– Отступите, – сказал Кирк, жестом отстраняя подошедших. – Спок, приготовьтесь вытащить меня из этой штуковины, если вам покажется, что со мной что-то неладное. А я буду рассказывать о своих ощущениях по мере продвижения.

– Воля ваша, капитан, но… – Спок умолк и протянул руку в направлении Кирка, потом еще дальше, пошевелил пальцами и отдернул назад.

– Джим! – запротестовал Маккой, но, взглянув в решительное лицо капитана, умолк. – Ладно, – сказал он после секундной паузы, – но помни, что все мое медицинское оборудование – там, на «Энтерпрайзе», кроме трикодеров и медицинских наборов, которые лежат, кажется, по ту сторону этой невидимой стены.

Кирк кивнул, показывая, что все понял, сделал еще один короткий шаг и заговорил.

С каждым сантиметром ветер усиливался: легкий бриз перешел вскоре в ураган, а затем Кирк уже стал испытывать просто нарастающее давление. Через несколько шагов, он сказал:

– Такое ощущение бывает, если при быстрой езде на каком-то наземном транспорте высунуть ладонь из окна. Давление ровное, плавное, не причиняет боли. И распределяется по всему телу. – Кирк умолк и собрался было продолжить, но внезапно остановился. В тот же миг, когда он перестал двигаться, давление исчезло. – Пропало, – сообщил капитан. – Как только я перестал идти, оно прекратилось.

– Любопытно, – сказал Спок. – Принцип действия не совсем понятен.

Кирк медленно поднял руку, но как только попробовал протянуть ее вперед, давление возобновилось, причем по всему телу. Чем дальше он протягивал руку, тем сильнее ощущалось сопротивление. Становилось тяжелее дышать, как бывает при сильном ветре в лицо.

– Любопытно, – повторил Спок. – Обратите внимание, капитан, на одежде давление не сказывается, ваш рукав, например, не раздувается. Силовое поле, очевидно, влияет только на тело.

«Спок прав, – подумал Кирк. – Если бы было иначе, рукав съехал бы уже до локтя». Он опустил руку и, попытавшись сделать шаг, посмотрел вниз: действительно, никаких признаков давления на одежду.

Некоторое время капитан постоял, пытаясь отдышаться. Затем сел и снял ботинок. Медленно подвинул его вперед. Предположение подтвердилось: в то время как рука натолкнулась на сопротивление, сам ботинок успешно проехал вперед на несколько сантиметров.

Кирк обулся.

– Что вы думаете, Спок? А вы, Маккой?

– Будь у меня старая добрая удочка, – усмехнулся доктор, – я бы попытался подцепить что-нибудь из этой груды, если только поле вокруг нее не блокирует неодушевленные предметы.

– Вероятно, все эти вещи тоже поддерживаются каким-то полем, – предположил Спок, – а возможно, даже окружены им.

– Да, но… – Кирк все еще сидел на жестком пластиковом полу. Нахмурившись, он ощупал ботинок.

– С ним что-то произошло, пока он был в этом барьере, а может, и с той стороны.

Все подались вперед, наблюдая, как капитан снова разулся. Внутренняя поверхность ботинка, обычно гладкая, стала шероховатой, как будто ее терли чем-то вроде наждака. Она стала мягкой, подобно губчатой резине, но внешне совершенно не изменилась.

– Дай-ка мне взглянуть на твою руку, Джим, – быстро проговорил Маккой. – Если что-то было в барьере…

Кирк с хмурым видом отложил ботинок и посмотрел вместе с доктором на ладонь. Судя по всему, с ней ничего не произошло.

Тем временем Спок наклонился и подобрал башмак. Внимательно осмотрев его, он выразительно поднял бровь и взглянул в сторону барьера.

– Вакуум, капитан, – сказал вулканец. – С той стороны барьера, очевидно, вакуум или, по крайней мере, очень низкое атмосферное давление.

– Откуда вы это знаете? – скептически обратился к нему Маккой.

– Все совершенно просто, доктор. Как вы знаете, прокладка в нашей обуви содержит, как и большинство прокладок, тысячи пузырьков инертного газа. Масса этих пузырьков, судя по всему, вырвалась через поверхность, что вполне могло и должно было произойти под воздействием вакуума. Прорыв этих пузырьков и привел к тому, что поверхность стала шероховатой.

Кирк взял ботинок и еще раз внимательно осмотрел его.

– По крайней мере, – сказал он после недолгой паузы, – его еще вполне можно носить. Однако, – продолжил капитан, снова обуваясь, – этот вариант проникновения через барьер, похоже, отпадает. Вряд ли нам удастся миновать его живыми.

– Боюсь, что вы правы, капитан. Тем не менее я бы предложил исследовать весь периметр. Мы еще не знаем, что там, в других местах, и нет ли в барьере проходов.

Кирк, поднявшись на ноги, кивнул.

– Совершенно верно, мистер Спок. Скотти, Чехов, Зулу, вы идите в эту сторону. Спок, Ухура и я пойдем в другую. Встречаемся вон там, у дальней стены. Лейтенант Томсон, берите Крэндалла и подойдите…

Куда капитан хотел доставить наблюдателя, осталось неизвестным, потому что Кирк замер на полуслове: уже знакомое ему холодное неприятное пощипывание подсказало, что он попал в объятия транспортационного луча.

– Спок! – успел крикнуть Кирк. – Опять началось! Если я не вернусь…

И снова слова застряли у него в горле – капитан на миг оказался парализованным, что случалось всегда в начале транспортации.

Затем с той же поразительной быстротой, которую он отметил и в первый раз, зал и люди исчезли. Кирк закрыл глаза, с нетерпением ожидая, что же увидит сейчас.

И на этот раз Кирку не пришлось долго ждать. Через несколько мгновений он очутился на новом месте.

Слабо освещенное помещение, в котором оказался капитан, так напоминало транспортационный отсек «Энтерпрайза», что у него даже мелькнула сумасшедшая мысль, уж не на звездолет ли перенесли его здешние хозяева. Но иллюзия исчезла, когда Кирк увидел смуглого бородатого мужчину, стоявшего у контрольной панели. Темные глаза незнакомца были устремлены на металлический ящик, снабженный несколькими переключателями.

Ящик стоял на краю контрольной панели. Кнопки и рычаги делали ее отдаленно схожей с транспортационной панелью на «Энтерпрайзе».

Платформа, на которой стоял Кирк, выглядела иначе: она была повыше и имела не шесть, а только три транспортационных устройства. Подобно огромной круглой конструкции под потолком в том зале, где капитан недавно находился, верхняя часть каждого устройства была окутана слабым красноватым сиянием.

Оглядевшись, Кирк попытался сойти с платформы, но понял, что не может этого сделать. Повторялась та же история с барьером, только здесь блокировались его движения в любом направлении. Он, правда, свободно дышал, мог поворачивать голову, но и только.

Потерпев поражение в одном предприятии, Кирк решил переключить внимание на оператора. Тот был одет в совершенно невыразительную тунику и брюки. «Если это униформа, то почему отсутствуют знаки различия?» – подумал Кирк. Мужчина осторожно коснулся нескольких переключателей на ящике, затем стал работать с контрольной панелью.

Сияние одного из транспортационных устройств усилилось, над ним заклубился туман, из которого появилась женщина. Как и у оператора, у нее была смуглая кожа, коротко подстриженные волосы, а из одежды – такая же скромная туника и брюки. В руках она держала небольшое приспособление, напоминавшее трикодер землян.

То поле, которое приковала к месту Кирка, на нее не распространялось; женщина сошла с платформы и остановилась у дальнего ее края. Она сделала знак рукой, и панели на одной из стен скользнули в стороны, открывая то ли окно, то ли экран. Глядя на него, женщина ввела на трикодере устройства какие-то инструкции.

На экране появился образ – сама хозяйка. Потом она заговорили. Глубоким, мелодичным голосом женщина произнесла слово, которое показалось Кирку похожим на «аргос». В тот же миг на экране под ее изображением появилось, по всей вероятности, графическое начертание этого слова, а рядом замелькали прежде невидимые цветные огоньки.

Другая серия инструкций – и изображение женщины исчезло, а вместо нее на экране появился сам Кирк. Но теперь инопланетянка ничего не сказала, а повернулась к гостю с выражением нетерпеливого ожидания.