— Почему тебе смешно?
— Аня, там, наверное, пол-Затонска обсудили Вашу семейную ссору.
— Семейную ссору?? О чем ты говоришь??
— Аня, не будет женщина бить по лицу постороннего ей мужчину прилюдно да еще с такой… страстью… Знаешь, как это смотрелось со стороны? Что немолодой мужчина приревновал свою молодую жену или любовницу к молодому сопернику, а она, будучи оскорбленной его подозрениями, дала ему пощечину…
— Павел, а что люди могли бы так подумать… глядя на нас?
— Ну, как видишь, я мог… Думаю, и другие тоже… Надеюсь, ты больше подобных номеров с похождениями не выкидывала?
— Кажется, нет…
— Только кажется? — усмехнулся Павел.
— Ну ты ведь не расскажешь Якову, что я приходила к тебе ночью?
— Ты приходила ко мне ночью… Это звучит так… интригующе… Тогда уж и ты не говори, что я на руках приносил тебя в спальню, — усмехнулся Ливен еще раз. — Ну не дуйся. Конечно, не расскажу. Хоть в этом и нет ничего дурного… Аня, иди отдыхай. И мне дай спокойно поспать хоть пару часов. А то уже скоро слуги придут, начнут по дому сновать…
========== Часть 16 ==========
Ливен надеялся поспать по крайней мере часа два, пока не придут слуги. Проспал он, быть может, с час и проснулся в холодном поту от того, что ему приснился дурной сон — изувеченное тело садовника. После этого сон к нему больше не шел. Он решил подняться в свои покои, освежиться, переодеться, и, возможно, прогуляться по саду.
Ему оставалось только надеть мундир, когда он услышал истошный крик. Кричать могла только Анна, графиня в эту ночь в доме не ночевала, слуги еще не появились. Он со всех ног бросился к Анне, пролетел через будуар в ее спальню. Зрелище было душераздирающее. Анна сидела в кровати, ее и так большие глаза были просто огромными от ужаса, ее трясло, и она тяжело дышала…
Он кинулся к ней, буквально плюхнулся на кровать, прижал Анну к себе и стал гладить ее по спине, приговаривая:
— Анюшка, девочка моя, успокойся. Я здесь, с тобой, маленькая моя…
Анна прижалась к нему, ища зашиты, понемногу ее дрожь стала проходить, и она смогла прошептать:
— Паули, мне страшно… Там был дух… он… ему…
Анна сейчас не была молодой женщиной, она была маленькой девочкой, напуганной до смерти. Она напомнила ему Сашу, когда однажды ему приснилось чудище, и он своим криком он разбудил его среди ночи. Няни в комнате Саши тогда не было, ее отправили во флигель, так как она прихворнула, а спать в комнатах с другой служанкой Саша отказался наотрез. Павел сам уложил сына и, идиот, рассказал ему перед сном сказку про царевича, который поборол Змея-Горыныча… а ночью был разбужен диким криком. Саша сидел в кровати и рыдал, размазывая слезы… Он подбежал к сыну, схватил его на руки, крепко прижал к себе и стал успокаивать как мог. Затем сел на кровать, посадил его к себе на колени, обнял и стал гладить по спине… как сейчас Анну… Саша вроде бы успокоился, но все еще боялся, что чудище придет снова. Тогда он забрал сына к себе в спальню, положил рядом с собой и обнял его:
— Сашенька, чудище больше не придет. А если придет, я тебя защищу. Спи, мой родной.
Чувствуя теплоту, Саша довольно быстро заснул. Попинал, правда, его немного, ворчаясь во сне, но проспал до утра. И, к счастью, на утро и не вспомнил про чудище…
Что делать с Анной Павел не знал. В отличии от пятилетнего Саши его маленькой девочке было за двадцать, и она была замужем… Не мог же он забрать ее к себе спальню, положить рядом с собой и обнять:
— Анечка, дух больше не придет. А если придет, я тебя защищу. Спи, моя родная…
Он так и сидел, прижав Анну к себе и поглаживая ее по спине. Сколько прошло времени, пара минут или четверть часа, он не знал… Дрожь у Анны прошла совсем, дыхание стало спокойным, почти неощутимым. Ну слава тебе Господи, кажется, пришла в себя…
Анна проснулась от ужаса и собственного крика. Еще никогда она не сталкивалась с подобным зверством в своих видениях. Ее сердце колотилось, дышать было тяжело… Как ей был нужен в тот момент Яков… чтоб просто обнял ее и посидел с ней, пока ей не станет легче… Но его не было, он был далеко в Затонске… Был Павел… но он спал внизу в спаленке рядом с кабинетом и уж, конечно, не пришел бы к ней сейчас…
Нет, Павел не пришел, он прибежал… обнял ее крепко как Яков и стал гладить по спине… В его сильных и в то же время нежных объятьях ей стало гораздо лучше, его ласка вытягивала из нее чувство страха и тревоги и заполняла ощущением покоя и безопасности…
— Паули, что бы я делала сейчас без тебя?… Когда нет Якова…
Ливен отпустил ее:
— Ну вот, Анечка, кажется, все обошлось…
— Павел, я увидела…
— После расскажешь. Чего тебе принести, вина или чая, моя милая?
— Лучше, наверное, чая.
— Давай сначала вина. А потом я сделаю тебе чай.
— Сам? — удивилась Анна.
— Сам. Для слуг еще рано. Я быстрее сделаю сам, чем бегать за слугами.
Ливен принес из своей комнаты неполный бокал легкого вина — не хватало еще, чтоб Анна опьянена в таком-то потрясении.
— Аня, выпей и прилягь.
— Паули, не уходи…
— Я скоро приду. Сделаю чай и сразу вернусь. Это всего лишь несколько минут.
Он спустился в буфетную, всипятил воду в бульотке, которую Матвей оставлял ему там на ночь, заварил тот же чай, что подарил Марии Тимофеевне. Подумав, что в тонкой фарфоровой чашке он слишком быстро остынет, он достал штайн — большую кружку для пива, которую привез как-то из Германии с Октоберфеста. Пива он не любил, пошел на праздник только за компанию со своим приятелем, тоже Остзейским немцем. А кружку купил, потому что понравился на ней рисунок — Баварские Альпы с одним из тамошних замков. Он бывал в Германии не раз, больше всего ему нравилась долина Рейна между Кобленцем и Майнцем, где было множество замков и крепостей, и Альпы. Он видел недостроенный романтический замок Людвига II, который впечатлял своим великолепием уже в то время… Вот бы как-нибудь свозить туда Анну… Конечно, после Вены… А сейчас ему нужно идти наверх, Анна уже заждалась. Он перелил заварившийся чай в кружку, добавил сахар. Поставил на поднос тарелку с шоколадом и куском пирога — вдруг Анна захочет чего-нибудь сладкого.
Анна к тому времени накинула пеньюар — тот, что Яков купил для нее в Петербурге, и ждала Павла в будуаре.
— Аня, я же просил тебя оставаться в постели. Зачем ты встала? — спросил он, поставив поднос на стол, а затем протянув ей кружку.
— Мне уже лучше.
— Точно?
Анна кивнула. Ливен произнес, как бы размышляя вслух:
— Очень мило… и скромно… Хотя от Мадам Дезире лучше все же что-нибудь более… пикантное… Думаю, Якова это бы впечатлило больше… Для графини я бы такого покупать не стал…
Анна тут же попалась на его провокацию:
— Могу представить, что ты там покупаешь для графини!
Но спохватившись, что сказала лишнее, с досады пару раз ткнула Павла пальцем в грудь.
— Павел Саныч!! Вы!! Вы переходите границы!!
— Эк же Вас разобрало, Анна Викторовна! — ухмыльнулся Ливен. — Как мне кажется, границы мы с Вами перешли… уже давно… Представить ты, Аня, можешь что угодно… Но на самом деле я никогда сам ничего подобного дамам не покупал, не имею такой привычки, но счета оплачивал, такое бывало… Я просто решил тебя подначить, чтоб отвлечь от того ужасного видения, — признался он. — Ну раз сердишься, значит, тебе и правда лучше, — уже без ухмылки, с теплой улыбкой сказал он.
— Павел, ты что же нарочно решил меня… подначить?
— Да, нарочно. Если б ты все еще не отошла от своего кошмарного видения, ты бы вряд ли бы стала возмущаться моими… фривольными… замечаниями…
— Павел, твоя уловка не удалась… Мне все равно нужно тебе рассказать…
