— Видимо, это не прошло им даром, — отозвался Дориан.

— Нет, не прошло. Отец опомнился уже после моего совершеннолетия, когда стало абсолютно ясно, что популярностью среди женихов в округе я не пользуюсь и все возможные кандидаты уже были отвергнуты. Тогда назрел первый конфликт. Он стал давить на меня, чтобы я выбрала себе кого-то из ближайших знакомых, а он мол даст за мной хорошее приданное. Я упрямилась, и дело чуть не дошло до драмы. Положение спасла моя мать. Она уговорила отца отправить меня в Оствик. Дескать, чересчур просты для меня соседние кавалеры. Мне надо повращаться в городском обществе. Набраться манер. Отец в конечном итоге согласился. Должно быть, подумал, что я найду там богатого горожанина и отдавать за меня придется немного. Так я оказалась в Оствике.

— Давай-ка расскажи, как ты стала первой наемницей, — ухмыльнулась Сэра.

Эвелин будто бы ее и не слышала. Закрыв глаза и явно погрузившись в ностальгию, она продолжила свой рассказ:

— Да, после жизни в поместье Оствик стал для меня глотком свежего воздуха. Поселилась я у моей тетки, которая должна была присматривать за мной. Первые месяцы были скучными, сплошные светские рауты и общение с малоинтересными людьми. Но потом я посетила Большой Турнир, и это перевернуло всю мою жизнь. Вы, наверное, никогда не участвовали в нашем Турнире, но должны были хотя бы слышать про него. Это одна из самых известных традиций Вольной Марки. Грандиозное боевое состязание, сопровождаемое ярмарками и пиром, кочующее из города в город. Тогда я еще не могла участвовать, но я могла наблюдать. И загорелась мечтой стать такой же, как те витязи, что сражались на арене. Я впервые четко поняла, чем хочу заниматься. Теперь надо было удобрять почву под ногами. На том Турнире я завела много полезных связей. Среди воинов и — что еще важнее — среди наемников. Не сразу, но постепенно мои умения помогли мне войти в долю на первый контракт. За одним успешным заказом следовал другой. У меня появились деньги, чтобы нанять себе серьезных учителей и отточить навыки боевого искусства. Постепенно я наработала себе репутацию и клиентов, сколотила команду, и стала выполнять заказы сама.

— Какого рода были эти заказы? — полюбопытствовала Кассандра.

— Разные. Благо в Оствике, как и во всей Вольной Марке, спрос большой. Защитить караван купцов, разобраться с пиратами, разоряющими прибрежную округу, или найти разбойников в розыске. Ничего незаконного, только в рамках укрепления торговли и связей. За это щедро платили.

— И твоя тетка ничего не заподозрила? — удивленно спросил Дориан.

— Сначала нет, потому что я старалась не выбиваться из образа пай-девочки и в основном работала по ночам. Но со временем скрываться стало труднее. Появились серьезные заказы. Иногда требовалось мое отсутствие по нескольку дней. Да и слухи пошли.В конечном итоге она догадалась. Разгорелся скандал, она грозилась написать отцу. Но проблему я уладила. Как только в доме зазвенели золотые, мы быстро обрели понимание. Жадность сгубила мою тетку. Семейная черта. Я по-прежнему ездила с ней в оперу и театры, вращалась время от времени в обществе и принимала женихов. А она закрывала глаза на мои увлечения.

— И что? Прям никто из женихов тебя не зацепил? — поинтересовался Варрик. — Я имею ввиду за все это время?

Эвелин понимающе улыбнулась.

— Был один. Но, к счастью, он был женат. Впрочем, это не важно, — поспешно добавила она, намеренно переводя тему. — Моя мать периодически навещала меня. Видимо, тоже чувствовала неладное. И каждый раз возвращалась домой без результата. Так что отец потерял терпение. Во-первых, я и не думала выходить замуж. Во-вторых, до него дошли слухи о моих контрактах и о том, что я купила собственный дом и больше не живу у тетки. И на этой волне он приехал разбираться. Драма, конечно, была большая. Я напрочь отказалась следовать семейным указам, и за это меня едва не отлучили от семьи. Однако моя мать и тетка уговорили отца решить все полюбовно. По большому счету рычаг давления давно потерян. У меня был собственный дом и собственные доходы, и я ни в чем не нуждалась. Моя деятельность в качестве наемника хоть и разогнала всех оставшихся женихов, но все-таки придала мне определенную значимость в обществе. Я проложила много новых дорожек путем денег и влияния. И одновременно старалась выкраивать время на светские рауты и была на слуху. Так что порвать со мной значило вызвать громкий скандал. А смешивать с грязью благородное имя Тревелианов никому не хотелось. Поэтому мы решили оставить все, как есть. Во всяком случае до тех пор, пока все внешние приличия были соблюдены. Так в двадцать три года я наконец получила свободу. Свободу делать все, что захочу.

— Но ты ведь как-то вернулась обратно, — отозвалась Жозефина.

— Не сразу, — вздохнула Эвелин. — Совсем не сразу. Следующие пять лет я вкушала плоды своей свободы, полностью погрузившись в наемничье дело. И чем старше я становилась, тем больше оттачивала свое ремесло, и стала известной в Оствике. В этот период с семьей я общалась очень мало. Так, пара открыток на праздники. Не больше. Все изменилось, когда умерла моя мать. Последняя ниточка, которая связывала меня с домом Тревелианов. И я вернулась домой на ее похороны. Я не могла не отдать ей дань уважения. Встретили меня на удивление хорошо, даже можно сказать с большой долей тактичности. Не спрашивая о моих занятиях. На какое-то время личная потеря сблизила меня с отцом и братьями, хотя мы уже давно были чужими людьми. Все же отец не упустил возможность наставить меня на путь истинный. Он уже давно похоронил планы выдать меня замуж. Однако теперь он лелеял мечту сделать из меня служителя Церкви, особенно учитывая наши обширные связи и обилие родственников среди храмовников и жречества. Причем в этот раз его планы носили ультимативный характер. Как всегда мои собственные пожелания никто в расчет не брал.

— И ты согласилась?

— Да, согласилась. До сих пор, правда, не могу понять почему именно. Наверное, мне надоела жизнь наемника. Точнее мне хотелось чего-то большего. Найти наконец свое призвание в жизни. Возможно, не в Церкви, возможно, среди храмовников. И потом мой отказ означал бы окончательный разрыв с семьей. Дальше вы знаете. Не считаясь с моим мнением, меня вместе с родственниками отправили на Церковный конклав. Представляться Верховной Жрице.

— Очень интересная история, — высказался Блэкволл. — А я и не знал раньше про тебя. Только немного про то, что тебе знакома доля наемников.

— Вас послушать, так все проблемы в ваших семейках! — фыркнул Железный Бык. — Уж лучше тогда как кунари. То есть без семьи и без проблем. Кстати, что стало с твоей командой? Ты звала их в Инквизицию?

— Нет, — Эвелин покачала головой. — Ты ведь знаешь, как это происходит. Мы, конечно, остались верны друг другу, но наши пути разошлись.

Сдали карты. Трактирщик принес еще раунд напитков. Игра была в самом разгаре. Пятую партию проиграл Каллен. Выиграла Жозефина.

— Уууу! — довольно протянул Варрик. — У нас дежавю.

— А знаете что, командор, — решила леди Монтилье. — Мне всегда было интересно, как вы добрались без всего до казарм. Я имею ввиду, когда проиграли всю одежду в прошлый раз. Должно быть, это интересная история.

— Да уж, хотелось бы услышать, — согласился Дориан. — Учитывая, сколько стражей ночного караула разгуливало по двору и по стенам.

— Полегче! — хихикнула Сэра. — А то приставили бедного очаровашку к стенке.

— Нет, все в порядке, — серьезно ответил Каллен. — Я могу рассказать. Я побежал не к казармам, а в кабинет интенданта. Там у него стоит сундук с одеждой. И я был чертовски везуч, так как не встретил по дороге ни души. Так что я позаимствовал часть одежды и вернулся обратно.

— А я надеялся на пикантную историю, — разочарованно вздохнул Дориан.

— Каллен всех сделал! — рявкнул Железный Бык.

— Ты нашла, конечно, что спрашивать, — огорчился Варрик. — Надо было про Солону Амелл, Рюшечка!