Под спину что-то ударило, подбрасывая, а затем они рухнули вниз, с головой уйдя в забивающую рот и нос пену. Курт едва справился с желанием рвануться вверх, к спасительному кислороду, успев сообразить, что взвесь воды и воздуха, заполнившая яму, их просто не удержит и там не выплыть. Тело против всякой логики погрузилось еще ниже, и Курт ухватился за камень на дне, мощным рывком выдергивая их из водяного котла.
— Ты нас утопить решил?! — заорал, откашлявшись, майор. — Ты чего творишь?!
— Это как получится, — философски согласился Курт, прикидывая, скоро ли закончится каньон, и сколько он еще в таком режиме, с прицепленным к нему майором, продержится.
В плечо больно ударил камень, попытавшись сорвать рюкзак, следом еще один, уже по ногам, а нарастающий рокот издевательски известил о следующем пороге.
***
Майор тяжело упал на колени и завалился на бок. Курт свалился рядом, бездумно таращась на покачивающуюся над головой ветку.
— Ты псих, — коротко резюмировал майор пять минут спустя. — Если бы я знал, как ты меня спасать собираешься, я бы приказал там меня пристрелить.
В целом Курт с этим утверждением был согласен — тело ломило так, словно… его на бешеной скорости протащили по реке, где там и тут разбросаны камни, а затем еще раз десять покрутили в порогах, потом вывернули наизнанку и швырнули на берег. Но они были живы, и это главное.
Курт, полежав еще немного, встал: надо было найти место подальше от берега, высушить одежду, проверить, как экстремальный сплав пережил рюкзак с оружием, да и вообще валяться на открытом пространстве было глупо.
Из восьми трофейных бластеров выжило только три. Два — те, что были на поясе у него и майора — остались где-то на дне реки, еще три не выдержали гидроудар при прыжке в водопад, и Курт, убедившись, что аккумуляторы реанимации не поддаются, выбросил оружие в ближайший куст.
Майор за всеми манипуляциями киборга наблюдал совершенно безучастно, меланхолично цепляя ложкой тушенку из банки. Курта молчание человека устраивало полностью — ну никаких сил выяснять отношения не было, а в том, что человек рано или поздно до конца осознает, кто сидит на соседнем коврике, и начнет задавать вопросы, сомневаться не приходилось. Вопрос, когда человек созреет «для разговора». И закончится ли все это только разговором…
Майор «созрел» к следующему вечеру, когда они после долгого марш-броска разбили немудреный лагерь, решив, что уже достаточно оторвались от преследователей и можно идти днем, а не ломать ноги по ночам.
— Что делать думаешь? — Майор откусил от протеинового брикета и поморщился. — Когда на базу вернемся.
— В смысле? — не поддался на провокацию Курт. — А что я там должен делать?
— Какая гадость… — Майор покрутил брикет и, вздохнув, откусил кусок с другого края, словно надеясь, что там вкуснее. — Давай-ка напрямую, а? Что ты такое, я так толком и не понял, понял только, что в твоей башке не только процессор есть. И что меня ты спасать не собирался, а взял только потому, что я прикрыть обещал. Вот и хочу узнать — как ты хочешь, чтоб я тебя прикрыл. Я слово дал — я слово сдержу, но я не волшебник, так что давай тут договоримся, а то мне тащить на базу бомбу не хочется.
— Не тащи, — подался вперед Курт. — Отпусти просто.
— А как я тебя могу удержать? — опешил майор. — Я что, танк, что ли, чтоб с тобой тягаться?
Так рано Курт говорить не собирался, но майор начал первым, и почему-то было совершенно ясно, что соврать не выйдет. Не этому человеку. Этот ложь распознает и напряжется, начнет ждать подвох, будет только хуже.
— Тю, — присвистнул майор. — Тут ты ошибся парень, этот приказ я отменить не смогу, он у вас жестко прошит, как раз для таких случаев, чтоб никому в голову не пришло «потерять» оборудование в бою, с последующей перепродажей, например.
— Попробуй, — выдохнул Курт, отказываясь верить в сказанное таким будничным голосом, словно человек ужинать отказывался. — Я тебя доведу до базы, живого, обещаю. Ну зачем я вам там такой, а? Сам же говоришь — бомба. Боишься, что не доведу — отмени и прикажи обратно.
Майор думал недолго, а затем кивнул.
— Давай попробуем, если не веришь.
Попробовали трижды, человек честно менял формулировки, пытаясь достичь нужного результата, но система была неподкупна. Курт молча прочитал очередной отказ на экране и встал.
— Курт! — крикнул майор в спину. — Да погоди ты! Придумаем что-нибудь!
Человек кричал что-то еще, но Курт молча шел вперед и остановился только уткнувшись в ручей на дне оврага. Опустился на землю и прижался щекой к шершавому стволу растущего на склоне дерева. Вот и все. Оборудование должно вернуться на базу, и никого не волнует, что чувствует это самое оборудование. Нет у киборгов желаний и быть не может. А еще что-то надо сделать с человеком. Проще всего уйти, тот один не дойдет, слишком далеко. Да он даже куда идти толком не представляет! Бросить его и все. А можно и подстраховаться, убив тут, чтоб уж наверняка никакого риска. Ничего личного, просто вернуться может только один.
Ручей под ногами тихо шуршал, скользя по каменистому дну, тихо квакнул какой-то зверек и настороженно затих в траве. А можно еще попросить отдать приказ и покончить со всем раз и навсегда. Он больше не может жить среди людей, а уйти ему не дадут. Чего мучиться?..
Курт вернулся в лагерь часа через полтора. Майор не спал.
— Послушай, ну куда ты идти собрался? В джунглях и киборг долго не протянет…
— Отвали, — оборвал Курт. — Без тебя разберусь, как мне выжить.
— Курт, давай пого…
— Не страшно рядом с сорванным киборгом-то? О чем ты с машиной разговаривать собрался?
— А ты сорванный? — невозмутимо уточнил майор. — Приказам, значит, не подчиняешься?
— Подчиняюсь, — оскалился Курт. — Если ты приказ отдашь — я его выполню! Обязательно! Только ты об этом уже не узнаешь!
— Не пугай… Я двадцать лет с новобранцами, что мне один сорванный киборг.
— Ну и сиди со своими новобранцами, киборг тебе зачем? Боишься, что сам не дойдешь?
— Курт, я уже сказал — я своих не сдаю. Не лезь в бутылку, придумаем что-нибудь.
— А давно я тебе своим стал? Как в прошивке у меня тебя хозяином прописали? А сменят прошивки и стану чужим?
— Нет. — Майор смотрел совершенно спокойно, без всякого страха, словно и не орал на него неуправляемый киборг, и все нормально было. — С того момента, как ты меня раненого тащил под обстрелом. Не помнишь? Три года назад, на Вязетке.
Планету со смешным названием «Вязетка» он помнил, но вот кого он там тащил — нет. Он вечно кого-то куда-то тащит, всех не запомнишь.
— Нет? А я помню… Жизнь ты мне тогда спас, между прочим, а я тебе даже спасибо не сказал…
— Киборгам положено вас тащить, — буркнул Курт и лег на коврик, резко натягивая на себя термоодеяло и обрывая разговор. — Так что не думай, что это я тебя спасал.
***
Утром лучше не стало. Курт быстро собрался и, не понимая, зачем тащит за собой человека, коротко уронил:
— Выходим.
— Сядь, — приказал майор. — Договорим сначала.
Пришлось плюхнуться на землю — приказ, черт его побери.
— Значит так… Я тебе хоть раз приказ неправильный отдал? Может, рисковал тобой зря или издевался? Нет? Значит, поводов мне не верить у тебя нет. Я обещал помочь — помогу. Может, с техниками договорюсь, чтоб стерли у тебя этот приказ, может, еще как — пока не знаю, буду думать. Это я тебе говорю, чтоб ты глупость какую не надумал и резких телодвижений не делал.
— Зачем тебе это?
— Неверный вопрос. Не зачем, а почему.
— Ну, почему?
Майор вдруг усмехнулся.
— Потому что я тут вот живой сижу, чай пью, а мог бы еще вчера лежать со свернутой шеей. Почему вчера не убил? Я же тебе не нужен стал.
— А чего ты у водопада мне приказал одному уходить, а? — выпалил Курт, наконец сформулировав для себя, почему не бросил человека одного и не ушел. — Бракованного киборга почему отпустил?
