишь подождать, не нужно торопить события. Все должно идти своим чередом.

— Ты так думаешь? Что все будет хорошо?

— Я уверен. Вы очень любите друг друга. У вас все будет замечательно. По-другому быть просто не может, — Павел поцеловал Анне ладонь. — Пойдем пить чай.

Наталья Николаевна была уже в столовой, как всегда она выглядела прекрасно.

— Cherie, это Вам, — протянул князь букет своей даме.

— Ах, князь, Вы меня балуете… Но необычайно приятно, — на лице графини появилась улыбка, которая так нравилась Анне.

Ну что стоит Павлу быть хоть чуть… внимательней к Наталье Николаевне… А еще говорят, что он блестящий кавалер. Что же тогда другие — посещают своих любовниц исключительно… для утех? В представлении Анны кавалеры из высшего общества все же посвящали своим дамам больше времени, по крайней мере когда приглашали их к себе в гости.

После завтрака подполковник Ливен уехал во дворец. А Анна с графиней переместились в малую гостиную. Наталья Николаевна занялась вышиванием. Болтая с Анной о моде на платья в столице, она уколола себе палец и испачкала кровью вышивку. Расстроившись от этого, она решила пойти к своим уткам, а потом, возможно, посидеть на скамье у пруда. Анна осталась одна и продолжила читать номер “Отечественных записок”, который, не глядя, взяла в библиотеке, чтоб просто скоротать время до того, как Павел вернется домой. Ей почему-то вспомнилось, как у них с Яковом состоялось знакомство с Ливенами — с визита к Александру Дмитриевичу… Прошло всего ничего, а за это время произошло столько, что кажется это было по крайней мере несколько лет назад… Интересно, как там в своих имениях Саша… Александр Дмитриевич, на самом деле являющийся Александром Павловичем…

От чтения Анну отвлек звук хлопнувшей двери и чей-то голос:

— Павел, Павел, ты дома?

— Нет, Павел Александрович уехал во дворец, — объяснила Анна, выйдя из малой гостиной, молодому человеку, одетому в костюм для прогулок и высокие сапоги. — Здравствуйте, Александр Дмитриевич.

— Анна Викторовна?? Вы?? Какими судьбами?? — о том, что молодой Ливен был приятно удивлен, говорила его улыбка. Светлая теплая улыбка. Как у Павла.

— Александр Дмитриевич, Павел Александрович пригласил меня провести неделю в усадьбе.

— Очень рад, очень, это необычайно приятный сюрприз, — он поцеловал Анне руку. — Рад, что я решил заехать к Павлу. Я ведь был в своем имении неподалеку. Если б я знал, что Вы гостите у Павла, я бы приехал раньше. У меня не было никаких важных дел, я просто там отдыхал. Не окажете мне честь посетить и мое имение?

— Быть может в другой раз? С Яковом Платоновичем?

— Конечно, с Яковом Платоновичем. Хотя, какой он Яков Платонович? — усмехнулся Александр. — Он — Яков Дмитриевич, для Павла и меня, для наших людей…

За неполные два месяца Александр очень изменился, из юноши он превратился в молодого человека, в молодого мужчину. Его фигура больше не выглядела по-мальчишески угловатой, она стала более развитой, казалось, что он даже раздался в плечах… Как и сказал Павел, его сын больше не мальчик, а мужчина… И он очень походил на Павла. Не был полной копией как Яков копией Дмитрия Александровича, но очень напоминал его. И не только чертами лица, но и выражением. Улыбка и даже усмешка у него были как у Павла. В Петербурге Анна видела Павла только на портрете, и тогда могла судить лишь о том, что Александр больше походил на Павла, чем на Якова, который думал, что юный князь мог оказаться его сыном от связи, что он имел когда-то в молодости… На снимках, которые стояли у Павла в кабинете, Александр походил на Павла больше, чем на Дмитрия Александровича. Но снимки не передавали, насколько они были схожи. Сейчас когда Александр стоял перед ней, это было очень заметно. Александр также показался ей сейчас более привлекательным. Он уже ухаживал за барышнями или, как сказала Марфа, во всю обхаживал их. Судя по всему, барышням молодой князь нравился. Наверное, таким был Павел в молодости…

Анна Викторовна, не составите мне компанию в прогулке верхом?

— Верхом? Я… я не умею…

— Не умеете? Так ничего страшного, я Вас научу.

Надо же, Павел предложил учить ее танцевать, стрелять, Александр — кататься верхом… Только Яков не научил ее ничему. Нет, она не права, Яков научил ее как любить мужчину. А это было важнее танцев и езды верхом…

— Я даже не знаю…

— Анна Викторовна, не отказывайтесь. Вы же сейчас наша, Ливенов. Вы с Яковом Дмитриевичем будете приезжать к нам в имения. Неужели Вам не захочется поехать с ним на прогулку? Где только Вы и он, и никого рядом?.. Ну или просто насладиться видами природы? Одной или вместе с Павлом или мной?

Александр нашел повод — да ей хотелось бы поехать верхом с Яковом, чтоб были только они вдвоем.

— Возможно…

— Возможно? Анна Викторовна, Вам понравится, не может не понравиться. Если, конечно, Вы не боитесь лошадей.

— Нет, не боюсь…