- А уж я то как рад, парень! – отбросив всякий политес, усмехнулся старый солдат, окинув своего... скорее знакомого цепким взглядом, – Рад, что не пришлось рыть очередную пустую могилу как всем тем, кто был до тебя. И раз ты снова здесь, уваж старика рассказом о том, как прищучил прошлого Владыку демонов! И почему тебя, героя, еще не вознесли на небеса ангелы, прелестные и невинные, словно сама Пресветлая!

- На всё ее воля... – улыбнулся парень, особо не обращая внимания на восхищенные взгляды, коими его одаривали простые солдаты. К этому он привык спустя неделю после своего триумфального возвращения в столицу королевства Лескатия, а так же всего Ордена, – Сами знаете, Священные огни в Великом храме снова зажглись, предвещая появление нового Владыки и Богиня не пожелала призывать меня в свой чертог, вместо этого явив еще одно своё откровение...

- И... что она сказала? – затаив дыхание, спросил виконт, провожая дорогого гостя до своего кабинета, – Ты – первый герой, что удостоился дважды услышать ее волю, она непременно должна была...

- Все тоже самое, – холодно ответил парень, холоднее, чем того заслуживал старый комендант, – Простите, сэр Жиль, я не должен был...

- Пустяки, Верон, пустяки... – улыбнулся, словно родному внуку старик, – Прости старого волка за любопытство. Ты и так сделал намного больше, чем каждый из этих надутых рыцарей и дворян, которые только и могут, что хвастаться перед дамами длиной своего копья! Ты заслужил Небеса еще при жизни... Но, верно, Пресветлая рассчитывает на тебя, раз решила сделать первым героем, убившим сразу двух Владык демонов! Мха-ха-ха, парень, да после такого она должна лично сопроводить тебя на Небеса!

- Да, это было бы очень мило с ее стороны, – одними губами улыбнулся герой, понимая, что за такие разговоры его могут преспокойно сжечь на костре, как еретика. Вот только старый виконт, как и все в приграничье, не был ярым фанатиком Верховной Богини, не был им и Верон.

- Эх... знаешь... сейчас даже спокойнее, чем после смерти предыдущего Владыки, – неожиданно сказал комендант, наливая своему гостю вина и лично доставая закуски, – Твари не лезут за кордон, даже немного скучно. Только орки шалят, да и то, мои парни их уже выследили. Проблемы доставляют в основном благородные рыцари. Слышал о их “обете” убить предателя Кормака и освободить баронство Лидье от власти несмерти? Вот, как раз, после одного из этих “освободительных” походов сэр Кристов – рыцарь местного графа, сошел с ума, пустив кровь своему сюзерену и своим дружкам-рыцарям, после чего сбежал.

- Хочешь, чтобы я с ним разобрался? – прямо спросил герой, пригубив вина, – И, к слову, как там Кормак поживает?

- Ха-ха, как и всегда! – рассмеялся виконт, – Из своих владений и носа не высовывает, раз за разом проигрывая “честные” поединки благородным господам, чтобы через день чудесным образом “воскреснуть”! Не будь он поганым кровососом, выпил бы с ним вина! Ты же... тогда последовал моему совету не лезть к нему?

- Последовал... – кивнул Верон, задумчиво смотря в свой бокал, – Но его дочурка имела иное мнение на этот счет. В итоге мы все равно встретились...

- И... что? – затаив дыхание, спросил старый солдат.

- Да ничего... – вздохнул герой, – Извинился за поведение дочери и пригласил в свой замок, но я отказался. Такое... не забывается...

И правда, как можно забыть того, кто пошатнул саму веру в правильность собственных действий? И замок Верон в тот раз посетил, но о том, что он там увидел, будет молчать до конца своих дней.

- Так мне найти того рыцаря? – вернулся к своему старому вопросу герой, – Время терпит, так что могу этим заняться.

- Лучше найди тех, кто этого самого рыцаря на тот свет отправил... – ответил Жиль, недобро прицокнув языком, – По словам моих ребят, это сделали монстры, одни из высших, но кто именно, понять не смогли. Самое же странное, они перебили орков сильной волшбой, после чего занялись рыцарем. Моих людей не трогали, хотя те и попытались нашпиговать их арбалетными болтами. Отряд вернулся аккурат за два часа до тебя, странных монстров, по их словам, было четыре. Займешься?

- Сказал же, время терпит... – хмыкнул Верон, неожиданно напрягшись, – Магия... точно не людская! Поднимай тревогу, в крепости враг!

Для Тамамо, великой девятихвостой лисицы, проникновение в крепость было сущим пустяком. Уж если она умудрялась воровать еду у Алисы, то про людишек и говорить нечего, весь склад вынесет, они и не заметят.

- Так, и чем тут кормят? – спросила сама себя кицунэ, под заклятием невидимости следуя на запах еды напрямую через крепостной двор. Солдаты сновали туда-сюда, просто не обращая внимания на маленькую лисичку, будто ее и не было. По сути, для них так дело и обстояло.

Найдя же нужное помещение, Тамамо быстро спустилась в небольшой полуподвал, являющимся еще и ледником, где хранились крепостные припасы на случай осады и просто быстро портящаяся еда. Тут же нес свой пост толстый солдат, при этом браво похрапывая и положив голову на деревянную столешницу грубо сбитого стола.

- Уважаемый, проснитесь! – подергав мужика за рукав, попросила кицунэ, и как только он открыл глаза, тут же подчинила его разум своей хитроумной лисьей воле, – Мне нужна еда и снаряжение на четверых для длительного путешествия в Дикие земли. Будь другом, займись.

- Д-да, госпожа... – монотонным голосом ответил мужчина, послушно вставая из-за стола и начиная добросовестно исполнять чужую волю.

- Ах да... еще поесть мне что-нибудь принеси! – велела кицунэ, взбираясь на свободный стул и начиная монотонно на нем раскачиваться, весело насвистывая себе под нос незамысловатую мелодию. – Эх, как же тяжело следить за этими детьми! Но если всё получится, Алиса станет замечательной Владыкой монстров, а Лука ее послушным мужем, хи-хи! Надо только еще сильнее распалить ревность нерадивой воспитанницы и не позволить взять верх ее суицидальным наклонностям... Эх, Пятнадцатая, почему ты тогда мне соврала? Глупая идеалистка, заставила старую лисичку страдать еще больше, как будто на моем веку было мало смертей дорогих мне монстров и людей... Если и Алиса повторит твой путь... боюсь, этого мое сердечко уже не выдержит.

Неожиданно для нее самой, маска веселой кицунэ слетела с лица Тамамо, демонстрируя уставшие, полные боли и сожалений глаза на равнодушно-скорбном лице. Или не неожиданно, в конце-концов, только наедине она могла побыть сама собой, чтобы в очередной раз взглянуть в бездну собственного прошлого.

Великая война, смерть первого мужа, печать, века смуты, переросшие в мир, который она так жаждала, новое крушение надежд, Алиса Восьмая, прозванная Темной, смерть второго мужа, снова смута, добровольный отказ третьего мужа стать монстром и несчастный случай, что унес его жизнь на следующий день, и самоубийство Алифнессы Пятнадцатой во имя так и не наступившего мира, как венец всему.

Разве может обычная кицунэ пережить всё это? Может ли выдержать столько горя душа монстра?

Тамамо не знала на это ответ, зато знала Тамамо-но-Маэ, великий Первопредок, наверно, уже сильнейшая из творений Темной богини Алифнессы Первой, лучшая из ее дочерей. Но стоят ли все эти титулы и сила того горя, что пришлось ей пережить за свою очень долгую даже по меркам монстров жизнь? Тамамо давно начала в этом сомневаться...

- Госпожа, я все сделал, – монотонно сообщил солдат, вырывая кицунэ из грустных размышлений.

- Да, молодец, можешь... – повернулась к нему лисица, после чего запнулась, увидев походный мешок в четыре раза больше ее самой, – идти...

Верон явно ее чувствовал, чужую силу. Темную и обволакивающую, похожую на энергию монстров, но в то же время совершенно иную. Не такую злую и агрессивную, скорее пленяющую, изменяющую и... искаженную. Словно луч света, прошедшего через пару толстых мутных окон.

- Солдаты, тревога! – взревел герой иерихонской трубой, выскакивая во двор крепости во всеоружии – со своим священным копьем, подаренным ему самой валькирией Сарафаэль! Пусть это оружие и не столь благородно как меч, но и сам Верон был не голубых кровей, просто сирота, которому не повезло приглянуться в свое время одному пантифику. Пусть и было ему тогда всего три годика, герой всё отлично помнил. И то, как его родной дом сожгли солдаты барона, что-то неподелившего со своим соседом, и как потом его забрали у родной тётки церковники, разглядевшие в нем огромные задатки и скрытые таланты.