— Что нам теперь делать? — тяжело вздыхая, произношу я тихо. Слова вырвались непроизвольно, но так обреченно. Печально улыбаюсь ей.

Она грустно смотрит на меня. Вижу, как в ее глазах застывают слезы. Кажется, она и сама в отчаянии.

— Я не знаю, Пит, — чуть не плача, шепчет жена.

Медленно протягиваю к ней руку и беру ее ладонь в свою. Боюсь, что ей не нужна моя поддержка, но она не одергивает пальцы, а лишь крепче сжимает мои.

— Прости меня за все, — произношу я, надеясь, что она примет мои извинения. Хотя о прощении я не могу и мечтать. — Мне жаль, что все так вышло.

Китнисс смотрит на меня неотрывно. Я уже начинаю беспокоиться. Эта женщина всегда была для меня загадкой, никогда не мог даже представить, о чем она может думать. Вдруг Китнисс отводит взгляд и осматривает кухню. Мне ничего не остается, кроме как сидеть и ждать ее ответа. Снова это жуткое чувство беспомощности, бессилия в том, что если она не сможет меня принять, мне придется с этим смириться. Это мучительно долго, но я не могу ее торопить.

Она вновь поворачивает голову и смотрит на меня. Перестаю дышать в ожидании ее ответа. Сердце сильно колотится в груди, а я с силой сжимаю ее ладонь, боясь услышать свой приговор.

— И ты прости меня, — тихо произносит она. Чувствую, как она начинает дрожать, — если бы я не испугалась тогда, ничего бы не было, — она громко дышит и опускает лицо.

На мою ладонь падает маленькая горячая капелька. Китнисс начинает плакать. Приподнимаюсь, чтобы обнять и успокоить, но жена первая встает со стула.

— Пойду посмотрю, как там Мелисса, — быстро бросает она и, вырвав свою ладонь, поспешно выходит из кухни.

Я остаюсь на месте, не зная, что мне делать. Она вновь сбегает от меня, не хочет выдать чувств… как это знакомо. Решаю следовать за ней. Сейчас, когда она призналась мне, я должен остаться.

Поднимаюсь по лестнице и прохожу длинный коридор, ведущий к детской. Замираю у приоткрытой двери, не решаясь войти. Наблюдаю за тем, как Китнисс, присев на стул возле кроватки дочери, ласково гладит спящую малышку. Я рад увиденному. Она любит нашу дочь; нахождение рядом с Мелиссой успокаивает ее.

Через пару минут она выходит, прикрывая за собою дверь.

— Спит? — спрашиваю я, отстраняясь от стены.

Услышав мой голос, Китнисс вновь начинает учащенно дышать и лишь кивает в ответ.

Не выдерживаю и приближаюсь к ней. Жена вздрагивает, оказавшись в моих объятиях, но уже в следующую секунду крепко обнимает меня в ответ.

Так правильно и так спокойно вновь ощущать ее запах, чувствовать ее в своих руках. Дыхание Китнисс щекочет мне шею, и я наслаждаюсь нашим моментом.

— Останься… — говорит она прерывающимся шепотом, от которого по моему телу проходит волна мурашек.

Прежде чем ответить, хочу взглянуть в ее глаза и убедиться в том, что я действительно нужен жене. Выпускаю Китнисс из своих рук. Она нервничает и непонимающе смотрит на меня.

— Ты правда этого хочешь? — шепотом спрашиваю я.

Наши лица в паре сантиметров друг от друга. Ее дыхание на моем лице так манит приблизиться к ней. Наблюдаю, как Китнисс прикусывает губу. От этого на меня находит чувство предвкушения, такое кричащее и напряженное, что я задерживаю дыхание. Начинаю считать секунды, стараясь сопротивляться своему влечению.

— Пожалуйста, останься, — шепотом просит она снова.

Мы так близко, что наше дыхание разделяет воздух перемежающимися волнами. Осторожно привлекаю ее ближе, вновь вдыхая родной запах. Сокращаю расстояние между нами, обхватывая лицо ладонями. Чувствую, как она пытается перебороть волнение, и за секунду до того, как наши губы встречаются, шепчу:

— Всегда.

Лишь на миг это нежный, как касание бабочки, поцелуй. Руки Китнисс ласково обнимают мою шею, а я скольжу ладонями по ее бедрам. Она не замечает, как приглушенный стон срывается с ее губ. Ощущаю нежную мягкость ее кожи под моими настойчивыми движениями, прижимаю жену так близко, чтобы почувствовать каждый изгиб ее желанного тела, но уже через миг разрываю поцелуй. Вижу затуманенный взгляд любимой, ощущаю ее учащенное дыхание на своем лице…

Как же сильно я скучал.

Отталкиваю Китнисс от себя, заставляя отступить на несколько шагов, так, чтобы она оказалась в ловушке между мной и стеной. Не в силах сдерживаться, провожу ладонями по краям ее брюк.

Быстро расстегиваю пуговицу и тяну вниз замок. Подаюсь вперед и, накрывая губы жены своими, наслаждаюсь сладким вкусом. Ее дыхание сбито, а тело напряжено, но Китнисс отвечает мне, а я лишь сильней прижимаю ее к поверхности стены, прикрывая глаза, и ловлю ртом новый прерывистый стон, проскальзывая рукой под плотную ткань ее брюк.

Держу крепче, когда все тело жены содрогается от моих напористых ласк. Пальцы Китнисс с силой сжимают мои плечи, отвлекая меня от тягучей боли внизу живота.

— Пойдем, — упрашивает она, кивком указывая на дверь нашей спальни.

Останавливаюсь. Отпускаю ее, позволяя вести за собой.

Открываем дверь и, пройдя в комнату, захлопываем ее за собой. Толкаю Китнисс к постели и торопливо стягиваю с нее одежду, откидывая в сторону. В спешке снимаю с себя футболку и расстегиваю брюки, чувствуя, как все тело сотрясается от нетерпения. Нет сил ждать. Избавившись от мешающих тканей-преград, нависаю над ней и одним быстрым движением вхожу в ее желанное тело, вновь слыша тихий стон.

Хочу ее так сильно, что чувствую пульсирующую боль, распространяющуюся по спине. Я так мечтал об этом моменте все эти долгие месяцы. Не могу поверить, что все это правда.

Она тяжело дышит и закрывает глаза, ощущая меня в себе. Мои плавные скольжения не удовлетворяют, но я растягиваю момент нашей близости. Наслаждаюсь ее телом и беспорядком в сознании, таким дурманящим и тягучим. Желание и удовольствие такое яростное и неконтролируемое. Знаю, что только с ней я всегда буду его испытывать. Она всегда будет разжигать во мне это пламя.

Мои руки блуждают по линиям ее груди, опускаются вниз по ребрам к тонкой талии, ласкают нежную кожу бедер и ягодиц. Она вздрагивает от прикосновений, но просит продолжения.

Ее длинные пальцы гладят влажную кожу моей спины, впиваясь в нее, вызывая муки и удовольствие одновременно. Слушаю ее глубокие блаженные вздохи. Это лучшее, что я слышал в своей жизни. Полностью потеряв ощущение реальности, Китнисс подается на встречу при каждом толчке, крепко сдерживая меня в своих объятиях.

Мы — одно целое. Это наш миг. И мы отдаемся ему, забыв обо всем.

Капельки пота стекают с лица. Прикрываю глаза и, задыхаясь, опускаюсь в облако мягких волос, раскиданных по подушке. Наши запахи смешались и теперь пахнут нашей близостью. Прижимаю ее к себе все теснее по мере того, как пульсирующее наслаждение ослабевает, а ее тело дрожит от желаемой разрядки.

Нам жарко. Липкость тел вызывает легкую щекотку от каждого нашего прикосновения.

Она прикусывает мое плечо, скрывая в нем крик удовольствия. Слышу, как в унисон с моим бьется ее сердце. Не хочу, чтобы этот миг кончался. Желаю, чтобы это длилось вечно.

Она крепко держит меня, а я не спешу отстраниться от нее. Хочу быть ближе. И, кажется, оба боимся вновь потерять друг друга.

Опираюсь на локти и смотрю в любимые глаза. В них столько нежности…

Благодарно и ласково целую ее в шею, прикусываю губы, оставляя на них розоватый след.

— Ты только моя, — шепчу ей я.

Китнисс улыбается мне и проводит пальчиками по щеке. Стирает пот…

— Не уходи, — вновь слышу я ее ласковую просьбу.

Отстраняюсь и ложусь рядом с ней на примятую нами подушку. Она немедля прижимается ко мне, кладя голову на плечо. Глажу волнистые волосы, которые раньше всегда были в косичке.

Во рту остался вкус поцелуя, а вокруг летает запах наших тел, смешиваясь с лучами солнца. Жена устало улыбается, нежась в моих руках. В другой комнате спит дочь.

— Я никуда не уйду, — отвечаю я, протягивая руку, чтобы коснуться щеки жены. — И мы попробуем вместе склеить наши разбитые мечты.