— Скучаете по ним?

— Конечно, скучаю. Навещаю их в корпусе. Сейчас они гостят у друга Сережи в имении в Новгородской губернии.

— И Вы их отпустили?

— Отчего же не отпустить? Отец этого мальчика — офицер в отставке, человек добрый, но строгих правил. У него не забалуешь. Сережин одноклассник — его последний сын. Старшие уже взрослые, вышли в люди, дома только одна дочь, она заканчивает гимназию. Так что я за своих мальчиков спокойна, да и в их возрасте уже нужно своей жизнью начинать жить, а не возле материной юбки сидеть.

— А сколько им сейчас лет?

— Сереже пятнадцать, Феликсу одиннадцать.

— Такие взрослые сыновья? Сколько же Вам лет, Наталья Николаевна? Вы, верно, вышли первый раз замуж совсем молоденькой.

— Мне тридцать восемь.

— Сколько?? Тридцать восемь?? — не поверила Анна. — Вы выглядите намного моложе.

Графиня засмеялась.

— Да, лет на пять уж точно, а то и больше, чем есть на самом деле. Так что между мной и князем не такая большая разница, как это может показаться. Да и он тоже выглядит гораздо моложе. Так что у меня вполне молодой красивый кавалер.

— А у него красивая молодая дама. А Ваши сыновья на Вас похожи?

— Вы не поверите, в моих мальчиках от меня нет совершенно ничего, как будто я им не мать. Оба пошли в своих отцов. Старший — блондин с серыми глазами, очень симпатичный, думаю, через пару лет будет разбивать сердца барышням, младший, как я уже сказала, рыженький, с веснушками, с карими глазами… кроме цвета волос ничем внешне не примечательный. Но душа — как у его отца, добрая, светлая. Старшего брата любит безмерно, как и тот его.

— А их карточка у Вас есть?

— Есть. Я покажу Вам, как вернемся в дом. Давайте прямо сейчас и пойдем.

Дамы поднялись в комнаты, в которых остановилась графиня. Анне было интересно, отличались ли комнаты, куда Павел поселил свою, как он сказал, метрессу от тех комнат, что занимала она сама. Она думала, что, возможно, в этих комнатах была более изысканная мебель, чем у нее самой, но нет, она была такой же добротной, но довольно простой, как и в ее будуаре.

На столе стоял снимок, на котором были два мальчика в форме. Один был светловолосый высокий стройный юноша с приятными чертами лица, он был серьезен, у второго, поменьше, улыбка была чуть ли не до ушей, а лицо было все усыпано веснушками. Оба нисколько не походили на свою матушку, которая отличалась исключительной красотой. Сергей был симпатичным мальчиком, младший… как сказала графиня — у него было добрая душа… Но кто знает, может, Лис еще и похорошеет с возрастом… А если нет, так всегда может найтись барышня, для которой добрая душа важнее внешней красоты. Вот Наталья Николаевна же полюбила его отца, а он, по-видимому, тоже не был писаным красавцем — если судить по его сыну.

— Анна Викторовна… У меня есть карточка… где мы все вместе… еще всей семьей… Вы хотели бы взглянуть?

— Всей семьей?

— Да, я с мальчиками и мужем… Я эту карточку… мало кому показываю…

Анна поняла, что имела в виду графиня — что свой семейный снимок она не решилась выставить на обозрение… в доме князя…

— Да, конечно.

Наталья Николаевна достала снимок из одного из сундуков.

— Вот они, мои мужчины… Это за несколько дней до трагедии, в саду в нашем имении…

На карточке оба мальчика были, конечно, поменьше, чем на том снимке, что графиня только что показала, мальчики были одеты в костюмы-матроски. Мужчина был в офицерской форме, он улыбался. Да, красивым его не назовешь, но улыбка придавала его неброской внешности определенную привлекательность. Дама, что держала под руку офицера, была настолько хороша, что… с нее можно было писать портреты — как выразилась Наталья Николаевна про одну из бывших пассий князя.

— Анна Викторовна, если приглядеться, то между деревьями можно увидеть пруд, мы там тоже кормили уток, и с мальчиками, и с Константином… Но мальчикам больше нравилось кормить их в парке недалеко от того места в Петербурге, где мы жили, когда Константина перевели в столицу… Не знаю почему, но сейчас, когда я кормлю уток, я всегда вспоминаю, как мы кормили их именно всей семьей… неважно где — хоть в парке, хоть в нашем имении…

— Наталья Николаевна, а имение у Вас большое?

— Ну как сказать… Не огромное, но дохода с него хватает, чтоб жить вполне безбедно, не особо шикуя, конечно, но и не затянув пояс. В имении очень хороший управляющий — свое дело знает и человек честнейший. Не представляю, что бы я без него делала после того, как граф… нас покинул… Константин ему доверял во всем, и я сейчас тоже. Так что мне не нужно жить там постоянно, чтоб все держать под контролем, как это иногда бывает у других… Мне нравилось жить в имении с Лисом, но сейчас, когда я одна, я предпочитаю жизнь в столице.

— У Вас там свой дом?

— О нет, я снимаю квартиру. У графа не было дома в Петербурге, да даже если б он и был, зачем он сейчас мне одной? А на будущее — так мальчики, когда закончат обучение в корпусе, могут получить назначение куда угодно… Совсем не обязательно это будет столица и даже ее окрестности… Так что содержать дом в нашем положении было бы весьма неразумно. А для меня одной квартира достаточно большая. Есть, где принять гостей, сделать небольшой вечер… Анна Викторовна, когда Вы будете в Петербурге, я непременно хотела бы видеть Вас у себя. Конечно, не только на званом вечере, но и просто в любое время, на чашечку чая.

— Я бы тоже была рада видеть Вас у нас, Наталья Николаевна.

— Надеюсь, мы с Вами будем жить если не поблизости, то хотя бы не слишком далеко… Хотя об этом загадывать рано. Все зависит от того, где Вы с мужем сможете найти жилье…

— А это место далеко от того, где Вы сейчас живете? — Анна назвала адрес.

— Нет, всего в нескольких кварталах. А почему Вы спрашиваете?

— Там наша с мужем квартира.

— Ваша с мужем? Ваш муж там жил до того, как из столицы его перевели в Ваш городок?

— Я не знаю, где муж жил в Петербурге, — призналась Анна. — Он мне никогда об этом не говорил. Эту квартиру ему, точнее нам с ним, оставил Дмитрий Александрович…

— Дмитрий Александрович оставил Вам с мужем квартиру?? Мне князь об этом не говорил… Хотя почему он мне должен был об этом говорить? Это опять же Ваше, Ливенов, семейное дело… Но я за Вас очень рада, жилье в столице весьма недешево, и иметь свою квартиру -это большая удача.

— А дома у Павла Александровича Вы бывали? Как у него?

— Бывала пару раз, когда он приглашал еще двух-трех своих друзей с дамами… Он вообще-то не любит у себя дома чужих людей… такой уж он человек… Гостиная у него, конечно, производит очень приятное впечатление… думаю, и в других комнатах тоже не менее изысканно…

Графиня не была у Павла дальше гостиной? Вот так… номер…

— Анна Викторовна, да Вы сами скоро все увидите, Вы же его семья, не посторонние ему люди… Вас-то он часто к себе будет приглашать… Хотя бы на семейный ужин…

Заговорив об ужине у князя в Петербурге, обе дамы почувствовали, что приближалось время ужина здесь, в усадьбе. Когда они появились в столовой, то увидели, что стол был накрыт только на две персоны. Его Сиятельство не вышел из кабинета даже на ужин.

========== Часть 12 ==========

Анна снова проснулась рано, и следующей мыслью за той, как там в Затонске Яков, все ли с ним благополучно, была та, как Павел после вчерашнего, после того, какие новости она принесла ему, и как он был потрясен. Она не видела его с того момента, как вышла днем из комнаты Лизы… Спал ли он вообще или всю оставшуюся часть дня и ночь пил, хоть и обещал ей не напиваться… Она поспешила в сад, где по утрам бывал Павел, надеясь застать его там. Он как и в прошлый раз сидел на скамье. На их скамье, как он назвал ее. Снова грустный. Но он не выглядел с похмелья, как, бывало, ее дядюшка Петр. И пахло от него не перегаром, а тем же одеколоном что и накануне.