Я выдыхаю.

— Ты лучшая. Спасибо. — Я сжимаю ее руку через стол.

— А теперь как насчет того, чтобы мы немного перекусили, прежде чем ты поедешь?

Официант приносит наши салаты, и мы немного болтаем о благотворительных мероприятиях и сплетничаем, но Оливия может ясно понять, что мой разум в другом месте.

Она делает паузу, как будто пытается понять, что сказать.

— Я знаю, что ты не откроешься. — Она говорит тихо. — И все в порядке. Просто знай, если тебе когда-нибудь что-то понадобится, я рядом.

На меня нахлынули эмоции.

— Спасибо, — говорю я, пытаясь держаться. — Со мной все будет хорошо. Я уезжаю из города. Мне нужен отпуск. — Я улыбаюсь, пытаясь поднять настроение. — Ненадолго, чтобы зарядиться. И, может быть, отвлечься.

Оливия дает мне понять, что не верит. Особенно после того, как я спросила об иностранных банковских счетах. Но она не спорит. Вместо этого она говорит:

— Ты можешь использовать мой домик в Сент-Люсии. Он находится на частном пляже, полностью удален. Там круглый год сотрудники, они позаботятся обо всем, что тебе нужно. В том числе чистильщик бассейна.

Я моргаю, ошеломленная. Она серьезно?

— Возьми все, что нужно, — добавляет Оливия. — Я никому не скажу, что ты там, особенно Бренту.

— Спасибо, — прошептала я, переполненная чувствами. Я чувствую себя виноватой, что никогда не ценила ее дружбу. Теперь я понимаю, какой она прекрасный человек, щедрая и лояльная. — Но что ты скажешь всем? Люди заметят мое отсутствие.

— У меня все получится! — Оливия вдруг рассмеялась. — Я скажу, что ты отправилась в спа, на пластическую хирургию. У них будет день для сплетен!

Я смеюсь.

— Боже мой, ты можешь представить себе лицо Николь, когда скажешь ей? Хотела бы я быть там, что увидеть ее лицо.

Оливия усмехается.

— Она не-так-уж-тайно ненавидит тебя, потому что думает, что ты идеальная. Давай сделаем отвратительно секретное несчастье и посмотрим, сколько времени потребуется на распространение слухов. Может быть, у тебя есть пупок, который выходит наружу.

— Пока я буду там, то смогу, наконец, удалить третий сосок.

Мы с Оливией расхохотались. Мне очень приятно знать, что она в моей команде.

— Фух, я так завидую тебе, — вздыхает Оливия. — Мне бы очень хотелось уехать.

— Почему бы тебе не взять короткий перерыв?

— Ты серьезно? — Оливия закатывает глаза. — Мой календарь забит на следующие шесть месяцев, как минимум. Благотворительные и семейные мероприятия. Плюс Джеффри… — Она прекращает. Сейчас Оливия встречалась с напыщенным придурком, но она, похоже, не замечала этого, и не бросала его. — Во всяком случае, я позвоню Педро на остров и сообщу ему, что ты приедешь. Когда приедешь, отправь мне открытку и ни о чем не беспокойся.

Я улыбаюсь, потягивая сок. До сих пор есть о чем беспокоиться, но с деньгами и планом спасения я на полпути к новому старту. Я смогу достаточно долго оставаться на острове, чтобы составить реальный план, и тогда Изабелль Эшкрофт будет просто воспоминанием.

Воспоминания, как и мое время с Кэмом. Его лицо омрачило мои мысли. Я чувствую боль, вспоминая то, что я оставляю.

Но сейчас он недосягаем, и он заслуживает гораздо большего, чем я. Однажды он поймет, что мой уход был лучшей вещью для него.

Если бы только я могла сама поверить в это.

Глава 4

Кэм

Мой следователь, Джейк, первым делом организует встречу. Мне было известно, что это займет немного времени, потому что он лучший в своем деле. Джейк имеет опыт работы в ФБР и предпочитает громкие дела об убийствах или многомиллионные дела о промышленном шпионаже. Это одолжение с его стороны, что он пришел в мой офис в девять часов утра в субботу, когда обычно он страдал от похмелья и зависает с какой-нибудь шикарной девушкой. Обычно, буквально.

Но он знает, мои сомнения об Изабелль не могут ждать.

— Хорошее местечко, — говорит Джейк, когда заходит в мой офис. Вид Манхэттена впечатляет, но меня больше интересует файл у него подмышкой. Он выглядит расслабленным и немного взъерошенным, будто все время проводит на вечеринках.

Однако я держу себя в руках.

— Кофе? — предлагаю я. — Моя секретарша может сделать что угодно.

Джейк ухмыляется.

— Ты и ее вызвал? Бедняга. Надеюсь, у нее хорошая зарплата.

— Будь уверен, мои сотрудники более чем адекватно компенсируют свое время. Как и ты, — напоминаю ему. Минимальный оклад Джейка — пятьдесят тысяч долларов. Я оплачу каждый цент, если он сможет помочь мне разобраться в том, что происходит с Изабелль.

— Да, да, я понял. Сплошная работа и никакого веселья, — усмехается Джейк. — Тебе нужно потратить немного больше времени на свой клуб, перестань тянуть кота за хвост.

Я злюсь от упоминания «Подполья», но не удивляюсь. Джейк делает свою работу — знает все обо всех. Вот почему он так хорош.

— Я буду более спокоен, когда узнаю, что ты нашел. — Жестом указываю ему на один из кожаных диванов, но сам продолжаю стоять, все еще слишком напряженный.

— Твоя девушка, верно. — Джейк открывает файл и раскладывает несколько страниц на мраморном кофейном столике. — Прежде всего, она изменила свое юридическое имя на Изабелль Эшкрофт после усыновления, но до этого ее звали Иззи Джонсон. Она родилась в Таллахасси, мать наркоманка, прочерк в графе отец, но, словом, это еще один наркоман, который не дожил до сегодняшнего дня. Судя по адресу, она выросла за городом, в парке с трейлерами. Выглядит он не очень.

Джейк показывает мне несколько фотографий. Я с грустью смотрю на них.

Изабелль так сильно избегала своего прошлого. Я знал, что оно было плохим, но это мрачнее, чем я себе представлял.

Насколько сильная Изабелль, раз прошла через все это. Она храбрая, даже сейчас.

— Ее маму уволили и выкинули из системы, — продолжает Джейк, проверяя заметки. — Несколько арестов, какая-то приказанная судом реабилитация, предупреждение о изъятии жилья. Я удивлен, что социальные службы не забрали ее раньше, но думаю, за ними просто не уследили, по крайней мере, до пяти лет Изабелль. Затем ее маму арестовывают за приставания к мужчине на улице, она не может выйти под залог, проводит пару ночей в тюрьме. Им понадобилось три дня, чтобы понять, что Изабелль была одна в трейлере. Вот когда они взяли ее под опеку, и она попала в систему.

Моя кровь замерла, представляя Изабелль в одиночестве. Малышка, оставшаяся одна, должно быть, была так напугана и не знала, что делать.

— После этого бумажный след стал явным. — Джейк откидывается назад. — Изабелль переезжала от приемной семьи к другой семье и из дома в дом, пока Эшкрофты не удочерили ее, когда ей было тринадцать. Больше нет сообщений полиции, кроме пожара в доме одной из приемных семей, когда ей было двенадцать. Это убило их отца, но ее не было поблизости. Большинство этих мест не были настоящими домами, — добавляет он. — Многие люди просто держали детей из-за льгот, давали им пищу и кровать, но не больше.

Неудивительно, что она жаждала любви и привязанности, собирая ее везде, где могла. Даже от Брента. Все эти годы. Все эти годы никто не смотрел на нее саму.

— А Брент? — спрашиваю я. — Что он сейчас делает? У него что-то есть на нее, я просто знаю это.

— О да, это очевидно. Она помогала ему круглый год. Кредитные карты, а теперь наличные деньги. — Джейк показывает мне документы. — Она перечисляет ему по десять тысяч в месяц, и он так же быстро их тратит. Заказывает высококлассных стриптизерш и наркоту, — добавляет он, закатывая глаза.

— А ты нет? — бросаю я ему.

Джейк легко улыбается.

— Настоящие мужчины не должны платить за это. И я чист. Ты же знаешь мою работу.

Я качаю головой, все еще обеспокоенный.

— Продолжай копать, я хочу точно знать, чем он держит ее. Это что-то большое. Должно быть большое. Из-за выплат.

— Я выкопаю дорогу в Австралию, если ты будешь платить за мою лопату. — Джейк разворачивается и встает. — И еще одна вещь, которую ты должен знать. — Твоя девушка сегодня утром назначила встречу в банке с советником. Она просила его о переводе всех ее средств.